На берегу Севана
Шрифт:
…В то время как в правлении колхоза шли эти разговоры, наши юные натуралисты, сидя на краю гумна, были погружены в грустное раздумье. Их угнетала не только пропажа денег, но и потеря товарища.
– Неужели мы ошиблись в Сэто? – задумчиво спросил Камо.
– Не может быть! Я не верю, чтобы он мог растратить колхозные деньги, – твердо сказал Армен.
– Мне тоже кажется, что этого не может быть. Что-нибудь случилось, – высказала свое мнение Асмик. – Сэто в тот день даже заплакал. Нет, мне сердце говорит, что он дурного не сделает…
Между
Обходя свой участок, путевой сторож Мовсес остановился на одном из таких мостов. Из балки шел тяжелый запах.
«Должно быть, поезд прирезал какую-нибудь скотинку», – подумал Мовсес.
Он спустился с насыпи в балку. Там, влево от железнодорожного пути, в поросшей кустами шиповника и репьем ямке, виднелось что-то темное.
Мовсес подошел и остановился, потрясенный. Перед ним лежал сильно обезображенный труп человека. Невдалеке от него в траве валялся портфель.
Мовсес поднял портфель, открыл и, увидев в нем деньги, ахнул.
С минуту постояв в нерешительности, Мовсес закрыл портфель и, оглянувшись по сторонам – не видит ли кто, поспешил к своему домику, находившемуся в двух – трех километрах от моста.
Дома Мовсес пересчитал деньги. Никогда еще в его руках не было такой большой суммы! В душе его началась было такая же борьба, как у деда Асатура, когда тот нашел золото в кувшине с медом. Но борьба эта длилась недолго.
«Нет, – решил Мовсес, – деньги колхозные, общественные, их трогать нельзя».
Взяв портфель, Мовсес пошел на станцию Санаин и рассказал о своей находке сержанту милиции Мануку Серобяну.
– Ты из портфеля ничего не брал? – подозрительно посмотрел на сторожа сержант.
– Ничего, белым светом клянусь! – взволновался старик. – Я греха на душу не возьму, не таковский! – добавил он.
В милиции подсчитали деньги, бывшие в портфеле, ознакомились с бумагами. Было установлено, что колхозник из села Личк, Сэто Мартиросян, командированный в Тбилиси за покупками для колхоза, по невыясненной причине упал с поезда и разбился. Произошло это, по мнению врача, с неделю назад.
На следующий день сержант милиции Манук Серобян выехал в село Личк и, вручив председателю колхоза Баграту портфель с деньгами и бумагами, рассказал с происшедшем.
Неожиданное известие очень расстроило Баграта. Он чувствовал, что сердечно привязался к Сэто. Мучила его и совесть: ведь этот мальчик погиб, исполняя поручение, данное ему колхозом!
Безмерно были опечалены и товарищи Сэто.
– Вы понимаете, ведь он же ехал, чтобы купить для нас подарки!.. – всхлипывая, говорила Асмик.
Камо с Арменом сидели на траве понурив головы, а Грикор, отвернувшись, чтобы не видели набегавших на глаза слез, бросал камешки в пасшихся невдалеке телят.
Ну, а Сона?.. Она ведь была матерью, и сердце ее болело и обливалось кровью, как и у всех матерей в мире, теряющих
ВОЗВРАЩЕНИЕ СЭТО
Приближался рассвет.
Невдалеке от дома тетки Сона остановился грузовик, и с него сошел Сэто. Грузовик понесся дальше. Сэто стоял в раздумье: как быть, как рассказать матери о потере денег?
Он прожил с неделю в Тбилиси, у дяди Арута, чувствуя себя в его семье нежеланным гостем. Виной этому была жена дяди, не скрывавшая своего недоброжелательного отношения к мальчику. Делать было нечего, надо было уносить ноги, и Сэто уже решил поступить на фабрику, где работал дядя Арут.
О причинах недоброго отношения к нему тетки Сэто узнал нечаянно, ночью. Думая, что Сэто спит, тетка злым голосом говорила мужу:
– И не стыдятся, приезжают из села с пустыми руками!.. Скажи, что бы у нее убыло, если бы она нам прислала несколько кусков сыра?
– Ну, вдова она, тысяча забот да нужд у нее, – пытался смягчить недовольство жены Арут.
– Ты не защищай! Деревенские все такие – жадные да скаредные… А ты еще хочешь, чтобы я ей на платье послала!..
Этот разговор так подействовал на Сэто, что он сразу же решил послушаться совета дяди Арута и вернуться в село. И вот сейчас, без платья, ожидаемого матерью, ограбленный, он стоял на пороге своего дома и не решался постучать. Откуда же он мог знать, что его скупая мать, из-за просяного зернышка поднимавшая ссору с Соседкой, готова была бы отдать и дом свой, и скотину, и жизнь свою, лишь бы сын ее был жив!
«Скоро, – думал Сэто, – все узнают о моем приезде. Товарищи с насмешкой будут слушать рассказ о происшествии в поезде: о воре, о пропавшем портфеле с деньгами. «Знаем, – скажут, – как пропали деньги!» А дядя Артем обязательно мигнет глазом Баграту: «Не говорил ли я, что нельзя доверять овцу волку?»
Нет, о краже портфеля он никому ничего не расскажет. Деньги не пропали. Он скажет так: «Я оставил их у дяди Арута… Дядя велел мне поскорее вернуться в колхоз и начать работать. Он обещал, что все купит сам и пришлет». Только как же на самом деле быть с деньгами?.. Сэто задумался… Ничего, деньги он заработает и пошлет дяде Аруту тайком. Попросит купить самое лучшее ружье и приемники и с кем-нибудь прислать. Об этом Сэто никому не расскажет. Разве только матери. Он упадет ей в ноги, будет умолять, чтобы никому не проговорилась… А что, если она откажет? Не захочет скрыть эту ужасную тайну?.. Всем на селе рассказывать начнет, шуметь, проклинать – лишь бы облегчить сердце…
Он поднял было руку, чтобы постучать, но сейчас же снова опустил ее. Мальчик прекрасно изучил характер матери. Если рассердится, то в течение нескольких минут молчит, а затем вдруг взорвется…
«Нет, сейчас она обрушит на меня весь свой запас проклятий. Пойду-ка я лучше к деду Асатуру, а утром полажу с матерью», – решил он.
Сэто дошел до дома старого охотника и постучал в окно.
– Кто там? – послышался сонный голос старика.
– Это я, дедушка, открой.