На чужом поле
Шрифт:
Человек в кремовой куртке показался за стойкой, посмотрел на
нас ленивым взглядом и скрылся в подсобном помещении. Кафе, судя по первому впечатлению, было неплохим местом встреч.
Лон молчала, молчал и я, разглядывая желтые светильники под потолком, деревья за стеклянными стенами, пол, выложенный светло-коричневыми и черными квадратами. Я чувствовал на лице быстрые короткие взгляды Лон, но старался не смотреть в ее сторону. Лон порылась в сумочке, достала маленькие треугольные часы, и в этот момент в гости к Врондису Четвертому пожаловал некто длинноволосый,
Лон принесла на подносе три чашки с дымящимся напитком, села и сразу уткнулась в свою чашку.
– Н-ну?
– вопросил Темные Очки сиплым голосом.
– Что скажешь?
Вопрос, вероятно, относился ко мне. Я пожал плечами и, в свою очередь, спросил:
– А что надо говорить?
– Ха!
– воскликнул Темные Очки и похлопал Лон по руке.
– Соображает!
Лон отстранилась и негромко сказала:
– Кончай выламываться. Документы ему нужны, будто не знаешь.
– Ха!
– повторил Темные Очки уже потише.
– А где же его документы?
На ярмарке украли? Отняли в парке? Или они выпали в одном борделе,
где служит наша маленькая Лон? Так почему бы ему не обратиться, куда надо?
– А это пусть он сам тебе объяснит, - неприязненно отозвалась
Лон.
– Ну-ну, послушаем, - сказал Темные Очки и сцепил пальцы на ocтpoм колене.
Я понимал, что он набивает себе цену и решил сдержать эмоции.
Хотя очень хотел послать его подальше.
– Мои документы пропали, - сухо произнес я.
– Пропали. Где, когда и как, думаю, не имеет принципиального значения. Принципиальное значение в данном случае имеет лишь то, что мне нужны документы.
– Ха!
– восхитился Темные Очки.
– Он,часом, не из учителей будет?
Уж больно хорошо излагает.
– Сколько?
– коротко спросила Лон и раскрыла сумочку.
Темные Очки неторопливо взял чашку, неторопливо поднял и начал неторопливо и молча поглощать кофе, Лон, сощурившись, наблюдала за этим процессом. Я привстал и тут Темные Очки оторвал чашку от узких губ, негромко бросил: "Пятьсот", - и вновь принялся за кофе.
– Но ты же просил четыреста!
– возмутилась Лон.
– А теперь прошу пятьсот. С учителей меньше пяти сотен не беру. Принцип у меня такой. Ты же не говорила, что он учитель.
– Да с чего ты взял?
– А излагает больно хорошо. Заслушаться можно. Так что пятьсот, маленькая, если уж вздумала платить за приятеля. Половину сразу.
И как это ты выбрала такого неплатежеспособного приятеля?
– Не твое дело!
– огрызнулась Лон.
– А ведь я, Лон, действительно учитель, - сказал я, справившись с желанием запустить чашкой в бледное лицо с темными очками.
– Отдай ему, сколько он хочет, а мы с тобой потом рассчитаемся.
Темные
– Деловой подход. На какое имя оформлять прикажете?
Я растерянно посмотрел на Лон. Об этом я как-то не подумал. Имя Игорь Сергеевич Губарев было здесь, наверное, не самым подходящим.
– Гор?
– спросил я Лон.
– Да. Гор Линест... м-м...
– Она посмотрела на доску над стойкой. Врондис. Гор Линест Врондис. Именно так.
– Что ж, - невозмутимо промолвил Темные Очки.
– За это еще двадцать пять. За особый риск. Откуда я знаю, кто такой твой приятель?
– Подожди у выхода, - сказала мне Лон и направилась к стойке, за которой сразу возникла кремовая фигура.
Я вышел из кафе, мысленно повторяя свое новое имя, а в груди расползался неприятный холодок. Что еще, кроме моей Земли и имени предстоит потерять мне в этом мире? И не терял ли я уже частицу себя, подавив желание запустить чашкой в мерзкое лицо с темными очками?
– Идем, Гор, - мрачно сказала Лон и закинула сумочку на плечо.
И вновь мы куда-то пошли, и только один раз она, вздохнув, прошептала: "Не понимаю..." - а потом молчала, скользя рядом в своем вызывающе серебристом платье, чертовски красивая и грустная...
В маленьком фотоателье меня запечатлели в фас и профиль, и
вскоре мы вернулись в кафе, и в сумочке Лон лежали мои фотографии, вернее, не мои, а, этого, Гора Врондиса из феодального рода Врондисов, что распотрошили десяток крепостей, перебили всех мужчин и надругались над всеми женщинами, и расправились со строптивой Тьмутараканью или чем-то там в этом роде, а потом сами попали к кому-то там в зависимость. В общем, не было больше Игоря Губарева, и не было подмосковных лесов и Соловецких островов, и не было
Иры, а был некий Гор Линест Врондис, был полумрак кафе с развеселым плакатом, была юная Лон из одного столичного борделя, и был тип в темных очках, тоже не проводящий жизнь без дела. Каждый выбирал работу по душе, по вкусу и по желанию.
Тип выплеснул остатки кофе на шахматные квадраты пола, молча протянул руку и Лон отдала ему фотографии Гора Линеста Врондиса.
– Получишь завтра здесь в это же время, - сказал Темные Очки
Гору Линесту Врондису и поднялся.
– Я сама приду, - поспешно произнесла Лон.
– Ну-ну.
– Темные Очки растянул губы в ухмылке.
– Правильно, маленькая, береги его. Уж больно хорошо умеет излагать.
– Послушай, ты, - вступил в разговор Гор Линест Врондис, тоже поднимаясь и приближаясь к Темным Очкам.
– Я рад, что тебе понравилась моя манера изложения. Я хочу доставить тебе удовольствие и произнести еще несколько безупречно построенных фраз.
Гор Линест Врондис взял собеседника за ворот свитера и начал подталкивать к выходу, так что типу в темных очках пришлось пятиться к дверям и поневоле слушать.