НА ИЗЛЕТЕ, или В брызгах космической струи. Книга третья
Шрифт:
Водитель доставил нас прямо на нулевую отметку. Очевидно, знал, что делал – охрана нас даже не остановила. А на нулевой знакомая картина – построение участников работ.
К удивлению, в принимающем «парад» узнал майора Ковзалова, но уже в полковничьем чине. Выглядел он солидно и строго, как и подобает полковникам. С интересом понаблюдал за разводом, не торопясь спускаться под землю, куда уже настойчиво приглашал Рабкин.
За нагромождением башен обслуживания и прочих наземных сооружений ракета –
– Николай Иосифович, – обратился к Ковзалову, когда тот освободился от публичных дел и со свитой старших офицеров двинулся в бункер.
– Толя? – с удивлением глянул на меня начальник управления, – Как ты здесь оказался? Что делаешь? – пожимая руку, засыпал он вопросами.
– В командировке. Приехал на работы, – ответил ему.
– Извини, Толя, спешу на совещание. Подожди меня, поговорим, – распорядился он и пошел в бункер. Мы с Рабкиным двинулись следом.
В помещении для совещаний уже сидели Филин Главный, Маркин и еще ряд солидных начальников от предприятий-смежников.
Рабкин представил меня в качестве технического руководителя Филину, а тот, в свою очередь, всем собравшимся и предоставил мне слово для ведения совещания.
Быстро справившись с невольным волнением, после обычных вступительных слов предложил собранию отказаться от практики ежедневного планирования работ, спланировать все в один день с тем, чтобы последующие совещания действительно превратить в пятиминутки.
Ответом была гробовая тишина. Опрос показал, что к такой работе в данный момент не готов никто. Пользуясь замешательством, тут же вылез Маркин со своим проектом доработок макета.
Минут через десять совещания понял, что сломить рутину сложившихся отношений мне не по-плечу. Солидные люди попросту не воспринимали всерьез предложений какого-то неизвестного ведущего инженера, пусть даже технического руководителя.
И все же мне удалось быстро нейтрализовать Маркина и после этого минут за десять спланировать первый рабочий день. Совещание, к всеобщему удивлению, заняло всего двадцать минут.
– Что, Зарецкий, революцию захотел сделать? Не выйдет, – улыбнулся мне после совещания Филин Главный. Тогда я так и не понял, одобрил он мой порыв, или нет, но меня он запомнил именно с того совещания.
– Надо же, Толя, не ожидал, – подошел ко мне Ковзалов. Чего не ожидал полковник, узнавать было некогда – на меня уже навалился Маркин со своими доработками.
– Сан Саныч, мы же обо всем поговорили в автобусе, – попробовал отвертеться от назойливого просителя. Не удалось, – Хорошо, пиши заявку, но с обоснованием, почему это надо сделать именно сейчас, – удалось, наконец, найти решение, которое надолго его успокоило.
– Ну, ты даешь, Афанасич, – пробрался ко мне Рабкин сквозь плотный заслон руководителей со всевозможными заявками на подпись.
Минут через двадцать
А вскоре стали подходить исполнители работ с отчетами о выполненных операциях. Бортжурнал изделия начал заполняться. Работа пошла…
В обеденный перерыв заехал к Данилову. Встретились, как старые знакомые. У него в кабинете был и Филин. Я позвонил Дорофееву и доложил о ходе первого дня работы с макетом.
– Зарецкий, что ты такое выдумал сегодня? – обратился ко мне Вячеслав Михайлович, – Я уж думал, мы целый день прозаседаем, а к работам так и не приступим. Ты что, впервые руководишь испытаниями?
– Впервые, Вячеслав Михайлович, – ответил Филину Главному, – Но на Н1 столько насмотрелся на весь этот бардак, что захотелось хоть какого-то порядка, – и я рассказал ему о своем видении процесса планирования работ.
Выслушав мое темпераментное выступление, он посмотрел на Данилова:
– А ведь дело говорит молодой человек. Тебя как зовут? – спросил меня Филин. Я назвался, – Что ж, Анатолий, в следующий раз я тебя поддержу. А пока давай все сделаем по старинке. Сам видишь, не готов народ. Согласен?
Я кивнул. Революция провалилась…
От Данилова вышел в плохом настроении. Почему я так быстро согласился с Филиным? А если бы не согласился?.. Нажил бы себе очередного недоброжелателя, и все. Преодолеть рутину не так-то просто. А так вроде бы обещал поддержать… Только кого? Вряд ли меня в ближайшее время назначат техническим руководителем. Желающих быть на виду хоть отбавляй. Не сделаю сейчас, другой возможности не будет. А с Филиным уже согласился. Отказаться? Еще хуже. Вилять хвостом последнее дело.
Успокоил Рабкин:
– Плюнь, Афанасич. Вот будешь делать АСУ, там развернешься.
– Какую АСУ, Виктор Семенович? За это еще столько сражаться, – ответил ему, даже не подозревая, насколько попал в точку…
В ежедневной суете незаметно проскочили две недели, и неожиданно для всех вдруг оказалось, что график запланированных на вывоз работ выполнен.
В день съема макета со стенда-старта мы с Филиным вылетели в Москву. Рабкин остался на полигоне.
– Виктор Семенович, что делать собираешься? – спросил его перед отлетом.
– Отдыхать после испытаний, – с серьезным видом ответил он. «Все в порядке», – подумал я, покидая полигон.
Глава 29. Борьбическая борьба
– Афанасич, столько интересного пропустил, – перехватил прямо в коридоре Миша Бычков.
– Очередную революцию? – в шутку спросил его.
– Да вроде того, – оглядевшись по сторонам, перешел на шепоток Миша, – Представляешь, Афанасич, протолкнули-таки Мазо в партию. Путь наверх открыт, – сообщил он главную новость и, как обычно, содрогаясь от внутреннего смеха, пошел куда-то по своим делам.