НА ИЗЛЕТЕ, или В брызгах космической струи. Книга третья
Шрифт:
А потом ели кашу, запивая ее горячим чаем. После походного обеда ребята забрались в палатки, и оттуда все время раздавались их звонкие голоса и дружный смех. Отдохнув, ребята свернули свои временные жилища, и колонна участников похода тронулась в обратный путь…
Последняя неделя отдыха прошла в томительном ожидании отъезда домой. Неожиданно резко похолодало. Мало того, что сразу же закончился пляжный сезон, по ночам стало настолько холодно, что нам выдали дополнительные одеяла. Но и они не спасали. И всю неделю мы спали одетыми, положив Светланку в серединку.
Часть отдыхающих уехала в Киев, но на следующий день почти все вернулись, уставшие и сердитые. Оказалось, в канун сентября попасть на поезда в сторону Москвы нереально.
Но все кончается. В день, когда мы покинули Остер, выглянуло солнышко и слегка потеплело. Жаль, что наш отдых в этом чудесном городке окончился так нелепо.
В Киеве мы сдали вещи в камеру хранения и полдня побродили по центру города. Побывали и на знаменитом Крещатике. Честно говоря, Киев не впечатлил. Возможно потому, что как сказала жена, Москву не удивишь черепками, но, скорее всего оттого, что нам так и не удалось попасть к древним святыням Киевской Руси, почувствовать душу города…
Едва вышел на работу, вызвал Бродский:
– Анатолий, тут огневые технологические испытания предлагают заменить какими-то холодными. Разберись с этим делом и доложи.
Мой поход к двигателистам и в Службу Главного конструктора лишь подтвердил слова Бродского, но разобраться с предложением не представлялось возможным. Все находилось в стадии проработки, и подключиться к этой работе, чтобы направить ее в необходимом направлении, было самое время. Предстояло лишь убедить начальство.
Вскоре разрешение Бродского было получено, и я присоединился к разработчикам пневмогидравлической системы «Бурана», занимавшимся этим вопросом. По сути, это были те же диагностические проверки, алгоритм управления которыми разработал еще для харьковчан, но теперь они должны были проводиться не на контрольно-испытательной станции МИКа, а на стенде-старте с применением реальных компонентов топлива.
На первый взгляд могло показаться, что это более сложная задача, чем та, которой занимался раньше. Но лишь на первый взгляд. Прежде всего, на стенде имеется АСУ, которая сможет управлять процессом. Есть и разработанный для нее аппарат законов управления, с помощью которого гораздо легче организовать любой требуемый процесс. А главное, появился практический смысл в том, о чем размышлял накануне отпуска – о применении новой методики к проблемам диагностики сложных технических систем.
Мой доклад Бродскому вызвал у него неожиданную реакцию:
– Очень хорошо, Анатолий. Тут Гарбузов внял критике и решил поучиться. Присоединяйся к нему, не возражаю.
Оказалось, что с октября Гарбузов должен учиться на факультете повышения квалификации МАИ. От него узнал, что срок обучения девять месяцев, но самое главное – направление обучения – совпадало с кругом моих интересов. И я присоединился…
Как всегда, стоило приступить к учебе, меня тут же отправили на полигон. Предстоял очередной вывоз макета на стенд-старт. Снова отправили в качестве технического руководителя с неясными задачами и обещаниями вскоре заменить с тем, чтобы я продолжил обучение в институте.
В тот раз нас с Рабкиным поселили в маленькой гостинице на жилой площадке гагаринского старта. Как же нам там не понравилось!.. Нет, сама гостиница и номер в порядке, но на всей площадке ни одной знакомой физиономии. Да и по вечерам просто некуда податься. И мы бродили с Виктором Семеновичем, нарезая круги вокруг исторических домиков Королева и Гагарина. А на обед мы неизменно ездили на сто тринадцатую площадку в свою столовую и ежедневно справлялись в гостиницах, ни освободился ли номер на двоих.
Наконец нам повезло, и мы переселились в привычную обстановку родной площадки. Едва мы с Рабкиным успели ознакомиться с предстоящими работами и наметить план действий, как в нашу комнату вошли оба Филиных – Филин Главный и Просто Филин.
– А вот, Анатолий, и твоя смена прибыла, – обрадовал меня Вячеслав Михайлович, показывая на Бориса Николаевича. Тот лишь молча протянул руку для приветствия, – Введи его в курс дела и можешь быть свободен, – выдал он последние указания.
Мы тут же вызвали машину и, несмотря на то, что уже темнело, помчались на стенд-старт. Борис Николаевич одобрил все, что мы сделали, и принял техническое руководство предстоящими работами.
С утра оба Филиных появились в кабинете Данилова в необычном виде – на обоих были строительные каски. Не удержавшись, мы с Рабкиным рассмеялись. Филины посмотрели на нас, потом друг на друга и тоже рассмеялись. Особенно смеялся Филин Главный:
– Ну, Борис, у тебя теперь две головы. За двоих будешь думать, – показал он на каску Просто Филина, надетую им прямо на шляпу, отчего действительно казалось, что движется нечто двуглавое.
Немного поговорили о делах, я распрощался с коллегами и отправился в гостиницу готовиться к отъезду в аэропорт. Улетал в твердой уверенности, что в том году уже точно не возвращусь, но никак не мог предположить, что это была моя последняя поездка на полигон, и я покидал те места навсегда…
– Зарецкий, что там у вас происходит? – раздался в телефонной трубке голос Шульмана, – Кто такой Отто? Почему он лезет ко мне с какой-то ерундой? – засыпал он вопросами в первый же день после полигона.
– Отто мой начальник. Что происходит, не знаю. Сегодня первый день на работе после полигона.
– Узнай все и доложи! – озадачил мой самодеятельный начальник…
– Михалыч, с чем ты ходил к Шульману? – тут же спросил я Отто.
– С проектом закона управления, – ошарашил он неожиданной новостью.
– С каким?!
– Который разработал.
– Ты что-то разработал?! – возмутился я.
– А что?
– Кто тебе поручил? Что за самодеятельность?!
– Я сам себе поручил. Имею право. Мазо меня поддержал.
Продолжать было бесполезно. Отто снова решил отличиться. Пошел к Бродскому.
– Эмиль Борисович, мы что, хотим провалить работу?.. Отто и Мазо сделают это непременно, – попытался вразумить Бродского.
– А ты помогай им, Анатолий. Они твои начальники.
– Да не нужна им моя помощь. Отто решил все делать лично, а Мазо поддержал его заблуждение.