На горящем самолете
Шрифт:
Руфа изо всех сил пыталась разобрать, где они сейчас летят, но ничего не получалось. Невысокого хребта, который пересекал маршрут, не было. А может быть, они пролетели над ним на большой высоте, не заметив его. Теперь самолет летел на высоте сто метров. Внизу проплывали ровные площадки, небольшие населенные пункты. Впереди высились огромные горы.
– Давай свернем на восток. Терек, наверное, остался слева...
Молча Леля продолжала лететь, ничего не отвечая, но и не сворачивая.
– Может быть, лучше вернуться? –
Она не знала, как говорить с ней, с этой Лелей, которая все делала по-своему. Нет, она совсем не признавала Руфу как штурмана.
– Будем садиться!– неожиданно сказала Леля. Она словно хотела подчеркнуть, что никаких дискуссий быть не может и что Руфино мнение ее не интересует.
– Куда садиться? – все-таки спросила Руфа. Леля уже снижалась на ровную площадку. Когда самолет остановился, она выключила мотор, выпрыгнула на траву и, не глядя на Руфу, произнесла:
– Завтра утром найдем свою точку. Переночуем здесь. В самолете.
Сидя в кабине, Руфа думала и думала. Спать она не могла. Ей было обидно, но она старалась сдержать себя, старалась доказать самой себе, что неправа. Да, она еще молодой штурман, и нет у нее большого опыта. И, конечно, Леля чувствует это на каждом шагу. Значит, она должна делом доказать Леле, что с ней нужно считаться. Делом!
Утром они легко нашли Эльхотово.
В предгорьях Кавказа гитлеровцы были остановлены. Как ни стремились они прорваться дальше на юг, к нефтяным районам Грозного и Баку, им это не удалось.
Неподалеку от Грозного, в небольшой зеленой станице Ассиновской, полк простоял почти полгода. Отсюда ПО-2 летали бомбить врага в районе Терека, под Моздоком, Прохладным, Ардоном, Малгобеком.
Иногда гитлеровцы бомбили нефтехранилища в Грозном, и тогда долину, в которой находились станица и летная площадка, заволакивало густым дымом. Горела нефть.
Летать ночью в горах, где погода меняется внезапно, было сложно. Глубокой осенью здесь, на Северном Кавказе, обычным явлением были частые туманы, которые неожиданно закрывали весь район полетов, низкая облачность, дожди.
Несмотря на сложные условия, полк работал каждую ночь. Если с вечера погода не позволяла летать, экипажи ждали на аэродроме, пока рассеются густые тучи или прекратится дождь. Девушки бомбили вражеские передовые позиции, переправы через Терек, склады с боеприпасами и горючим, огневые точки...
Шли месяцы. Летчики и штурманы приобретали боевой опыт. Руфа зарекомендовала себя как штурман-снайпер. Она бомбила с большой точностью, под обстрелом и вообще в трудных ситуациях вела себя мужественно. Постепенно Леля привыкла к своему штурману, и теперь, когда Руфу забирали у нее, назначая лететь с другим летчиком, она была недовольна.
После одного особенно сложного полета Руфа стала пользоваться полным доверием у Лели. Они
Цель оказалась закрытой облаками. Руфа сказала:
– Подождем несколько минут. Облака пройдут...
Леля стала в вираж. Самолет кружился в районе цели, пока она не открылась. И тут же внизу зажглись прожекторы, в небо потянулись длинные пулеметные трассы. Леля убрала газ, чтобы приглушить звук мотора. Широкие лучи качались в поисках самолета.
Бросив бомбы, Руфа сказала:
– Держи пока курс сто восемьдесят...
Цель снова закрыло облаками. Видно было, как все еще ползают по облакам светлые пятна – прожекторы искали самолет. Потом стало темно – прожекторы выключились.
С востока быстро наползал второй ярус облаков, более высокий, толщиной в несколько сот метров. Было ясно, что теперь уже закрыты и аэродром, и вся долина, и горы.
Назад летели в сплошной облачности. Кругом висел белесоватый туман. Он окутывал самолет, оседая каплями на обшивке, на приборах. Лицо и руки стали мокрыми. По щекам и за воротник стекали капли воды...
– Леля, возьми поправку на ветер: пятнадцать градусов левее.
Новые данные ветра Руфа определила, насколько это было возможно, перед бомбометанием, когда они выжидали.
Так они летели до тех пор, пока, по расчетам Руфы, не прилетели в район аэродрома. Тогда она сказала:
– Через три минуты аэродром. Сейчас мы приближаемся к хребту...
Руфа напряженно всматривалась в густой туман, но ничего не было видно. Минуты тянулись бесконечно. Казалось, что самолет давно уже пролетел и горный хребет, и аэродром и сейчас врежется в высокие горы, окружающие долину... А что, если они отклонились в сторону и летят не в том направлении? Снизиться нельзя – кругом горы...
Леля молчала. Видно, и ей приходили в голову невеселые мысли.
Наконец, Руфа произнесла как можно увереннее:
– Леля, пора пробивать... Начинай!
Леля колебалась. Пробивать облачность можно было только наверняка, иначе...
– Ты уверена?
– Уверена.
Леля убрала газ и перешла на планирование. Снижаясь, самолет, уходил все глубже и глубже в сырую мглу. Что их ждало там? Стрелка высотомера переползла через цифру 400.
Внезапно туман посветлел, приобрел зеленоватый оттенок и снова померк. Потом стал розоватым...
– Ракеты! Это стреляют ракетами на аэродроме! – воскликнула Руфа.
Пятна то зеленые, то красные стали обозначаться отчетливее. Стреляли правее, и Леля направила самолет прямо туда.