На берегу Севана (др. изд.)
Шрифт:
Вручив утку хозяину, деду Асатуру, Чамбар вернулся на островок и, став перед Асмик, тревожно повизгивал, всем своди видом показывая, что ему что-то от нее нужно.
— Просит, чтобы ты ему отдала утку, — объяснил Камо.
— Утку?… Нет, Чамбар, не отдам, это моя добыча! — засмеялась Асмик, прижимая к себе птицу. — Ну на, на, так и быть, возьми… Не обижайся.
Схватив утку, Чамбар, как и с первой, поплыл к деду.
— Ну, теперь едем на берег, а то дедушка подумает, что я к белому буйволу угодил…
Когда
— Как тебя сюда занесло, дочка? Что ты тут делала?
— Яйца собирала.
— Какие яйца?
— Гусиные, утиные, черных курочек… все, какие попадутся!
Дед и мальчики смотрели на нее с любопытством: «Вот так странная девочка! Ни буйвола, ни дэва, ни вишапа не боится».
— Я собираю, а Сэто швыряет камнями и разбивает… — с обидой в голосе добавила Асмик.
— Где он?… Вот я ему сейчас задам! — встрепенулся старик и схватился за покрытую серебром рукоять кинжала.
— Вон там, в камышах, прячется, — указала девочка в сторону узкой протоки.
Дед Асатур погрозил кулаком и крикнул:
— Эй, отстань от этого ребенка, а не то, клянусь своей бородой, мокрое место от тебя оставлю!
Из камышовых зарослей выскочил подросток и пустился наутек.
— Ишь ты какой! — не мог успокоиться дед. — Весь в свою мамашу: яблоко от яблони недалеко падает.
— До каких пор он злиться будет, отворачиваться, избегать нас? — хмуро сказал Камо. — Ну, а что ты делаешь с этими яйцами? — обратился он к девочке. — Яичницу, что ли, готовишь охотничью?
— Дикую яичницу, — поправил его Грикор. — Вот, должно быть, вкусно!
— Нет, мы яичницу не делаем, — простодушно ответила девочка. — Мы подкладываем яйца под наседок. Выходят птенцы — такие хорошенькие, пестренькие… В прошлом году их двадцать штук у нас было.
Немного помолчав, девочка добавила:
— Когда отец был на фронте, нам с мамой трудно жилось. Вот тогда мы и начали в Гилли яйца собирать, птенцов выводить. Нам это очень помогло.
— Как не помочь! — подтвердил Грикор. — Конечно, должно было помочь: жареная утка всегда поможет.
Асмик засмеялась.
— А разве, вырастая, птицы не улетают? — спросил Армен.
— Куда же они улетят, если им крылья подрезать! — И Асмик посмотрела на мальчиков с таким видом, точно хотела сказать: «Как вы все плохо понимаете!»
— Да, правда, крылья подрезать надо, — сказал старый охотник, — а не то как ни ходи за ними, как ни угождай — только весну и лето тебе верны. И на поля летать станут да назад домой возвращаться, а пришла осень — прощай! Собрались — и в дорогу, в теплые края…
— Ну, a если стаи уже улетели? — спросил Камо.
— Все равно улетят.
— А как же они дорогу найдут?
— Чутьем. Если ты даже одно яйцо возьмешь, птенца
Мальчики засмеялись.
— Ну, все это можно изменить, — заметил серьезно Армен. — Пусть дикие птицы несколько лет проживут у нас во дворе да смешаются с домашними, вот у них и новые привычки появятся.
Но Камо уже думал о другом. Он считался большим выдумщиком. В его беспокойном мозгу всегда рождались самые неожиданные и смелые мысли. Так и сейчас у него вдруг появилась интересная идея,
— А почему бы нам, — предложил он, — не устроить ферму диких птиц?
— Ферму диких птиц?… Как?
— Очень просто: соберем в камышах яйца и выведем птенцов.
— Какой ты, Камо, молодец! — обрадовался Армен. — Мысль замечательная, только надо сначала спросить совета у Арама Михайловича. Представляю, как все обрадуются в школе — наш кружок юных натуралистов и сам Арам Михайлович!
Предложение Камо очень понравилось и Асмик.
— Я таких красивых птенцов вам выращу!… — горячо сказала она.
— А где яйца, что ты собирала? — спросил Грикор.
— Там, в камышах.
Камо снова вскочил в лодку и вскоре привез корзину, полную разноцветных, пестрых яиц. Корзину вытащили из лодки.
— Дедушка, ты только погляди, сколько яиц набрала Асмик! Да какие яйца!…
Асмик счастливо улыбалась, а Чамбар весело вилял хвостом и тоже с любопытством заглядывал в корзину.
— Ох-хо-хо, вот так яйцо! — воскликнул Грикор, пробуя на зубах крепкое гусиное яйцо.
Дед Асатур внимательно перебирал яйца.
— Это яйца чайки, из них вылупятся красивые белые птицы, — говорил он, показывая на яйца величиной с куриные. — Но чайки едят рыбу. Одна птица съедает в год два-три пуда рыбной молоди, а ведь из этой молоди вышло бы сто пудов крупной рыбы!… Чайки губят рыбу в нашем Севане.
— А это чьи, дедушка?
— Из этих вылупятся серые цапли. Их надо положить обратно в гнездо — нельзя было трогать. Другое дело яйца бакланов, эти надо отобрать и передать рыбному тресту, так же как и яйца чаек. Вам за них дадут награду.
— А это что за яйцо — словно на нем застыла кровь, а на крови — мелкие темные точки? — удивленно спросил Армен, указывая на приплюснутое длинное красно-коричневое яйцо.
— Их тоже не едят. Это яйца гагары. Мясо этой птицы пахнет рыбой. Их тоже отберите… Удивительное дело, — пробормотал дед, — ведь гагары у нас появляются только случайно, да и то зимой, а эта вдруг вздумала гнездо устроить на Гилли!…