Мышеловка
Шрифт:
Итоги тех первых переговоров и общий расклад обескуражили человечество. Миганы, биологически довольно близкие нам существа, не меньше нашего нуждались в планетах земного типа. Собственно, на одной из таких планет в свое время и зародилась их раса. Как и на Земле, тамошние грызуны были первыми млекопитающими и первыми всеядными животными, однако, в силу каких-то малопонятных обстоятельств, дальнейшая эволюция пошла другим путем. То есть, для биологов вроде как ничего непонятного не было. Ведь грызуны не только более древние существа, чем приматы — они еще и более приспособлены к окружающей среде. Соответственно, малопонятным было как раз стечение тех обстоятельств, что привело к появлению на Земле разумного человечества. Но тогда, в первые годы контакта, биологи со своими выкладками все больше молчали.
Конечно, в период работы МКЭК, военные оказались на острие его удара примерно в той же степени, что и транснациональные корпорации. Оружие, его производство, не говоря уж о применении, вполне справедливо считалось одним из главных факторов, угрожающих планете. В результате, от Комитета досталось и агрессивным режимам, и воротилам военно-промышленного комплекса, и разным «умникам», что придумывали новые способы истребления себе подобных. Ядерное, химическое, биологическое и электромагнитное оружие были ликвидированы в первую очередь, арсенал обычных вооружений был сведен к минимуму, необходимому для обеспечения правопорядка. Разумеется, у этой линии нашлось немало противников, но их сопротивление иссякло с упразднением государственных границ и разделением всех населенных пунктов планеты на обычные и системообразующие. Войны остались в прошлом, и примерно на пару столетий Земля стала воплощенной мечтой пацифиста.
Все изменилось, как только жизненное пространство человечества вышло за пределы одной планеты. Почти сразу же в научных кругах был поднят вопрос о внешней или инопланетной угрозе. Правильнее сказать, что он был не поднят, а, скорее, сам всплыл из каких-то глубин коллективного бессознательного. И не сильно отличался от того, что обычно всплывает.
Когда обсуждение данной проблемы дошло до высшего руководства Империи, последнее, после недолгого сопротивления, решило возобновить военное производство. Были созданы Силы Противокосмической Обороны, они же СПКО; в обиход снова вошли такие подзабытые понятия, как «военная служба», «командование» и «устав»; в телепередачах, на страницах электронных изданий и просто на городских улицах все чаще можно было встретить людей в погонах. Но главной приметой этого процесса, вошедшего в историю как «ремилитаризация», стали базы СПКО, что росли как грибы на каждой, населенной человечеством, планете. На Земле, к примеру, число этих баз уже исчисляется сотнями.
Ввиду недостатка опыта, а также четких представлений о пресловутой «внешней угрозе», противокосмическая оборона в те времена строилась по наитию и основывалась на двух, еще допотопных, технологиях: ракетостроении и спутниковой системе. Проще говоря, спутники фиксировали приближение к планете космических кораблей противника, передавали на базы СПКО их координаты, после чего командование принимало решение, в зависимости от которого по чужим кораблям наносились или не наносились удары ракетами, пущенными с планетарной поверхности. С тех пор, кстати, в организации противокосмической обороны мало что изменилось. Повысились количественные характеристики ракет, разрушительные возможности их «начинки», а также разрешающая способность спутников. Да вот еще, в систему СПКО был внесен третий элемент — диссипативный экран, окружающий планету и смягчающий удары оружия противника по ее поверхности и по спутникам.
Как известно, аппетит приходит во время еды. И адептов «внешней угрозы» уступка в виде создания СПКО только раззадорила. Плюс новоявленные генералы принялись вещать с высокой трибуны, публично поучая власти Империи, снисходительно объясняя им, что, придерживаясь одной, то есть, оборонительной, стратегии и одного вида вооружений, войну выиграть невозможно. И, чего следовало ожидать, дальнейшие уступки милитаристам начали расти как снежный ком.
Был создан Военно-Космический Флот, началось проектирование и масштабное производство космических кораблей боевого назначения. Непригодные для жизни планеты все чаще становились полигонами для проведения военных учений Флота. Вдобавок, военная подготовка была введена в качестве обязательного предмета для студентов ВУЗов и учащихся старших классов. Не остались в стороне и более младшие возрасты — на их неокрепшие и девственно-чистые
В общем, за считанные десятилетия мирная Империя превратилась в агрессивно пыхтящего ежика, ощетинившегося на всю галактику разнообразным оружием. Оставалось только пустить это оружие в ход, а вернее, найти достойный объект для его применения. И, скорее всего, если бы не было миганов, кто-нибудь бы их обязательно придумал.
Нетрудно представить себе реакцию человечества на контакт и итоги первых переговоров с чужими. Люди по сути дела остались «с носом», а, вернее, с тем ничейным краешком галактического рукава. Путь к центру галактики был перекрыт владениями миганов, а для того чтобы «перепрыгнуть» последние, у нуль-двигателей человеческих звездолетов не хватало мощности. Вот тогда-то, в некоторых горячих, но высоко расположенных, головах возникла идея проучить новоявленных «братьев по разуму». И армада боевых кораблей Империи, без дипломатических прелюдий, двинулась к ближайшей, выявленной астрономами, миганской планете.
Увы и ах! Реакция чужих на старт имперской армады была молниеносной. Вблизи планеты, избранной нашим командованием в качестве объекта нападения, была сосредоточена большая часть военно-космических сил миганов. Помимо численного перевеса, противник превосходил наш Флот по техническим и боевым характеристикам. По всей видимости, не было у миганов ни столетий мирной жизни, ни иллюзии одиночества во вселенной, ни, как следствие, застоя в военно-техническом развитии.
Сражение закончилось, едва успев начаться. Из семидесяти пяти кораблей армады, обратно вернулось меньше десятка, и то благодаря своевременному отступлению (по существу — бегству) в нуль-переходы. Не помогло даже тактическое мастерство адмирала, командовавшего вторжением. Кстати, именно из этого адмирала в итоге сделали «крайнего», свалив на него ответственность за поражение. Бравый вояка сперва лишился должности, затем части государственных наград, и, наконец, был досрочно отправлен на пенсию.
Впрочем, поражение не имело для Империи никаких катастрофических последствий, кроме, конечно, людских и технических потерь. Видимо, чужие не были готовы к ведению полномасштабных боевых действий. Обе стороны поспешили замять этот, как его называли в официальных СМИ, «неприятный инцидент», и выразили намерения поддерживать статус-кво. На все тех же, невыгодных для человечества, условиях.
Было подписано ряд соглашений, в том числе, по торговле и технологическому обмену. Официальная пропаганда спешно начала понижать градус ксенофобии в человеческом обществе. Однако ни о каком вечном мире и дружбе не могло быть и речи. Империя использовала мирную передышку для модернизации Военно-Космического Флота, разработку новых видов вооружения и, что греха таить, подготовку реванша.
Следующий конфликт произошел спустя примерно полвека после первого и закончился ничем. Это если не считать нескольких разбитых гигантских крейсеров с нашей стороны и энное количество сожженных боевых кораблей чужих. Почему-то миганы предпочитали малые боевые корабли большим, тем самым повышая как свою огневую мощь, так и риск больших потерь. Новый договор между Империей и чужими был заключен по инициативе последних, и, хотя он вновь лишь зафиксировал текущее положение дел, наше высшее военное и политическое руководство не без оснований поставило себе в заслугу итоги той кампании.
Действительно, «ничья» после сокрушительного поражения выглядела ощутимым прогрессом и недвусмысленно обозначала тенденцию, которая в итоге привела бы к сокрушительному поражению уже другую сторону. Кроме того, определенный политический эффект имел сам факт мирной инициативы со стороны миганов, кому-то показавшийся взмахом белого флага. На самом деле эта инициатива отражала лишь степень благоразумия сторон конфликта и быстроту, с которой была осознана его бесперспективность. Проще говоря, мир предложил тот, кто первым понял, что победа любой ценой ему не нужна.