На грани безумия (Грани разумного) (др. перевод)

Филдинг Хелен

– Бриджит, – услышала я позади злобный голос. – Подруга называется, черт возьми!

Нет, только не это. Шерон.

Четверг, 7 августа

53,5 кг или, может, 51,5? сигареты: 10, время, проведенное солнцем на небе: 0 мин.

Тихий океан. Самуи. Таиланд. (Хм. Прямо рэп какой-то получается.)

Приехали на чудный пляж. Если не считать дождливой погоды, все прекрасно: полоска песка, а вдоль нее живописные домики на сваях и ресторанчики. Домики сделаны из бамбука, и у них балкончики с видом на море. Между мной и Шерон по-прежнему есть холодок, и еще она по совершенно непонятной причине не хочет, чтобы в соседних с нами хижинах жили

представители мужского пола. В результате, не пробыв на острове еще и восемнадцати часов, мы уже дважды переезжали под дождем из одного домика в другой. В первый раз для переезда были разумные основания, потому что представители мужского пола пришли к нам в хижину и стали пытаться продать нам то ли героин, то ли опиум, то ли гашиш.

Сначала мы переехали в домик, по соседству с которым жили приемлемые мужчины: оч. опрятного вида, похожие на биохимиков. Но, к несчастью, вскоре биохимики пришли к нам и сказали, что три дня назад в нашем домике кто-то повесился, и тогда Шерон стала говорить, что жить в нем мы никак не можем. К этому времени стало так темно, что хоть глаз выколи. Биохимики предлагали помочь нам перенести вещи, но Шерон ни за что не могла на такое согласиться, и мы сто лет тащились с рюкзаками по песку. В результате мы, пролетевшие двадцать тысяч миль для того, чтобы пожить там, где каждое утро видишь в окно море, оказались в хижине с видом на заднюю стену какого-то ресторана и канаву. Теперь мы вынуждены бродить по пляжу в поисках нового домика, соответствующего всем требованиям: вид на море, отсутствие рядом парней ненадлежащего качества и постсуицидальной кармы. Проклятая Шерон.

23.00. Обже! Клснпсидели вганджубаснрестрне. Шррон прстдушка. Лучшподр.

Пятница, 8 августа

51 кг (потрясающий побочный эффект от проблем с животом), алкоголь: 0, сигареты: 0 (оч. хор.), волшебные грибы: 12 (м-м-м-м, йа-йа-йа! йи-йи-йи!).

11.30. Проснулась (судя по всему, поздно) и обнаружила, что в доме одна. Шерон нигде не было. Я вышла на балкон и огляделась. Вот неприятность: мерзковатые шведки из соседнего дома, похоже, уехали, и вместо них там теперь живет представитель мужского пола. Моей вины тут быть не может, ведь это нормально, что одни постояльцы уезжают, а другие приезжают. Надела темные очки с диоптриями (линзы еще не успела вставить) и, присмотревшись повнимательнее, вынуждена была констатировать, что представитель мужского пола является не кем иным, как нашим самолетно-ориентальным приставалой – Харрисоном Фордом. Я увидела, как он с улыбкой обернулся к какой-то женщине, выходящей из его домика. При ближайшем рассмотрении ею оказалась Шерон. Таким образом, у правила «осторожней в поездке, не общайся с представителями мужского пола» имеется одно важное дополнение: «…если только эти представители не отличаются привлекательной внешностью и обаянием».

13.00. Джед ведет нас в кафе есть омлет с волшебными грибами! Сначала мы не хотели идти, потому что выступаем против употребления наркотических веществ, но Джед сказал, что волшебные грибы – это не наркотики, а натуральный продукт, и они могут стать воротами к духовному прозрению, которого мы так ищем. Вся в предвкушении.

14.00. Я красива не поддающейся описанию, экзотической красотой, я прекрасна, я часть многоцветия жизни и всех ее законов. Я лежу на песке и, прикрыв глаза панамкой, смотрю на небо. Пробивающиеся ко мне лучики света – самое прекрасное, чудесное, драгоценное зрелище на свете. Шерон прекрасна. Сейчас я опущу панаму в море, чтобы красота моря слилась с красотой лучиков света и получились драгоценные камни.

17.00. В ганджубасномресторане. Одна. Шерон со мной не разговаривает. Сначала, после того как мы поели омлета с грибами, ничего особенного не произошло, но, когда мы шли назад к домику, все вокруг стало вдруг казаться мне очень смешным и я начала без удержу хихикать. Но

Шерон не стремилась присоединиться к веселью. Придя на место, я решила вывесить свой гамак перед домом, но взяла для этого недостаточно толстую веревку и она порвалась, так что я приземлилась на песок. Мне это показалось таким смешным, что я захотела повторить все еще раз и, по словам Шерон, исполняла полет на песок раз за разом в течение сорока пяти минут, причем количество повторений не влияло на степень забавности этого развлечения. Джед в это время был вместе с Шерон в домике, а потом ушел купаться, и я решила ее проведать. Она лежала на кровати и стонала: «Я уродина, уродина, уродина». Встревожившись от того, что ее настроение настолько противоположно моему, я кинулась к ней, чтобы утешить. Но по дороге случайно увидела свое отражение в зеркале. Никогда в жизни я не видела более прекрасного и очаровательного создания.

Шерон утверждает, что в следующие сорок минут я предпринимала попытки поднять ей настроение, но меня все время отвлекало собственное отражение в зеркале: я вертелась перед ним и так и этак и все упрашивала Шерон посмотреть, как я прекрасна. Шерон тем временем неимоверно страдала, будучи уверена, что ее лицо и тело отвратительным образом исказились. Я ушла, решив принести ей еды, и, вернувшись с бананом и «Кровавой Мэри», сообщила с хихиканьем, что у официантки в ресторане на голове абажур, а потом снова принялась восхищаться своим отражением. После этого, как говорит Шерон, я два с половиной часа пролежала на пляже, глядя на свою панамку и вяло поводя пальцами в воздухе, а она в это время обдумывала планы самоубийства.

Мои воспоминания сводятся лишь к тому, что я пережила самое счастливое время в своей жизни, поняла все законы мироздания и почувствовала, что надо полностью отдаться Потоку – прямо как написано в «Умном сердце», – и вообще жить по дзену. Потом все кончилось, как будто выключатель повернули. Я пришла назад в домик и вместо невыразимо прекрасного женского воплощения Будды увидела в зеркале просто себя: красное и потное лицо, волосы с одной стороны прилипли к голове, а с другой являют собой «взрыв на макаронной фабрике». Шерон по-прежнему лежала на кровати и смотрела на меня взглядом палача. Мне оч. стыдно за свое поведение, но это все не я, это грибы.

Может, мне пойти в дом, поговорить с ней о духовных прозрениях и тогда она не станет на меня больше дуться?

Пятница, 15 августа

51,5 кг (сегодняя в настроении быть потолще), алкоголь: 5 порц., сигареты: 25, духовные прозрения: 0, бедствия: 1 шт.

9.00. Отдыхаем мы просто отлично, правда прозрений нет как нет. В последние дни я иногда чувствовала себя немного лишней, потому что Шерон часто проводила время с Джедом, но солнце нередко меня баловало, поэтому я много купалась и загорала, пока они занимались сексом. А по вечерам мы втроем ужинали. Сегодня Шерон немного страдает, потому что Джед вчера уехал на другие острова, но сейчас мы устроим себе приятный завтрак для поднятия духа (без грибов), а потом снова будем радоваться жизни вдвоем. Ура!

11.30. О черт, черт, черт, дерьмо собачье! Мы с Шерон только что пришли домой и обнаружили, что дверь в хижину открыта и наши рюкзаки пропали. Мы точно помним, что вешали на дверь замок, значит, его взломали. К счастью, паспорта у нас были с собой, а некоторые вещи лежали не в рюкзаках. Но билеты на самолет и дорожные чеки исчезли. Кредиткой Шерон после пребывания в Бангкоке и походов по магазинам пользоваться невозможно. У нас на двоих тридцать восемь долларов, самолет в Лондон во вторник, а мы в сотнях миль от Бангкока на острове. Шерон плачет, я пытаюсь ее утешить, но толку мало.

Все происходящее напоминает мне «Тельму и Луизу»: Тельма спит с Брэдом Питтом, он крадет все ее деньги, Джина Дэвис говорит: «Не надо волноваться», – а Сьюзан Сарандон отвечает: «Надо, Тельма, очень даже надо».

Лишь на то, чтобы долететь до Бангкока, нам нужно по сто долларов каждой, а потом неизвестно, поверят ли нам в аэропорту, что у нас украли билеты, и сможем ли мы… О боже! Нельзя падать духом. Предложила Шерон пойти в ресторан, выпить по «Кровавой Мэри» и поспать, но она меня чуть не съела.