На границе
Шрифт:
Зимой долину заваливает снегом, оба хребта становятся неприступными — не пройдет ни человек, ни зверь. А летом, впитав в себя талые воды, здесь растет удивительно сочная трава. Пастухи пригоняют через перевал отары овец, табуны коней, и пограничники, охраняя их мирный труд, несут службу на самой линии границы.
В 4 часа 30 минут по местному времени дежурный поста тихо вошел в спальное помещение и, положив руку на плечо младшего сержанта Олега Гладкова, прошептал:
— Вставай, пора…
Гладков сразу открыл глаза и сел на кровати.
— Не надо. Пусть еще поспят.
Олег вышел из домика, по каменистой тропинке подбежал к ручью, который в этом месте падал с уступа маленьким водопадом. Широко расставив ноги, Гладков подставил спину под ледяную струю. И сразу же по телу разлилась бодрость, на плечах заиграли мышцы. Казалось, горная вода передала ему свою силу.
Олег, пофыркивая, докрасна растер тело вафельным полотенцем и, заметив, что первые лучи солнца уже пробились в долину, торопливо направился к посту. Здесь он сначала разогрел завтрак, заварил свежий чай и только тогда пошел будить своих товарищей, которым сегодня предстояло первый раз нести службу на гребне хребта.
Кровати молодых воинов стояли рядом. Рядовой Юсупов во сне счастливо улыбался. Другой солдат — рядовой Николай Ивченко ворочался и все время тяжело вздыхал.
Младший сержант был всего на год старше этих ребят, но сейчас он испытывал к ним какое-то новое для себя, отцовское чувство.
Наконец он наклонился и тихо сказал:
— Подъем, товарищи…
В 5 часов ноль-ноль минут по местному времени старший лейтенант Челноков отдал наряду приказ на охрану границы.
— Вопросы? — строго спросил он.
— Вопросов нет! — четко ответил Гладков. — Есть выступить на охрану Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик!..
Солнце ярким потоком ворвалось в долину. Старший лейтенант Челноков прикрыл козырьком фуражки глаза и сказал:
— Да, жаркий будет сегодня денек.
Он и не подозревал, что через несколько часов эти его слова приобретут совсем иной смысл.
Пограничный наряд, готовый к выходу на границу, стоял перед ним.
— К машине! — скомандовал старший лейтенант.
Солдаты одним махом вскочили в кузов. Взревел мотор, и автомобиль помчался по накатанной в густой траве колее.
Долина медленно оживала… Над юртами чабанов струился сизый дымок. Задвигались отары овец. Нежно ржали кобылицы. Резвые жеребята дробно стучали копытами. Лохматые псы, бдительно охраняя свои стада, свирепо лаяли на машину.
Младший сержант смотрел вперед. Ветер бил ему в лицо, вышибая из глаз слезу, но он не отворачивался и наблюдал, как постепенно вырастают перед ним горы. Рядовой Ивченко, раскачиваясь из стороны в сторону, думал о чем-то своем. И только Юсупов оживленно крутился, рассматривая лошадей, восхищенно цокал языком, приметив доброго коня. Из одной юрты выбежал шустрый пацаненок в красной рубашонке. Юсупов проводил его взглядом и удивился: «Что это он вскочил в такую рань?»
Посреди долины, окутанная пеленой утреннего тумана, протекала река. Машина подъехала к броду. Натужно завыл мотор, рядом с колесами поднялись сверкающие буруны воды. На противоположном берегу, держа под уздцы игривого жеребца, стоял молодой смуглый пастух. Широко улыбнувшись, он помахал пограничникам рукой.
Теперь машина шла на подъем. Пограничники хорошо видели на гребне хребта причудливое нагромождение огромных камней, напоминающее старинный замок. Обычно в них и располагался пост наблюдения, контролирующий весь участок границы. Небо было голубым, безмятежным, и только над «замком» неподвижно, как вертолет, висело темное облачко.
Двигатель на самой истошной ноте неожиданно умолк. Дальше предстояло идти пешком. Пограничники выпрыгнули из кузова. Здесь, на склоне, еще росла густая, сочная трава, и в ней тревожно гудели кузнечики.
Домик пограничного поста отсюда казался спичечным коробком, лежащим у подножия противоположного хребта.
Пограничники начали медленно подниматься по склону. С каждым шагом дыхание становилось тяжелее, чаще застучало сердце — все-таки горы, три тысячи метров над уровнем моря.
На зеленом ковре травы то здесь, то там лежали серые валуны. Они росли прямо из-под земли. Сглаженные ветрами и дождями, камни были похожи на спины каких-то животных. Местами на них выступали кровавобурые пятна лишайника, таинственно сверкали прожилки слюды.
Пограничники шли напрямик, ориентируясь на «замок». Порою им приходилось спускаться в расщелины, и тогда становилось холодно, как в погребе, и мрачный, сырой запах окутывал их. Но когда воины снова выбирались на склон — солнце мгновенно припекало спину и становилось нестерпимо жарко. Казалось, горы закаливают солдат, попеременно нагревая и охлаждая их.
В одной из складок наряд вспугнул стадо архаров. Стремительные животные бросились наутек, из-под копыт посыпалась мелкая галька. И только один самый крупный баран встал на утес, грозно наклонил тяжелые, крутые рога — прикрывал отход.
Ближе к гребню трава стала реже, а камни острее. Обогнув «замок», пограничники выбрали для своей позиции огромный валун, расположенный в километре от границы. Младший сержант указал; где расположиться каждому солдату, определил секторы наблюдения. Несколько часов под палящими лучами горного солнца пограничники бдительно несли службу. Видимость ухудшилась — испарения колебали воздух.
Юсупов первым заметил трех вооруженных всадников, подъехавших к линии границы.
— Товарищ младший сержант! — взволнованно воскликнул он.