Мышата из старого замка
Шрифт:
_ Солдатик сломался!
– возмутился Зубастик.
– Чего ты не смотришь, куда встаешь!
_ Ну и сломался, ну и подумаешь, - сказал Пиф.
– Кто как хочет, а я иду с Мышкой.
Мышка молча наблюдала.
– Надо только, чтобы Волшебник не узнал, - сказал Волчок, - а то не отпустит.
– Из вредности, - добавил Пиф из угла. Он что-то складывал в ярко-белую большую сумку.
– Что ты там делаешь?
– спросил Зубастик.
– С собой надо взять поесть, вот и все.
– Я и беру еду.
– ответил Пиф.
– Яблоки, понятно? Я сделал их из солдатиков.
– Как из солдатиков?!
– ахнул Зубастик.
– Ты ненормальный? А чем мы будем играть?
– Я же не из всех!.. Зато будет что пожевать в дороге. Верно, Мышка?
– Слушайте, мальчишки! Старшие пошли в гавань. Я слышала, Левка поведет их коротким путем. Что, будем догонять?
Мальчишки переглянулись.
– Можно ей сказать?
– спросил Зубастик.
– Да чего уж там.
– отозвался Пиф.
– Говори.
– У нас есть плот на речке, - признался Мышке Зубастик.
– Можно на нем...
– Плот! Что же вы, дурни, раньше не сказали! Это же лучше, чем по тропе!
– Ты еще пообзывайся, - проворчал Пиф.
– Не сказали, потому что ты девчонка, - объявил Зубастик, и Мышка решила дать ему по шее, но раздумала. Она ведь в самом деле девчонка.
Собрались быстро. У мальчишек были рюкзачки, а у Пифа к тому же сумка, в которую он покидал свежие яблоки. У Мышки ни рюкзачка, ни сумки не было, но мальчишки благородно позволили ей ничего не нести. В рюкзаки они положили запасную одежду - ведь мало ли что может случиться на плоту.
Мышка вывела ребят из башни, и они осторожно, чтобы не заметил Волшебник, пошли к воротам.
– Это неправильно, - шепотом сказал Волчок, тихонько ступая по щекочущей траве.
– Что неправильно?
– спросил Зубастик, который шел следом.
– А вдруг, - предположил Волчок, - мы зачем-то нужны Волшебнику здесь, и мы его подведем?
– Ерунда!
– сказал Пиф.
– Зачем мы ему нужны! И вообще... Ребят-то он выгнал...
Ворота, повинуясь Мышкиному желанию, легко открылись, и беглецы бросились вниз по склону прямо к речке Полянке, где в зарослях камыша был спрятан плот.
В лесу было тихо. Деревья стояли неподвижно. Сначала мы шли знакомой тропой, но потом Левка повел нас куда-то вправо; туда вела едва заметная тропинка, протоптанная легкими звериными лапами. Потом совсем никакой тропы не стало, и мы пошли через траву, наступая на сучки и кустики земляники. Левка самоуверенно вел нас прямо в чащу.
Лес помрачнел. Сделался незнакомым. Словно это не наш лес, а Серый.
По мере того, как мы отдалялись от тропы, все больше лесных звуков достигало нашего слуха, Мы разговаривали негромко, стараясь не мешать обитателям зарослей.
– ...А еще, - сказал Виль, - в этом лесу водятся злые духи. Я слыхал, что раньше... то есть когда в замке еще жил рыцарь, никто не путешествовал здесь ночью.
– Я знаю такую историю...
– вспомнил Джон.
– Или это сказка. Неизвестно, было это на самом деле или все выдумка...
– Что за история?
– спросил я.
– На краю леса, - начал Джон, - жил один человек...
– На краю э т о г о леса?
– захотела уточнить Пенка.
– Не знаю... Может быть... Жил человек. И вот, значит, родился у него ребенок. И надо было дать ему имя. А тогда имена были совсем другие.
– Какие другие?
– перебила Пенка.
– А вот какие. Именами могли быть названия предметов, вещей. Названия сторон света или там Небо, Солнце... Ну и в том же духе. И если ребенку давалось имя Солнце, то вся его жизнь, по поверью, была потом связана с солнцем.
– А если дать имя Земля?
– спросила Катька.
– Земля - это было девчоночье имя, а у того человека родился мальчик. И вот стал человек думать, как его назвать. И стали к нему приходить духи и разные животные и предлагали разные имена. Если рассказывать всю историю, то это долго. А суть там вот в чем. Однажды приехал человек в мрачной одежде, на черном коне и в черном шлеме. И предложил имя мальчику - Лес. Отец сперва не хотел даже разговаривать с этим человеком, чувствуя его недобрые намерения...
– Как чувствуя?
– не понял я.
– А вот... Страхом и тревогой веяло от гостя на черном коне. Но потом отец все же назвал ребенка Лесом. Наверно, черный человек пообещал ему кучу всяких благ, в том числе золота или серебра. А еще он сказал, что тогда жизнь мальчика пройдет легко и беззаботно и он всегда будет свободным. Потому что лес, который рядом, об этом позаботится.
И когда отец выкрикнул имя мальчика - Л е с , - пронесся ветер и черный человек исчез вместе с конем.
– Как? Исчез - и все?
– удивилась Челка.
– Куда он исчез-то?
– спросил я.
– А вот, - сказал Джон.
– Просто взял и пропал с глаз. А отец мальчика со своей женой и маленьким ребенком остался дома, довольный, что нашлось наконец подходящее имя... Кстати, жена его скоро умерла и мальчик рос с отцом... Вот...
– И все? Дальше ничего не было?
– сказала Челка.
– Ты подожди. Когда мальчик вырос... то есть когда ему исполнилось пятнадцать лет и он играл со зверями на опушке, поднялся ветер и мальчишки вдруг не стало. Его похитил лесной дух, который дал ему имя. Унес он его в лес и заставил себе служить. И мальчик охотно служил ему оруженосцем, потому что был околдован. Но однажды случилось нечто такое, что оруженосец отказался повиноваться и захотел вернуться к отцу. Наверно, кончился срок колдовства или что-то другое... И когда хозяин не отпустил своего слугу, тот оказался сильнее лесного духа и три раза ударил его мечом по шлему, Шлем слетел с головы духа... Вот, собственно, и вся история, - закончил Джон.
– Как вся?
– удивилась Челка.
– И что же, он вернулся домой?
– спросил я.
– А что было под шлемом?
– спросила Катька.
– Не знаю, - вздохнул Джон.
– Шлем упал, история кончилась. И неизвестно, вернулся он домой или нет.
Внезапно раздалось шипение. Это Катька наступила на колючку.
– Тихо все!
– это Левка. Он стоял, напрягшись, и вглядывался в чащу. Челку, которая качнулась вперед, он остановил рукой.
– Что случилось?
– спросили мы.