На грани острых ощущений
Шрифт:
– У тебя подскочило кровяное давление. Я отправил их по домам.
Рассердившись, она выпрямилась:
– Что ты сделал?
– Уже поздно. Я сказал им, что у нас все в порядке. И они обещали вернуться утром.
Она оглянулась на занятый медперсонал и тихо произнесла:
– Кто дал тебе право решать, кому оставаться со мной в больнице?
– Вот-вот начнется новый снегопад, поэтому они поспешили домой, – сказал он так спокойно, что она стиснула зубы.
– А если бы они захотели остаться?
Он
Благоразумие возобладало над гневом. Ничто не заставило бы членов ее семьи уехать, если бы они сами этого не хотели.
– Они все надеются, что мы с тобой опять сойдемся, – произнесла Наоми.
– Может быть. В любом случае я хочу помочь. Это так плохо?
– У меня уже есть помощники. Вернее, они были, пока ты их не прогнал. – Она приказала себе успокоиться. – С кем ты оставил свою собаку?
Его сенбернар, Тесси, названная в честь ученого Теслы, была милой и постоянной спутницей Ройса.
– Она у моего соседа. Собака в порядке. Не волнуйся. Отдыхай.
Откинувшись на спинку кресла-каталки, Наоми смягчилась. Она удивилась, до чего ей было тяжело прощаться с Тесси, когда она собрала свои вещи, чтобы уехать от Ройса. Обнимая собаку, она даже расплакалась.
Ох, как много было в ее жизни слез. Как много горя. Она устала от боли.
Но это было к лучшему, потому что она не могла снова начинать отношения с Ройсом.
Наоми укачивала девочек. Она была расстроена, но не желала портить свой первый вечер с маленькими девочками. И Ройс действительно очень ей помог. Они так много значили друг для друга, хотя и недолгое время.
– По-моему, мы однажды мечтали об этом, – сказала она.
– Да. Почти всю твою беременность я считал себя отцом этих девочек. Мне нелегко просто забыть об этом.
Слезы застилали ей глаза.
– Прости, что я обидела тебя. Я должна была знать об этом раньше…
– Перестань. Сейчас не время говорить об этом. – Он обнял ее, и она поняла, как соскучилась по его крепким объятиям.
Она повела плечом, заставляя Ройса убрать руку, и решила быть сдержанной:
– Не обижайся. Но не трогай меня, иначе я разревусь. Жаль, что мне не разрешат взять моих девочек в палату.
– Я предлагаю посидеть здесь. Положи сюда ноги. – Он поставил перед ней стул и поднял на него ее ноги. – Мы будем держать девочек на руках всю ночь.
Она подняла глаза от своих дочерей и посмотрела в его темно-карие глаза, в которых читались эмоции и воспоминания. Их воспоминания. И на этот раз их не избежать, от них не скрыться. Не сейчас.
Вот так они провели ночь вместе, притворяясь настоящей семьей, хотя таковой никогда не были.
Милла Джонс катила тележку с цветами по тихому больничному коридору, стараясь не разбудить спящих пациентов, детей и членов их семей.
Особенно одну семью. Она
Милла прошагала мимо уборщицы, моющей полы, и остановилась у двери палаты Наоми Стил. В тележке было четыре букета для матери новорожденных близнецов и несколько розовых воздушных шаров.
Она не смогла удержаться от возможности расквитаться с семейкой Стил и Миккельсон. Узнав о рождении близнецов, она подкупила больничного волонтера, чтобы самой доставить цветы и шары пациентке. Милла давно отказалась от игры по правилам. Жизнь была слишком суровой. Она изо всех сил пыталась построить для себя будущее, не завися ни от кого.
Поэтому она запретила себе испытывать угрызения совести, когда открыла дверь палаты и заглянула внутрь. В палате никого не было. Из ванной комнаты не доносилось ни звука.
Разочарованно вздохнув, она расставила букеты по палате и привязала воздушные шары к краю кровати.
Она подождет. У нее еще две недели, чтобы разобраться с обеими семьями.
Многие годы она скрывалась от своих врагов. Но, едва не погибнув в лесном пожаре прошлым летом, она решила, что пора действовать. Ей надо следить за собственной безопасностью. Она пришла сюда, чтобы обнародовать правду – причину, из-за которой она покинула Канаду и переехала в Анкоридж. Она хотела выяснить, кто именно разрушил ее жизнь – семья Миккельсон или Стил.
Глава 3
Растянувшись в бордовом кресле, Ройс поднял руки над головой, чтобы размять напряженную спину. Он не сводил глаз со спящей Наоми, ее грудь равномерно поднималась и опускалась. В палате пахло цветами. Темные волосы Наоми разметались по подушке; она казалась умиротворенной.
Но перемирие между ними не продлится долго. Он понимал это очень хорошо.
Персонал больницы сказал ему, что он может спать на раскладном диване, но Ройс был слишком беспокойным. Узнав у соседа о том, как поживает Тесси, он взял планшет и приступил к работе.
В палате было темно, хотя начинало светать. Ночи на Аляске становились короче. Наоми была упрямой и независимой женщиной, но она вряд ли одна справится с двумя детьми, выгуливая их по обледеневшей дороге.
Он уже полюбил ее малышек. Расставание с Наоми было адом, поэтому он не задумывался о том, как расстанется с близнецами. Он не понимал, что уже к ним привязался.
Ройс потер затылок. Они с Наоми не спали почти всю ночь. Время с ней напомнило ему о ночах, которые они провели в постели, планируя рождение близнецов и делясь мечтами о будущем.