Мышеловка
Шрифт:
— Оно так, — важно согласился рыжий пузырь. — Но бдительность не помешает. — И он вдруг с подозрением уставился на меня, словно определяя, не отношусь ли я к одной из этих трех категорий.
— О нет, — угадал его мысли доктор Мендлев. — Наш гость, вне всякого сомнения, достоин любых хлебобулочных изделий. Ручаюсь.
— И даже по заниженным ценам, — добавил я.
Когда мы вышли на улицу, доктор Мендлев предложил зайти к нему в медицинскую часть, и я согласился. Мимо медленно проехал джип «чероки», в котором сидело два закамуфлированных человека с неподвижными лицами. Я ощутил на себе лишь острые взгляды двух пар глаз.
— И все-таки странно, что у вашего хлебного барона такие прокоммунистические имя и отчество. Как-то это не соотносится с его идейными взглядами. Сменил бы он их, что ли? А в остальном — у вас все, как в Москве. Мне кажется, что я даже никуда не уезжал. Просто столица вдруг уменьшилась до размеров Полыньи.
— Да, забавно, — согласился доктор. — Но это и естественно. С кого же еще брать пример в таких маленьких поселках?
Вскоре мы сидели в его кабинете: он — за своим столом, на котором лежали фонендоскоп, аппарат для измерения давления и даже переносной электрокардиограф, а я — на кушетке, покрытой клеенкой.
— Ну-с, выпьем за знакомство по мензурке чистого медицинского спирта? — предложил доктор Мендлев.
— Ну-с! — согласился я, и он достал из стеклянного шкафчика пузырек.
Мне почему-то этот человек начинал нравиться, хотя я и понимал, что в числе подозреваемых он — один из первых. Но весь его облик как-то не вязался с классическими признаками убийцы.
— Давно ли вы здесь обосновались, Густав Иванович?
— Лет пять.
Мы выжидающе смотрели друг на друга, словно оба знали, что нас интересует больше всего. Но неожиданно я свернул к другой теме.
— А что вы думаете об этой местной легенде? Девушка-Ночь, Волшебный камень…
Я заметил, как доктор испуганно вздрогнул, словно я уколол его в больное место. На мгновение он смешался, в глазах за стеклами очков появилась растерянность. Но он быстро взял себя в руки, плеснув в обе мензурки еще чуточку спирта.
— Ерунда… Ну какая может быть Девушка-Ночь, сами посудите? А вот Волшебный камень действительно существует. Сам ходил к нему не раз и трогал руками. Кстати, он лежит неподалеку от вашего дома. И представляет собой, скорее всего, какой-то осколок метеорита. По крайней мере, то, что он явно космического происхождения — несомненно.
— Вот как?
— Да-с. Молва приписывает ему волшебные свойства потому, что в любое время года он сохраняет тепло. Даже в зимнюю стужу снег вокруг него мгновенно тает. Почему такое происходит, я не знаю. Сколько раз мы писали в Москву, в Академию наук, но никто к нам так и не соизволил приехать. Заняты-с.
— Надо бы сходить, посмотреть. Вот почему его так облюбовала Девушка-Ночь: совершать таинство любви на таком камешке — одно удовольствие. Словно на кровати с подогревом.
— Да нет же никакой Девушки-Ночь, — почти в раздражении отозвался доктор.
— Ну хорошо, хорошо. А скажите, мой дед сильно мешал вашей практике? Ведь вы, кажется, платный доктор?
— Мешал, — думая о чем-то другом, проговорился Мендлев.
— И поэтому вы его убили?
Густав Иванович открыл рот, уставившись на меня, потом закрыл. Затем снова открыл и опять закрыл. Как выброшенная на берег рыба. Я чокнулся с его мензуркой и выпил.
— Ну, знаете ли… это нонсенс какой-то! Шуточки у вас, Вадим Евгеньевич…
В кабинет заглянула медсестра Жанна, этакая рыжая ведьмочка, стрельнув в меня зелеными, жадными глазами.
— К вам пациент, Густав Иванович. Дрынов.
— Проси. — Доктор посмотрел на меня. Я поднялся, чувствуя себя лишним. — Нет, нет, не уходите пока, я вас познакомлю. Это наша газетно-журнальная опора, через него проходит вся пресса. Отчаянный спирит, между прочим…
Вошедший мужчина был высок и бледен, с благородной седой шевелюрой. Долго тряся мне руку и заглядывая в глаза, он поинтересовался: как я отношусь к спиритическим сеансам?
— Нормально, — ответил я. — Особенно если духи ведут себя пристойно.
— Тогда завтра, в десять вечера, я жду вас у себя. Мы собираемся по вторникам.
— Я зайду за вами, — сказал мне на прощанье доктор Мендлев.
А я, немного поразмыслив, направил свои стопы к местной кузнице. Мне очень хотелось побеседовать с лучшим другом моего деда.
Глава 5
Борьба стихий
По дороге к кузнице, которая находилась на окраине поселка, мне встретилась Аленушка — синий цветочек этих не слишком веселых мест.
— Пойдем со мной! — предложил я ей. — Может быть, дядя Потап тебе подковку подарит. На счастье.
— А у меня уже есть одна. Он мне ее выко… вырял, — ответила малышка, но пошла рядом. — А у нас сегодня уроки рано закончились, — сообщила она спустя некоторое время.
— В каком же ты классе?
— В первом. А разве вы знаете дядю Потапа?
— Нет. Вот ты меня с ним и познакомишь. Постой, постой, а почему у вас нет каникул? Сейчас же лето.
— Да это не те уроки, не всамделишные. И не уроки они вовсе. А так.
— Как?
— Так.
— Ну как «так»? — Мне было забавно с ней разговаривать. С детьми вообще надо держать ухо востро, если начнешь задаваться, они быстро тебя раскусят и закроются в своей раковине. У нас с Миленой не было детей, хотя мне очень хотелось, чтобы она родила девочку. Но что за ребенок может появиться на свет, если мать заранее считает его своим врагом, который отнимает у нее молодость, красоту, возможность свободного общения со своими друзьями?
— А так.
Эта игра могла продолжаться бесконечно. Наконец маленькая упрямица смилостивилась. И открыла «страшную тайну»: