На грани войны
Шрифт:
— Да?
— Когда мы сможем пойти в гости к Квинн?
Такая простая просьба. Ханне нравились Квинн и Молли так же, как и Майло.
— Как насчет завтра? Мисс Молли запланировала еще один торговый день. Уверена, она не откажется от помощи.
Глаза Майло стали большими.
— О, да! Мы могли бы сделать больше грелок для рук или шампуней с пищевой содой. В прошлый раз они быстро разошлись.
— Наверняка.
— Бабушка Квинн классная.
— Так и есть.
— Она сделала целую
— Какая отличная идея. Она могла бы показать нам, как сделать такую же.
Майло замолчал на минуту. Их ботинки хрустели по снегу. Звуки ополченцев и играющих детей стихли, когда они приблизились к своему тупику.
Шарлотта пищала и махала руками. Майло протянул ей палец в перчатке, и она ударила по нему крошечным кулачком в варежке. Ханна держалась настороже.
— Мама?
— Да?
— Папа говорит, что Нана Синклер мне как бабушка. — Майло пожевал нижнюю губу. — Кажется, это уже не так. Когда мы пекли печенье, мне не понравилось. У меня заболел живот. Это было… странно.
Ханна остановилась и посмотрела на него. Призрак замер в нескольких футах от них и уставился назад, в ту сторону, откуда они пришли.
— Я верю, что Бог даровал нам интуицию. Это некое плохое или неприятное чувство, которое предупреждает нас о том, что что-то не так, даже если мы еще не осознали, почему. Понимаешь?
Майло кивнул.
— Если миссис Синклер снова пригласит тебя к себе домой или еще куда-нибудь, что ты должен сказать?
— Я закричу «Ни за что!» и прибегу к тебе.
Она натянуто улыбнулась.
— Хороший ответ.
Они дошли до дома. Она отперла входную дверь, и Призрак помчался впереди них, осыпая снегом все фойе. Дыхание Ханны пришло в норму. Напряжение в ее плечах немного ослабло.
— Большое спасибо, Призрак! — негодую в шутку, крикнул Майло. — Это мне приходится убирать за тобой!
В ответ Призрак неистово залаял.
Прежде чем войти в дом, Ханна взглянула в конец улицы на двух ополченцев, охранявших дом суперинтенданта Синклер. Они смотрели на нее, выражение их лиц застыло, руки лежали на оружии.
Тревога скрутила ее желудок. Неуютно жить на вражеской территории. Может быть, она находилась под защитой как жена Ноа, а может быть, и нет.
Занавески на переднем окне дома суперинтенданта затрепетали. Ханна не могла видеть четко с такого расстояния, но смогла различить очертания.
Ледяная дрожь ужаса пробежала по ее позвоночнику. Кто-то стоял там и наблюдал за ней. Она чувствовала на себе пристальный взгляд.
Розамонд Синклер. Ханна знала, что это она. Женщина, которая породила монстра, терроризировавшего Ханну целых пять лет.
Розамонд Синклер — чудовище. Ханна не сомневалась в этом.
И окружали ее такие же чудовища.
Занавеска
Вздрогнув, Ханна поспешила в дом Ноа, захлопнула за собой дверь и прижалась спиной к дереву. Она дрожала от паники.
Ханна зажмурила глаза, тяжело дыша, отгоняя цунами воспоминаний, которые грозили ее захлестнуть. Промозглый запах подвала, холод, проникающий в кости, и ужасное щелк, щелк, щелк зажигалки Пайка.
Так было всегда. Стоило только подумать, почувствовать запах, звук, и все это возвращалось. Ворсистый матрас, решетки на единственном маленьком окне, сотни меловых линий на бетонной стене. Злобное лицо Пайка, его красный рот. Страх, беспомощность и боль.
Она больше не там. Она не сидела в ловушке. Она здесь — и свободна.
Ханна заставила себя открыть глаза и осмотрела комнату, считая стулья, ковры, занавески и доски в полу, пока страх ее не отпустил.
— Мама? Ты в порядке?
Ханна сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов.
— Да.
В холле Майло встал на колени перед Призраком, который чинно сидел, подняв одну белую лапу, пока сын вытирал его шерсть старым полотенцем, которое они держали у двери.
Майло болтал с Призраком, а пес, прижав уши, наклонил голову, словно прислушиваясь к болтовне маленького мальчика. Все еще пристегнутая к груди Майло, Шарлотта с удивлением смотрела на большую мохнатую голову Призрака.
Ханна хотела только одного — схватить своих детей и бежать из этого ужасного места. Она хотела оказаться где угодно, только не здесь — у Молли и Квинн, в приюте или в своем старом доме с Лиамом.
При мысли о Лиаме у нее заныл живот.
Иногда то, чего ты хочешь, не имеет значения.
Тем не менее, она могла уйти. Если бы она могла забрать с собой все, что любила, она бы покинула это место в одно мгновение.
Электричество и водопровод в «Винтер Хейвене» мало привлекали Ханну. Этого недостаточно, чтобы компенсировать ущерб.
Она скорее проживет тысячу жизней без горячего душа, чем потеряет свободу.
Если она уйдет, то сможет забрать Шарлотту. Ноа это бы не волновало. Он редко смотрел на ребенка, не говоря уже о том, чтобы заботиться о ней.
Сможет ли она забрать Майло?
Захочет ли Майло поехать с ней?
Он любил своего отца. Несмотря на все недостатки Ноа, он любил своего сына. Он был хорошим родителем. Последние пять лет они жили только друг с другом. Эта связь играла решающую роль в психологическом здоровье и благополучии Майло.
Могла ли Ханна попросить сына оставить единственного человека, которого он любил всей душой, который любил и защищал его во всем?
Как бы ей этого ни хотелось, она сомневалась, что сможет.