На бензоколонке только девушки
Шрифт:
Мой Малыш Билли,
Прости, не писала, но мы уехали из Хьюстона, прибыли на новую базу в Суитуотере и заняты круглосуточно. Никогда не бывала в местах жарче. Если в аду так же, я пас. Ниже сотни не опускалось с тех пор, как я тут, а пыльные бури – вообще кошмар. У меня красная пыль в волосах, на зубах, в ушах и даже там, куда солнце не заглядывает. Вот уж не знаю, отмоюсь ли когда-нибудь. А, да, чуть не забыла про змей, скорпионов и тараканов. Тут так жарко, что мы с девчонками вытащили койки на улицу, но никогда не знаешь, кто приляжет с тобой в одну постель. Эти чертовы змеи ради тени даже пытаются забираться в самолеты… мне это не нравится. Заставляю свой проверять как следует – не нужен мне второй пилот-змея.
И нам, девчоночкам, спуску не дают. Все тут по-военному. Мы тренируемся, как взрослые мальчики, включая физподготовку, повсюду ходим строем. Я марширую даже во сне. То еще удовольствие, но мы все делаем. Мой новый дружочек Уилли говорит, что все это лишний раз доказывает – нас заберут в армейскую авиацию, причем скоро. Жратва приличная. Первый раз ела мамалыгу.
За вычетом колючек, пауков и тараканов, я хорошо. Девчонки тут отменные, насколько я могу судить. Нас no шесть девок на площадку. У меня напарница Пинке, маленькая такая еврейская красотка из Нью-Йорка. Отец у нее владеет большой бельевой фабрикой, и у нас у всех новое исподнее, подарок от мистера Пинксела. Она что надо – и Беа Уоллес из Оклахомы, носит подкованные сталью ковбойские сапоги и 45-й у бедра. Шикарная дамочка – брюнетка, пять футов девять дюймов, улыбка на миллион долларов, ноги от ушей. Никто, кроме нее, не смотрится прилично в прости господи комбезах, которые нам тут выдали. Ни один не в размер. Мотня у моих мне по колено, а вот когда эта мимо шагает, пацаны прям шары выкатывают. И дудки, тебе ее не видать, так что подбери слюни. Да и вапще занята она, это точно. Летать начала, чтоб на родительском ранчо за скотом приглядывать. Отец у нее – друган Уилла Роджерза [47] , и мы ее зовем Уилли – подтруниваем. Другие три девахи у меня тоже хороши, но не моего полета: только из школы, богатые на выданье, все из колледжа, одна из Вэссера и две из Смита, и такие типа с виду все из себя, только и твердят что о своих заведениях, фу-ты ну-ты.
Кароч, сидим мы вечером тут как-то, жрем, ну я и залудила. Уилли с Пинке подыграли: я эдак невзначай возьми да и скажи, что недавно окончила Фил-липсовскую школу благородных девиц.
Одна из смитовских девок глянула на меня без понятия и собралась уже что-то сказать, а тут Пинке встряла и сказала: «О, Филлипс. Я слыхала, Филлипс такая особая школа, что туда почти и не попадешь. Как тебе удалось?» А я ей: «Папочке пришлось привлечь связи». Тут-то они и заткнулись.
Ну мы и ржали потом, скажу я тебе. Для нас-то, едва среднюю школу окончивших, прямо подвиг, ну?
Фрици
Р. S. Я теперь поняла, что такое твои курсанты. У нас тут мальчики-одуванчики, девяностодневки, из Техаса. Только-только из летной школы, часов у них налетано и близко не столько, сколько у девок, зато нос задирают перед нами и такую пыль в глаза пускают девчонкам, что это прямо опасно. Кое-кто из них клеит девок, изображая из себя асов и пытаясь всех пугать. Нас тут боевым порядком летать еще не учили, и, когда самолет подбирается так близко, это страшно, да. А когда девчонки пожаловались, их старший офицер сказал: «Мальчики есть мальчики, и кое-кто может на крыле у вас полетать или погарцевать перед девчонками, но это неизбежно». Однако вот пару раз едва пронесло, и он приказал, чтоб всегда держались за пятьсот футов от нас. На земле это правило тоже действует. Наши казармы закрыты для самцов. Миссис Ван де Камп – милая местная дама, наша комендантша, и она следит, чтобы закон этот соблюдался!
47
Уильям Пенн Эдэйр Роджерз (1879–1935) – американский ковбой, артист водевиля, юморист, актер.
Авенджер-Филд
Суитуотер, Техас
Дорогой Билли,
Теперь уже мы тренируемся ежедневно. Первый раз в жизни видела настоящего мексиканца и съела первую тамале. Ничего так. Шлю тебе глиняную пепельницу в виде сомбреро и фотокарточку со мной в летном обмундировании. Выдали нам тут мужские летные костюмы – на нас смотрятся как лепни. Учла твой совет – подружилась с механиками. У меня механик будь здоров какой, зовут Элрой Лиферз, он за мной приглядывает. Скучаю по тебе, поздравляю с повышением. Видимо, придется тебе честь отдавать при встрече.
Фрици
Р. S. Город Суитуотер устроил нам, девчонкам, барбекю – нам понравилось. Техасцы эти такие дружелюбные, что я, наверное, и не видала.
Авенджер-Филд
Суиту Ортер, Техас
Мой Малыш Билли,
Думала, я лихой молодчик, но с сегодняшнего дня разрешаю тебе звать меня нюней. Вчера мы с Уилли взлетели и пробыли в воздухе всего минут пять, когда я увидела громадную гремучую змею – она ползла прямо на меня. Видимо, дрыхла в боковом отсеке, а от тряски проснулась.
Всегда интересно, на что хватит смелости в лихой час. Я выводила самолеты из штопоров, я танцевала на крыле в шквальном ветре, много чего я делала… но, Билли… как я увидела, что на меня прет эта чертова змея, так и застыла похлеще крахмального воротника. Голова мне твердит «выпрыгни», «двинься», «сделай хоть что-нибудь», а я только сижу да смотрю, а глаза с блюдце каждый. И тогда Уилли глядит, замечает змею, спокойно перегибается через меня, хватает тварь за хвост и швыряет в окно – прямо в синюю бездну. Тут я снова задышала, но Уилли-то спокойная, как в санках летом. Смотрит такая на меня – и давай ржать. Говорит, никогда не видала, как люди зеленеют. Попыталась меня как-то утешить, сказала, что я все правильно сделала, что не двигалась, – она просто не знала, что так не было задумано. Если б могла, я бы двинулась. Уилли – отпадная девка, моя героиня, но я ей этого не сказала.
Фрици
Р. S. Та змея небось тоже обалдела – на свежем-то воздухе.
Авенджер-Филд
Суитуотер, Техас
Мой Малыш Билли,
Давненько от тебя ничего не слышно. Надеюсь, отправляешь строем хороших летчиков за пруд, зады драть. Мы тут на ушах стоим. Кстати, помнишь тех трех девок из колледжа, про которых я тебе рассказывала? Забираю свои слова назад. Поболтавшись рядом с ними, я выяснила, что они нормальные. Они прям молодцы даже. Будь здоров какие летчики. Трудятся по-черному. Не ноют. И обставляют лучших. Вот же драная эта война, а? Живу я и летаю с девками, каких и в миллион лет бы не встретила, и зря я думала, что они чванные. Это как раз у меня нос вывихнут был. Так и не впервой же… ну? Короче, после пары баров я раскололась и рассказала им, что «Филлипс» – название автозаправки моего старика в Пуласки, где сестры Юрдабралински с отличием машины драили; все поржали. Но в итоге им стало интересно, и они давай меня расспрашивать обо всем. Поди пойми. Похоже, война эта меняет людям мысли. Мои уже поменяла. Ладно, Крошка Билли, пора мне давить на массу. Береги себя, скоро увидимся, если доберусь до тебя. Даже если и на одну ночь, ну ты понимаешь.
Я
P. S. Читала, что в Пенсаколе мальчиков больше, чем девочек, в пропорции тысяча к одному. Неудивительно, что тебе одиноко без меня. Как ни противно сообщать тебе, но и обратное верно. Пять тысяч мужчин на одну девушку. В партнерах на танцах недостатка нет, точно. Но не волнуйся, я веду себя хорошо. Ну, как умею.
Алло, Элис
Пойнт-Клиэр, Алабама
Сьюки уже покормила птиц – по-прежнему в основном синих соек – и немного повозилась в саду, но потом стало жарко. Август устроил пекло, и уже к восьми утра на улице слишком парило, ходишь весь мокрый насквозь. Был понедельник, и она подумывала, не одеться ли и не сгонять ли в «Уолмарт», закупить все продукты на неделю и выбросить из головы.
Только она вышла из душа, как в спальне зазвонил телефон. Мать была на заседании садового клуба, значит, наверное, Нетта. Обычно она просила захватить ей что-нибудь в «Уолмарте», а потому Сьюки завернулась в полотенце и побежала отвечать.
– Алло.
– Элис?
– Простите?
– Это Элис? Я звоню Элис Зяблик.
Сьюки внезапно узнала этот голос и быстро ответила:
– А, да! Это мисс Зяблик, да.
– Вам звонят из Висконсина, из Торговой палаты. Вы какое-то время назад спрашивали меня о Юрдабралински. Я все ждала, когда вы перезвоните, но вы все никак, и я сама нашла ваш номер, по телефонному счету. 251 – это какого штата код?
Сьюки запаниковала и соврала:
– Джорджия. – Но тут же пожалела и поняла, как это глупо, однако теперь уж поздно.
– Ну хорошо, слушайте, я тут для вас, милочка, нашла кой-чего. Интересное всякое про Юрдабралински. Мама говорит, что три из них были из WASP. Каково, а?
– WASP? [48]
– Ага, необычно, верно?
– Да. Я-то думала, они католички.
– Ну да, католички, но WASP — девушки-летчицы во время Второй мировой войны, их звали «осами» [49] , знаете?
– Летчицы?
48
White Anglo-Saxon Protestant — белый, англосаксонец, протестант {англ.), распространенный акроним середины XX века, обозначавший «привилегированное» происхождение, обычно с негативным оттенком.
49
Women Air Force Service Pilots — Военно-воздушная служба женщин-летчиков; wasp — оса {англ.).
– Ага. Мама говорит, газетных статей про них в те времена вышла куча. Они были известны как Летучие сестры Юрдабралински из Пуласки. Говорит, три сестры Юрдабралински служили, а одна погибла… при крушении самолета.
– Ох ты.
– А вот. Были большие похороны в храме, все чин чином, а сама она стала героем и все такое.
У Сьюки екнуло сердце.
– Которая из сестер? Вы не знаете… ее не Фрици звали?
– Погодите, у меня тут записано. Так. Хм-м-м… (Сьюки ждала, пока женщина отыщет нужную запись, и сердце у нее колотилось.) Нет… не то. Подождите минутку. А, вот оно… нет, погибла другая сестра Юрдабралински.
Странное дело: Сьюки полегчало.
– А не известно ли, что сталось с сестрой по имени Фрици?
– Подождите, спрошу у мамы. Она вот здесь прямо. Мам, ты не знаешь, что сталось с Фрици Юрдабралински? (Сьюки услышала приглушенное бормотание.) Мама говорит, она уехала много лет назад. Полагает, куда-то в Калифорнию.
– А не знает, куда именно?
– Сейчас спрошу. Мам… Мам! Элис интересуется, куда именно в Калифорнии… Мама говорит, что не помнит, но город датский.
– Датский?
– Мам, датский?.. Да, говорит, она оттуда открытку получила от Фрици, где-то в пятидесятых, на ней мельницы.
– Понятно. А мама случайно не в курсе, жива ли еще Фрици?
– Она еще жива, мам? (Опять бормотание.) Говорит, должна быть, иначе бы в газетах прописали. Мама читает все некрологи. Но вот вам еще интересное. Одна из сестер стала сама по себе настоящей знаменитостью. Она и ее сестра-близнец. Аккордеонный дуэт у них был, играли у себя в округе, и мама говорит, эта сестра написала уйму отличных полек. Знаю, что «Слишком я толста для польки», «Полька Виника-Краника» и много еще других – это ее. Могу добыть вам список. Схожу в редакцию газеты, отыщу статьи и пришлю вам бандеролью, что найду.