На дело со своим ментом

Полякова Татьяна Викторовна

— Сил моих нет здесь находиться, — созналась Женька, спускаясь по лестнице.

— Моих тоже, — вынуждена была согласиться и я.

— Вот-вот. Лучше нам попытаться сделать что-нибудь полезное, а не сидеть на чужом диване, наживая инфаркт.

— Насчет инфаркта ты права, а вот пользы от нашего копания в чужой жизни я не вижу.

Женька присвистнула и заявила:

— Мы пока и не копнули как следует. И можешь называть меня какой угодно дурой, но одно ясно: Игорь злится не зря, что-то тут есть.

— Конечно, — скривилась я. — У человека ребенка украли, даже представлять не хочется, каково это.

— Ладно, Наташка у себя, а в ее квартире разговор вести гораздо легче. Поехали.

Поднимаясь к квартире Натальи, мы услышали ее голос. Говорила она на повышенных тонах. Я позвонила, дверь открыл младший сын Натальи Вовка и нам с Женькой невыразимо обрадовался:

— Мама, Анфиса с тетей Женей пришли.

Оба Наташкиных сына зовут меня по имени, а вот Женьку почему-то тетей. Само собой, Женьку это слегка раздражает, должно быть, поэтому она нахмурилась, а Наталья, выглянув из кухни и увидев нас, схватилась за сердце.

— Плохие новости?

— Если ты о Лельке, ничего нового, — торопливо сказала я. — А мы поговорить пришли, появилась у нас одна мысль… — Я выразительно посмотрела на мальчишек, и Наталья, поняв мой взгляд, прикрикнула:

— Марш в свою комнату!

Обрадовавшись, что нагоняй отменяется, мальчишки незамедлительно скрылись, а Женька без предисловий спросила:

— Лелька у них приемная?

Наташа вздохнула, села на стул и кивнула печально:

— Вам Вера рассказала?

— Ага, — с легкостью соврала Женька, вызвав тем самым в моей душе гневный протест.

— Я думала, никто не знает… Верочка даже с прежней работы ушла, и квартиру поменяли… У нее детей быть не могло, это она еще до замужества знала, и Игорь знал, она его предупредила сразу. И первые три года они жили хорошо, а потом…

— Вере очень хотелось ребенка? — подсказала я, а Наташа вдруг поморщилась:

— Тут дело вот в чем… то есть вряд ли бы она решилась, но Игорь…

— Он хотел детей?

— Нет, не хотел. — Наташа посмотрела на нас и нахмурилась. — Тут другое…

— Что другое? — не поняла Женька, демонстрируя редкую бестолковость, хотя мне уже все стало понятно.

— У Игоря появилась женщина, точнее, женщины. Одна, другая, в общем, он увлекался. Вера винила себя и… Да что я вам рассказываю, сами все прекрасно понимаете. Она жила, как на вулкане, забеременеет одна из его красоток, и он Верочку бросит, ведь там ребенок, а здесь… Только зря она боялась: дети ему без надобности. Он, как все мужики, эгоист до мозга костей, я ей сто раз говорила… — Наталья заплакала, а мы сидели молча, боясь своими вопросами ее спугнуть. — В общем, Вера решила взять ребенка в детском доме. Игорь был против. Отношения вконец испортились, одно время я думала, что они разойдутся. И вдруг он согласился. Они взяли девочку, месячную, и, не поверите, все наладилось. Игорь к ней привязался, а про Веру и говорить нечего. А Лелька такое чудо, господи, да ее все любили…

Что да, то да, мы с Женькой тому пример, Лелька очаровательный ребенок, ее общество никогда не было в тягость и даже совсем наоборот.

— Ты думаешь, это Лелькина мамаша вдруг объявилась? — спросила Женька.

— Не знаю, Верочка перед похищением говорила, будто ей кажется, что за ними кто-то следит. И я, и Игорь над ней подшучивали. И вдруг…

— А кто мать ребенка?

Наташа пожала плечами.

— Какая-то потаскушка, родила в девках, молодая, на что ей ребенок? Вот и оставила. У Игоря во втором роддоме тетка главврач. Она и помогла, удочерение — дело хлопотное. Мать от девочки официально отказалась и претендовать на Лельку не имеет права. Нас уверяли, что она никогда не узнает, где ее ребенок, и вот… Как-то она узнала…

— Конечно, в милиции ничего рассказывать не стали, — вздохнула я.

— Не стали. — Наташа вытерла глаза платком и закусила губу. — Хоть я и говорила, что надо рассказать, они ее найдут и Лельку отыщут. А Игорь был категорически против, мол, узнают и непременно кто-нибудь ребенку расскажет.

— Но ведь это безумие… — начала я, но Женька перебила:

— Сегодня Игорь пытался разыскать мать?

— Да.

— И что? — Ничего, — покачала головой Наташа. — Найти ее он не смог.

— Выходит, Игорю известно, кто мать?

— Кажется.

— Что значит «кажется»? Он знает или нет? — напирала Женька.

Это в ней репортерская настырность разыгралась, при этом сострадание к собеседнику начисто отсутствовало. В доме повешенного не говорят о веревке — известная истина, но журналисты как раз наоборот, только об этой самой веревке и способны говорить. Наташа то ли растерялась, то ли по какой-то неведомой причине решила, что Женька имеет право так с ней разговаривать, и покорно отвечала. Скорее всего, она считала, что сестра с мужем не правы, держа в секрете сведения шестилетней давности, и искренне хотела помочь девочке. Мы тоже хотели помочь, поэтому я не стала одергивать Женьку, а просто сидела и слушала.

— Игорь ничего никому не объяснял. Вы же видите, в каком он состоянии. Удивляюсь, как он выдерживает такое напряжение. Ни на минуту не прилег. Он очень любил Лельку, то есть он очень ее любит, — испуганно поправила себя Наталья. — Как думаете, это мать похитила ребенка? — жалобно спросила она.

— Похоже на то, — кивнула Женька и торопливо поднялась из-за стола.

— Вы куда? К Вере поедете?

— Попробуем отыскать эту чокнутую мамашу.

— Но Игорь…

— Игорь сам по себе, а у нас свой метод, и, честно говоря, срабатывает. По крайней мере, менты от нас поотстали.

Женька направилась к входной двери, и я следом за ней.

— В роддом поедем? — спросила я, устраиваясь в «Фольксвагене».

Подружка, взглянув на часы, кивнула:

— Если не застанем тетку Игоря на работе, придется ехать к ней домой. Ты с ней знакома?

— Виделись несколько раз, Дунаевых она навещает нечасто, но в Веркин день рождения точно была.

— Я с ней по работе встречалась. О роддоме статью писала, у них там все трубы полопались, а властям это до лампады. После статьи зашевелились и ремонт сделали.