На абордаж!

Гуминский Валерий Михайлович

Девушка метнулась на кухню, принесла в щипцах тлеющий уголек. Ну да, на кухне в печке всегда горит огонь. Я прикурил, благодарно кивнул и тихо проговорил:

— Спрячься подальше отсюда и не высовывай нос.

Долана испуганно кивнула и быстренько исчезла в одной из комнат блокгауза.

Наступив ногой на мешок, я сделал пару затяжек и выпустил ароматный дым в потолок. Оглядел замерших в ожидании шкиперов. Остановил взгляд на Плясуне, лицо которого из бледного стремительно наливалось гневной краснотой.

— Ты что здесь делаешь? — прошипел он,

привстав с места. А взгляд-то прикован к мешку! — Тебя кто с этими уродами сюда послал? Эскобето? Войну решил со мной развязать?

— Сядь, не мельтеши, — ответил я и обратился к его помощникам. — Форт сейчас находится в моих руках. Все ваши люди живы и под надежной охраной. Если не будете делать глупости — никто не пострадает. Мне нужен только командор Плясун. А он что-то неласково принимает.

— Что за дерьмо ты сюда приволок? — Плясун, несмотря на предупреждение, схватил нож, лежащий рядом с ним.

Я с усмешкой продолжал следить за его глазами. Бешенство и злость командора оказались настолько наигранными, что страх и непонимание происходящего выдавали его с головой. Плясун испугался. Он все прекрасно понял. Говорю же, этот человек совсем не дурак.

— А! Это? — я лениво пнул по мешку. — Да вот, решил показать, как нельзя вести дела со своими братьями. Теперь все узнают, каков ты на самом деле есть, Плясун. Признаюсь, не ожидал от тебя такого.

Присев, не отрывая взгляда от застывших истуканами шкиперов, я дернул за веревку, распуская горловину мешка. Поднял за уголки и тряхнул. Громко взвизгнула Тира (ну, извини, девочка моя). Да и крепкие духом мужчины вскочили и разразились такими солеными словечками, что даже у меня уши заполыхали. На пол со стуком выпали три головы, обсыпанные опилками, и оставляя темно-красные следы, раскатились по сторонам.

— Шур, Габри, а третьего не знаю, — пояснил я и улыбнулся с волчьим оскалом. — Не скажешь, Плясун, зачем подослал ко мне своих выкормышей? Решил мою голову трофеем сделать? Смотрите, братья, завтра и вам могут отрезать лишнее. Такой у вас командор.

— Да как ты посмел? — заревел как королевский сигнал к атаке низкорослый корсар, у которого на макушке лоснились редкие волосенки темного цвета. Это был шкипер брига «Дельфин» Джейрис по прозвищу Прохвост. Несмотря на свой неблаговидный рост, он был самым склочным шкипером во флотилии Плясуна. — Командор, теперь что, можно запросто резать головы нашим братьям и что-то предъявлять?

Мои штурмовики отреагировали нервно. Приблизились к столу, и пригрозив оружием, заставили все сесть на место. Я заметил, что Тира лихорадочно подает какие-то знаки пареньку в морском кителе, и тот сразу стал сползать по лавке под стол. Черт, где же охрана? Нельзя допустить, чтобы они ворвались сюда и устроили драку. Мне она сейчас не нужна.

— Где ваши телохранители, господа фрайманы? — намеренно называя так шкиперов, спросил я. Великая честь для пирата. Не каждому дан такой «титул» на архипелаге. Таким образом я мгновенно ставлю этих людей на одну доску с Плясуном. Иногда лесть необходима. С ее помощью можно найти себе союзников.

— В южном углу, — мотнул головой Рыжебородый в сторону длинного коридора, ведущего в примыкающие к блокгаузу фортификации. — Дай слово, Игнат, что не убьешь парней.

— Даю слово, Эктор, — кивнул я. — Гусь, Коготь! Заблокируйте этот коридор. Там есть дверь. Подоприте брусом и останьтесь присматривать. Если кто задумает сломать ее, предупредите о последствиях.

— Через окна не полезут?

— Бойницы узкие, жопы застрянут.

— Понял, командор! — кивнул Гусь и бросился вместе с молодым штурмовиком, у которого на лбу было отчетливо вытравлено клеймо. Коготь получил его на пересылке за свои воровские делишки. Ладно, что не душегуб. Этим сразу отсекают правое ухо и заковывают в кандалы. Воров-рецидивистов клеймят.

Я прикинул диспозицию. Знаю, что Джейрис Прохвост, Линди Малыш и Тибисс Плешивый верны Плясуну, и Эскобето точно обозвал их самыми тупыми и не видящими дальше своего носа людьми. Остальные умеренно осторожны, и, если возникнет ситуация, при которой нынешний командор может полететь со своего трона, они своего не упустят. Например, Эктор Рыжебородый — амбициозный капитан, ум совмещает с коварством, а не наоборот. Вот и сейчас он повернулся к Плясуну и прогудел:

— Как это понимать, командор? Ты послал Шура убить Игната? Да этот парень мне состояние принес на прошлогоднем ристалище! И за ним никаких темных делишек не тянется. Может, расскажешь нам?

— Он за нашими спинами шептался с лордом Торстагом, — Плясун уперся кулаками в столешницу. — Мне доложили, что Игнат встречался несколько дней назад с королевским советником. Прямо здесь, на моем острове! Наверное, много чего интересного рассказал про нас.

— Так мы с дарсийцами, вроде, не враждуем, — пожал плечами шкипер корвета «Черный Гриф». Этого парня я знал плохо, но Эскобето утверждал: в случае мятежа он примет сторону Рыжебородого. — За это просто так не убивают. Может, дело совсем в другом?

Его взгляд остановился на сидевшей Тире. Девушка была бледной, но признаков страха не показывала. Она положила руки на колени и молча созерцала происходящее. Шкипер «Черного Грифа» понятливо усмехнулся.

— Что ты имеешь в виду, Хорсли? — рыкнул Плясун. — Здесь, на полу, катаются головы наших братьев, а вы целовать убийцу будете? Чего молчишь? Говори, что знаешь, а не держи язык в заднице!

— Слухи разные ходят, — уклонился от ответа Хорсли. — Наедине с тобой я бы поговорил, но не сейчас…

— Слухи о Тире? — оскалился Плясун, выдергивая из-за пояса пистолет. Щелкнул курок. Если выстрелит — ему хана. Не в том положении командор, чтобы самолично решать вопросы жизни и смерти.

— Ты сам сказал — не я, — Шкипер Хорсли не пошевелился, мрачно смотря на командора. — Хочешь застрелить? Но тогда не доживешь до утра. Мои люди раскатают форт по бревнышкам.

— Бунт решили устроить? — Плясун зашипел подобно лесному коту. — Или с Эскобето за моей спиной договорились? А ведь я чуял запашок, чуял!