На грани безумия (Грани разумного) (др. перевод)
Шрифт:
– Насколько открытое? – процедила Шерон. – Да уж, назвали бы лучше этот журнал «При деньгах».
– Прости, не поняла тебя, – холодно произнесла Джуд.
– Насколько открытое платье? – повторила для нее я.
– Девочки, – с преувеличенной доброжелательностью проговорила Джуд, точно учительница физкультуры, которая сейчас выставит нас в коридор в спортивных трусах, – может, мы все-таки продолжим?
Интересно, когда это успели появиться «мы»? Оказывается, это уже не свадьба Джуд, а наша общая свадьба, и мы должны участвовать в куче бредовых дел, как то: обвязывать соломой сто пятьдесят
– Можно мне кое-что сказать? – не выдержала Шерон.
– Пожалуйста, – сказала Джуд.
– НЕ ВЫХОДИ ЗА ПОГАНЦА РИЧАРДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Он ненадежный, эгоистичный, ленивый, неверный человек, паразит до мозга костей! Если ты за него выйдешь, он отхапает у тебя половину денег и сбежит с какой-нибудь тупой Барби! Конечно, существуют брачные контракты, но…
Джуд молчала. Я почувствовала удар ногой по голени, и до меня дошло, что Шерон требует моей поддержки.
– Вот, послушайте, – бодро вступила я и зачитала из «Книги советов невесте»: – «Выбор шафера: жениху следует подобрать кого-нибудь спокойного, умеющего взять на себя ответственность…»
Я довольно глянула на подруг, надеясь, что прочитанное как-то подкрепляет точку зрения Шерон, но реакция была весьма прохладной.
– К тому же, – продолжала Шерон, – свадьба оказывает не самое лучшее влияние на отношения. Быть отстраненной и недоступной уже не очень-то получится.
Мы выжидательно уставились на Джуд. Она сделала глубокий вдох.
– Так! – с храброй улыбкой выговорила она наконец. – Теперь о том, что требуется от подружек невесты!
Шерон зажгла сигарету.
– Во что мы будем одеты?
– О! – с энтузиазмом откликнулась Джуд. – Думаю, платья будем шить на заказ. Смотрите, что у меня есть!
Она продемонстрировала нам статью под названием «Пятьдесят способов сэкономить деньги в самый важный день твоей жизни».
– «Возможно, это покажется вам неправдоподобным, но для нарядов подружек невесты отлично подходят обивочные ткани!»
Обивочные ткани?
– И вот еще, – продолжала Джуд. – По поводу списка гостей там сказано, что если у гостя новый друг или подруга, то его можно позвать без пары, но, как только я упомянула про свадьбу, она сразу сказала: «Конечно, мы с удовольствием придем».
– Кто сказал? – спросила я.
– Ребекка.
Я ошарашенно уставилась на Джуд. Ну не способна же она на такое. Не может же она заставить меня в наряде а-ля диван стоять в церкви, где Марк будет сидеть рука об руку с Ребеккой!
– И еще они позвали меня поехать с ними отдохнуть. Я, конечно, не думаю, что поеду. Но мне показалось, Ребекке было неприятно, что я ей раньше ни о чем не говорила.
– Да что такое творится? – взорвалась Шерон. – Ты вообще понимаешь значение слова «подруга»? Бриджит – твой ближайший друг, и я тоже. Ребекка забрала себе Марка и должна бы сидеть тихо и не высовываться, а она вместо этого собирает нужных людей в одну компанию, чтобы он запутался в этой паутине и выбраться уже не смог! Где твоя твердая позиция? Вот главная беда современного мира: все прощается, все! Мне прямо тошно, Джуд. Если такая ты нам подруга, то пусть уж лучше Ребекка обмотается занавесками из «Икеи»
И вот теперь мы с Шерон не разговариваем с Джуд. Мамма миа. Мамма миа.
9
Муки общения
Воскресенье, 22 июня
58,5 кг, алкоголь: 6 порц. (надо же было выпить за Констанцию), сигареты: 5 (оч. хор.), калории: 2455 (в основном что-то покрытое глазурью), сбежавшие домашние животные: 1 шт., акты насилия со стороны детей: 2.
Вчера я ходила на день рождения Констанции. Приехала с опозданием на час, прошла в дом и оттуда, заслышав детский визг, двинулась в сад. Буйство было в полном разгаре: взрослые гонялись за детьми, дети гонялись за кроликами, а в углу сада за небольшой оградой сидели еще два кролика, какой-то грызун, ободранная овца и толстенный поросенок.
Я остановилась и с волнением огляделась. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я увидела его: он стоял в одиночестве, в классической манере Марка Дарси, с отстраненным и бесстрастным видом. Наши глаза встретились, и несколько секунд мы не отрываясь смотрели друг на друга, после чего он кивнул мне и смущенно отвел взгляд. Тут я заметила рядом Ребекку, сидящую на корточках перед Констанцией.
– Констанция, ах, Констанция! – сюсюкала Ребекка, махая у нее перед личиком японским веером. Констанция сердито глядела на веер и недовольно моргала.
– Смотри-ка, кто пришел! – Наклонившись к Констанции, Магда указывала на меня.
Констанция плутовато улыбнулась и решительно двинулась ко мне, чуть неуверенно топая ножками, а Ребекка полной дурой осталась стоять со своим веером. Я наклонилась, и Констанция обхватила меня за шею, прижавшись горячим личиком к моему лицу.
– Ты принесла мне подарок? – прошептала она.
Порадовавшись, что скрытая за нежностью корысть не оказалась никем замечена, я шепнула в ответ:
– Очень может быть.
– Где он?
– У меня в сумке.
– Пойдем достанем?
– Ой, какая прелесть! – услышала я воркование Ребекки и, оглянувшись, увидела, что они с Марком смотрят, как Констанция за руку ведет меня в дом.
Я была очень довольна своим подарком, состоявшим из коробки шоколадных конфет и пышной ярко-розовой юбочки с золотистым сетчатым верхом, похожей на балетную пачку: чтобы ее отыскать, пришлось обегать два универмага. Констанции юбочка очень понравилась, и она – как всякая настоящая женщина – захотела тут же ее надеть.
– Констанция, ты была рада меня видеть из-за подарка или просто так? – спросила я, когда мы полюбовались на обновку со всех сторон.
Она посмотрела на меня исподлобья.
– Из-за подарка.
– Понятно.
– Бриджит?
– Да?
– У тебя дома…
– Да.
– Почему у тебя нет игрушек?
– Потому что я не играю в такие игрушки, которые интересны тебе.
– А-а. А детской почему нет?
– Потому что мне такая комната не нужна.
– Почему у тебя нет мужчины?