Мышь № 313
Шрифт:
Утро… Только благодаря Зои я сейчас сидела тут, в саду, а не остывала в каком-нибудь ритуальном зале, умерев сразу же после пробуждения. Стоило первым лучам солнца скользнуть в окно и коснуться моего лица, как я проснулась. А проснувшись, вспомнила все. И сразу же открылись раны в душе, что ночь затянула тонкой корочкой. Они кровоточили все сильнее, и с каждой каплей, я чувствовала, как жизнь утекает из меня. Но цирсия «заштопала» их все. Битый час она обхаживала меня, топча грудь своими маленькими лапками, касаясь ее клювиком и запуская внутрь меня
Я ни о чем не жалела, как и не пыталась ничего забыть. Больше того, минувшую ночь я переживала раз за разом, старательно восстанавливая в памяти цепочку событий, до самый мелких звеньев. Вновь окуналась в те эмоции, что испытала совсем недавно, чтобы снова потерять желание жить. Это было странное, пугающее сочетание восторга и омерзения, желания и отторжения, влечения и ненависти. Я ненавидела демона и страстно желала вновь оказаться в его обжигающих объятьях. Я ненавидела себя, но мечтала, чтобы демон касался меня везде, как только он умеет — откровенно до разврата, чтоб каждая частица меня стонала от нарастающего возбуждения.
И когда пришла Соня и поинтересовалась, как прошла ночь, я не смогла сдержаться, расплакалась. Но и объяснить фее я ничего не решилась, у меня просто язык не повернулся рассказать о том, о чем я тщетно пыталась забыть.
А потом она получила сообщение, что им с сестрой следует собрать вещи и приготовиться к отъезду. Фея умчалась из моих покоев в страхе за свое и сестры будущее. А я, хоть и догадывалась, с чем связано было такое распоряжение, обнадеживать ни ее, ни себя раньше времени не хотела. Нельзя верить демону на сто процентов, но кажется, именно такое доверие и развивалось в моей душе к моему тюремщику.
А вечером Соня пришла попрощаться и поблагодарить меня. Мое же сердце снова разрывала боль, на этот раз из-за расставания с подругой.
— Что если тебе попросить хозяина?! — с воодушевлением воскликнула фея. — Он ведь может и тебя отпустить!
Я вытерла слезы и посмотрела на эту восторженно-наивную девушку. Своей преданностью та заслужила, чтоб я до конца оставалась с ней откровенной.
— Он не отпустит меня… никогда, — тихо добавила.
— Он?!. — прижала она ладошку ко рту, и в глазах ее заплескался ужас осознания.
— Нет, — поспешила я успокоить фею. — Он ничего не сделал. Я сама…
— Сама? — теперь уже глаза Сони округлились от удивления. — Но как? Зачем?
— Потому что захотела этого очень сильно, — пожала я плечами, испытывая странное спокойствие, даже равнодушие. — Никогда не смогу этого объяснить, да и неважно это. Главное, что теперь наши судьбы связаны, и это ощущение преследует меня неотступно.
Я говорила с Соней свободно, о чем поклялась молчать даже с самой собой, потому что совсем скоро она и об этом забудет, как и обо всем остальном. Так хоть напоследок облегчу себе душу, ведь не зря же говорят, что со словами уходит боль.
— Что же теперь будет? — пробормотала фея. Она все еще не могла поверить тому, что услышала. Расскажи я ей, что демон взял меня силой, даже толики сомнений не возникло бы. А правда больше была похожа на чью-то больную фантазию.
— Ничего, — улыбнулась я и пожала ее руку, в которой она продолжала держать мою. — Не бойся за меня. Демон мне не сделает ничего плохого.
В этом я тоже была уверена. Нет, не так. Я не сомневалась, что демон не причинит мне боль. С той лишь поправкой, что боль бывает не только телесной.
Мы с Соней посидели еще немного, пока она не получила сигнал, что пора выдвигаться. После торопливых объятий она выпорхнула за дверь, навстречу новой жизни. И я не сомневалась, что больше не увижу ее никогда. И так мне тоскливо стало от этой мысли, что вновь разрыдалась, упав на кровать и уткнувшись лицом в подушку.
Зои вновь оказалась на мне. На этот раз маленькая птичка расползлась по мне теплым «одеяльцем», внушающим спокойствие. Слезы высохли, и я уснула. Пробудилась, когда на улице уже царила ночь, а луна равнодушно взирала на спящих с высоты своего парения.
Пора было отправляться к демону, и от этой мысли все внутри меня на миг замерло, даже сердце биться перестало на пару секунд. А потом зашлось в волнении, глупое. Что бы ни ждало меня сегодня, это не доставит радости. Кроме того, по пути в демонические покои мне предстоит важное дело. Вот о чем нужно думать прежде всего!
Почти все члены демонической семьи собрались в кабинете Лайра. Не в зале для проведения торжеств, а именно здесь. Он намеренно так поступил, чтобы придать беседе налет официальности, исключить любую фривольность.
Дверь распахнулась и вошел Оскар. Взгляд его буравил Лайра из-под бровей и не предвещал ничего хорошего.
— Где отец? — спросил брат с порога.
С ответом Лайр не спешил, обводя всех неспешным взглядом, прощупывая реакцию каждого. Не считая Оскара, напряжена была еще разве что Клара, да и то, ту больше заботили собственные проблемы, чем дела семьи. Сестра незаметно поглядывала на часы, думая, что он этого не замечает. И Лайр ее отлично понимал, потому что и у самого настроение было совсем не радостное. А мыслями он так и вовсе был далеко отсюда. Остальные братья и сестры оживленно болтали, кажется, не догадываясь, что если он их всех тут собрал, то вопрос на повестке должен быть серьезный.
— Сейчас будет, — ответил он Оскару, не глядя на того.
Мысленно Лайр уже общался с мороком, приказывая тому освободить отца и проводить к кабинету, но запрещая тому проникать внутрь комнаты. Лишать родителя достоинства не собирался, но и особого доверия к нему не было.
Когда вошел бледный, но с гордо выпрямленной спиной Вир, все семейство притихло. Взгляды всех устремились на отца, но и сейчас в них не сквозила забота или беспокойство, разве что любопытство. Один Оскар по-прежнему выглядел злым, но что-то подсказывало Лайру, что вовсе не из-за волнения за отца.