На графских развалинах
Шрифт:
– Почему же ты мне не сказал об этом сразу? – упрекнула Анжела Позднякова, посчитав, что он с самого начала поступил нехорошо. – Значит, ты мне не доверял? Хотя использовал по полной программе, как шпионку.
Он покачал головой.
– Не о том ты говоришь. При чем здесь шпионка? Просто я немного свалял дурака. Мне надо было сразу увезти слитки из дома Инессы. А я потерял время. Но теперь, когда уже столько всего сделано, разве мы можем отступать? – спросил он у Анжелы.
Анжела посчитала, что он прав, и сказала:
– Ни в коем случаи.
Поздняков улыбнулся.
– Рад, что ты думаешь так
– Конечно же я с тобой, – заверила его Анжела. Они сидели рядом и Анжела положив голову на плечо Игорю, сказала: – А знаешь, чего я больше всего хочу?
– Ну и чего? – спросил он как бы с неохотой. Он даже не помнил, что тогда ответила ему Анжела. Ни о чем другом кроме слитков думать не хотел. Если бы он их не видел, не подержал в руках, было бы легче. Но теперь, он потерял покой. С мыслью об этих слитках засыпал и просыпаясь утром, опять думал о них. Даже сейчас, разговаривая с Анжелой, он отвлекся, задумавшись о золоте: если у Заславского его нет, то где оно?
– Вот почему тебе надо следить за Заславским. Этот ястреб своего не выпустит. У него большие возможности. Не такие как у меня. Но когда он отыщет слитки…
– Я дам тебе знать и ты тут же появишься? – определила Анжела ход его дальнейших рассуждений.
– Какая ты у меня молодец, – он нежно погладил Анжелу по голове. – Ты понимаешь все правильно. Поэтому не откажи мне в одной любезности…
Анжела подозрительно глянула на него.
– Что ты еще задумал?
– Инесса мне рассказывала, что у Ивана Максимовича ее бывшего мужа в Рязани в психиатрической больнице лежит брат. Не знаю, насколько он псих, но думаю, тебе надо с ним повидаться.
– Зачем? – удивилась Анжела.
– Поговоришь с ним. Представься любовницей Ивана Максимовича. У него много романов было на стороне. Брат не может знать всех его любовниц. А ты скажешь, что после смерти любимого, то есть Ивана Максимовича, решила проведать его брата. Купи ему что-нибудь в подарок, – Игорь достал из кармана бумажник, отсчитал три тысячи, отдал Анжеле. – На. Тут тебе на дорогу и на подарок.
– Так что, я еду к нему только из-за подарка? – спросила Анжела, немного злясь на Позднякова за то, что юлит и не говорит об основной цели визита.
Игорь посмотрел на нее.
– Нет, не только. Постарайся узнать, может ему что-то известно о тайнике брата. Одним словом, поезжай. Посмотри, что он за овощ и поговори с ним. До Рязани от Москвы недалеко. Обернешься быстро. Заславский и не узнает. Завтра же и поезжай, не откладывая.
Увлекшись, ни Поздняков ни Анжела не обратили внимания на вышедшую из подъехавшего вагона, высокую женщину в очках, которая вдруг остановилась за колонной и выглядывая оттуда какое-то время наблюдала за сидящими на скамейке. Это была Валька баба Гора. Встреча эта оказалась случайной. Лыскова моталась по Москве, разыскивала свою знакомую. Ей она продала тот самый серебряный портсигар, который забрала у Валентина Чернова перед тем как его убить. Не думала, что эта вещица так понадобится Заславскому. Теперь с ног сбилась, мотаясь по Москве в поисках Раисы татарки. Именно ей тогда толкнула портсигар.
Увидев Анжелу, сидящую рядом с молодым мужчиной, Лыскова подумала о том, что девчонка завела роман о котором Заславский разумеется не знает. Даже припомнила, что как-то поднимаясь по лестнице, встретила этого пижона. Теперь готова была биться об заклад, что тогда он приходил к Анжелке.
– А девка-то, не промах, – рассудила она, видя, как поцеловав пижона в губы, Анжела заскочила в вагон подошедшего поезда и умчалась, а пижон направился к эскалатору.
Анжела позвонила Позднякову только через пару дней, хотя обещала это сделать прямо из Рязани, после того, как поговорит с братом Колтунова. Он ей звонить не мог. Ведь его звонок мог оказаться самым неподходящим, тем более если бы рядом с ней был Заславский. Поэтому по условию, Анжела сама должна была звонить ему.
– Чем порадуешь? – спросил он.
– Кажется, ты был прав, братик-то не такой уж овощ. Только поэтому мне ничего не удалось выяснить у него про тайник. Хотя я пыталась, но он все время уводил разговор в сторону.
– Он раскусил тебя, – констатировал Поздняков. Именно такой расклад он себе и представлял.
– Раскусил, или в самом деле ничего не знает о золоте, выяснить не удалось. Да смешно было рассчитывать на его откровенность. Представь, приезжает какая-то девчонка и заявляет, что она любовница его брата и ей теперь не на что жить…
– У нас нет другого выхода, – объяснил такую несуразность Поздняков, хотя Анжела с самого начала предупредила его, что вряд ли ее приезд будет полезным.
– Я проторчала там целый день. Колтунов сам не ходит, как сказали врачи, и мне пришлось возить его на коляске по саду.
– Мура какая-то, – заметил на это Поздняков. Такие подробности его мало интересовали.
– А знаешь, что еще мне удалось выяснить? – сказала Анжела и не дожидаясь пока ее мобильник потратит драгоценные минуты, продолжила: – Оказывается Заславский приезжал к нему. О чем они говорили, я думаю, ты догадываешься.
– Да уж представляю, – невесело усмехнулся Поздняков. Сейчас ему было явно не до веселья. Некоторое время он следил за Заславским и даже для этого в соседнем доме напротив снял квартиру и ежедневно в бинокль наблюдал через окно за окнами следователя. А для того, чтобы следить за его перемещениями по городу, пришлось воспользоваться машиной, которую Поздняков взял напрокат. После аварии, когда они врезались в автобус, его приятель очутился на больничной койке. Позднякову повезло больше. Он отделался ушибами и ссадинами. Приезда гаишников ждать не стал, выбрался из машины и сбежал. Ни к чему все эти формальности и разбирательства. Ведь в Москве он жил без прописки.
Теперь он знал о каждом шаге следователя Заславского. Он знал, где бывает Заславский, с кем встречается и как проводит свободное время, но он не знал главного – где теперь золото. У кого. И это больше всего не давало Позднякову покоя.
Тогда он еще не предполагал, что очень скоро останется без своей помощницы.
– Не хотела тебе говорить, но Анжелка твоя на стороне любовника завела, – сказала как-то баба Гора Заславскому.
Тот отнесся к услышанному довольно спокойно, хотя по выражению его лица баба Гора заметила, что это Заславского зацепило. Ведь еще в самом начале, когда он только поселил Анжелу в квартире, запретил ей заводить любовников, сказав, что это повредит делу. И уж тем более приводить их на квартиру, как это было с Фоминым.