На грани
Шрифт:
И тут внизу остановилась серая девятка. Такси?! Брови удивлённо поползли вверх, а губы недовольно поджались. Одернула себя. Скорее всего, это знак поумерить свои запросы.
–Не стесняйся, – усмехнулась следователь, появляясь из темноты салона и призывно махнула рукой.
Ха. Это, по крайней мере, интересно.
Усмехнувшись Нине, определила свой чемодан на заднее сидение и заняла пассажирское. В салоне пахло дешёвым ароматизатором и, кажется, фасфудом.
–Всё-таки ночь в отделении полиции, – завела она мотор, – или в места потеплей?
Ясно. Опасалась, что я
Наигранно тяжело вздохнула, хотя доля горечи всё же присутствовала и сказала:
–В полиции…
–Ну раз тебе так претит место моей работы, отвезу тебя в другое. Ну как? – весело улыбнулась она, на короткое мгновение повернув ко мне голову и снова вернувшись к управлению.
Глава 3.
Другим местом оказалась её тесная однокомнатная квартира, почти на окраине города. Не то, чтобы великолепное решение, но всё же лучше, чем душное помещение какого-нибудь кабинета отдела полиции.
–Чувствуй себя, как дома, – забрала она у меня чемодан и, поставив у металлического стеллажа для обуви, где стояли жёлтые кроссовки, да дешёвенькие туфли с каблуком на три четверти, зашагала на кухню, лукаво улыбаясь. – Знаю, будет не легко, но, как говорится, что имеем… – добавила, скрываясь за деревянным косяком, выкрашенным белой краской.
Обернулась по сторонам и наткнулась на своё отражение на навесном зеркале. Н-да. На фоне дешёвых обоев в коричневый ромбик выгляжу, как что-то инородное. Словно брильянт инкрустировали в железо, безобразное такое железо. Сглотнула желчь. Стерва. Какая же я стерва. Впрочем, плевать. Иначе я не имела бы то, что имею.
Прошла на кухню с простеньким гарнитуром вслед за Ниной и присела на кухонный уголок, стараясь кожей не касаться столешницы, усыпанной крошками с жирными разводами под ними. Хозяйку можно смело вычеркивать из разряда чистоплотных.
–О, пардон за беспорядок, – усмехнулась она и, взяв тряпку с железной раковины, демонстративно медленно и тщательно вытерла столешницу – видимо, на моём лице всё же отразилась надменность. А её усмешки и сарказм способ защиты, чтобы не казаться уязвлённой моим положением.
Жирные разводы остались, лишь сменив своё направление.
–Ничего страшного, – мило улыбнулась я. – Работа, по всей видимости, отнимает много времени. Будь иначе, мне бы прошлось искать другого следователя.
Она лишь усмехнулась, полоская тряпку водой из-под крана.
–Если честно, – закрыв кран и быстро вытерев руки о полотенце, висевшее на ручке тумбочки рядом, обернулась она и, сложив руки на груди, облокотилась на тумбу, – до сих пор не верю, что смогу засадить Заречнева за решётку благодаря тебе. Не думай, что я хочу тебя спугнуть или обидеть, – дернула она вверх одним плечом, – но ты либо очень-очень наивна и глупа, либо чертовски смела. Оба варианта одинаково шатки. Потому что глупые чаще всего делают ошибки, за которые расплачиваются жизнью, а смелые недооценивают свои силы, что тоже чревато. А если понимают все риски, то быстренько съезжают с темы, чтобы сохранить жизнь и даже не прощаются.
–Значит, меня ты считаешь больше смелой,
–Откуда такие выводы? – хохотнула она.
–Твоя машина на подъезде моего дома, как только я вышла из него, – пожала я плечами.
Она хохотнула, раз, другой.
–Да! – и рассмеялась в полную силу. Я лишь улыбнулась одними губами. Просмеявшись, Нина объяснила: – Есть в тебе что-то, что указывает на не глупого человека, не смотря на яркий образ легкомысленной барышни.
–Благодарю, – улыбнулась я краешком губ. – Можешь не переживать – я не передумаю. Не знаю почему, но я верю, что у тебя всё получится.
–Получится! – повела она бровями вверх и вниз, а взгляд снова азартно заблестел. – Я сделаю всё возможное и невозможное. Теперь о бренном. Есть хочешь?
–Не отказалась бы, – хмыкнула я, поняв, что в сегодняшнем рационе был только завтрак.
Нина кивнула и открыла холодильник. И тяжело вздохнула. Не мудрено, ведь железные прутья полок агрегата были девственно чисты.
–Доставка? – обернулась она ко мне, хлопнув дверцей.
–Я не против, – пожала я плечами.
***
Мы уже доедали партию суши, сидя в зале на стареньком диване с цветочным принтом под не громкое бормотание диктора вечерних новостей, когда в дверь снова позвонили. С замершим сердцем я вопросительно глянула на Нину.
–Я никого не жду, – покачала она головой, слегка хмурясь. Затем быстро встала с дивана и бесшумно направилась к входной двери.
Сидеть в неведении сил не нашлось, и я последовала вслед за ней, стараясь ступать на носочки и быть невесомой, чтобы ненароком старый деревянный пол не заскрипел.
Нина уже заглядывала в глазок, когда я подошла. А я, в свою очередь, уже догадывалась кто там. Была ли это обычная логика или повышенная чувствительность пятой точки, но за дверью стоял, если не сам Заречнев, то кто-то из его людей.
–Твою дивизию, – тихо выругалась Нина, подтвердив мои мысли.
–Что нам делать? – обмерла я.
–Снимать штаны и… – раздражённо бросила она, застёгивая ремень от кобуры на бёдрах, который сняла с вешалки. – Прости, – сморщив нос, глянула на меня. – Хватай свой чемодан и обувь. Только туфли не обувай – не удобно будет.
–Где будет не удобно? – прошептала я, готовая скатиться в панику.
–Эй, подруга, – подошла она близко и зашептала на ухо: – Не волнуйся. Всё под контролем. Просто пошевеливайся.
И в подтверждение её слов в дверь снова настойчиво позвонили, а следом и забарабанили по железке кулаком.
Гадство.
Схватила свой чемодан и туфли и вернулась в зал, где Нина аккуратно высунулась на балкон, осматриваясь вниз. Не стала задавать вопросы, быстро открыв чемодан и поменяв местами кеды с туфлями. Трясущимися пальцами зашнуровала обувь и поднялась с дивана, выражая готовность к любым безумным действиям, сулившим спасение жизни.
Нина слегка вздёрнутой бровью оценила мой выбор обуви и, накинув на себя кожаный пиджак, висевший на стуле у круглого деревянного стола, кивнула головой в сторону балкона, молчаливо приказывая следовать за ней. А из коридора донёсся скрежет взламываемой двери.