На качелях между холмами
Шрифт:
— Мишка, да брось ты. Я же вижу, что ты приревновал меня к Роме. Глупенький…
Лучше бы она не произносила это слово. Меня словно кто-то дубиной по голове огрел.
— Я глупенький? — заорал я. — Это я глупенький? А вы умненькие! Да-да, вы очень умные! Что ты, что твой придурок Рома. Может, он там в кино тебя еще и за коленки лапал?
Маша побледнела.
— Дурак, — сказала она и пересела на другую лавку.
Я и сам понимаю, что дурак. Но ничего не мог в тот момент с собой поделать.
Глава 19
Еще
— Ребята, извините, это моя девушка, — и, обращаясь к Марии, добавил: — Маша, пойдем ко мне.
Маша привстала, но семнадцатилетний выродок с сигаретой в зубах схватил ее за руку и, потребовав сесть, пустил мне в лицо клуб дыма.
— Остынь, мальчонка, — говорит. — Если это твоя девушка, то почему, когда мы вошли, она сидела одна?
— Мы поссорились, — отвечаю.
— И хорошо, — ухмыльнулся верзила. — Вот иди на свое место и дуйся дальше.
— Я пойду, — говорит Маша.
— Сидеть! — скомандовал второй хулиган. — Слушай, че Костик говорит? — Костик, как я понял, самый старший из них.
— Отстаньте от нее, — говорю я. — Маша, пойдем.
— Да ты тупой, что ли? — Костик привстал, видимо, намереваясь заехать мне по лицу.
— Нет, не тупой, — сделав шаг назад, говорю я. — Это моя девушка, я прошу оставить ее в покое.
— А зачем же ты ее бросил? — нарочито рассмеялся Костик. — Она, бедненькая, заскучала. А мы хотим ей поднять настроение.
— Ребята, прекратите, — говорит Маша, — я пойду. Ладно?
— Посиди-посиди. — говорит ей Костя. — Сейчас мы с твоим женишком покалякаем.
— Пожалуйста, я прошу вас, — взмолилась Маша. — Оставьте нас в покое. Пожалуйста…
— А ну-ка, парни, посмотрите за этой защитницей, а я пообщаюсь с лошком.
Нет ничего страшнее, чем когда тебя унижают, а ты ничего не можешь поделать. Машка вскочила и бросилась ко мне. Но один из отморозков схватил ее за руку и усадил обратно. В этот момент верзила толкнул меня в грудь, и я едва не упал. В глазах у меня потемнело. Я весь сжался, приготовился к прыжку. Промелькнула мысль, будь что будет, этого скота я сейчас разорву в клочья. Скот оказался проворным. Я промахнулся. И он изо всех сил ударил меня под дых. Я опустился на лавку, обхватив руками живот. Компания рассмеялась. Сквозь смех я услышал голос Машки:
— Что вы делаете? Прекратите немедленно!
— А то че будет? — скривив рот, нагло произнес Костик.
Дыхание мое стало восстанавливаться. Я яростно размышлял, как бы достать этого негодяя. В этот момент в вагон вошли двое милиционеров. Хулиганы притихли.
— Дяденьки милиционеры, а вот эти ребята к нам пристают…
— Да гонит она! — тут же закричал один из компании. — Мы просто хотели познакомиться.
Один из милиционеров тут же подошел к главарю Косте и потребовал предъявить документы. Тот вынул из кармана паспорт и спокойно сказал:
— Все нормально, командир. Девушка просто перепугалась.
Машка перебралась ко мне. Милиционер внимательно изучил документ и, вернув его Косте, сказал:
— Не хулиганьте. Иначе пойдете с нами. Мы еще вернемся.
— Все нормально, командир.
Милиционеры прошли дальше в другой вагон. Как только они скрылись, Костя процедил:
— Ну, женишок, считай, тебе повезло. Если бы не менты, пары зубов ты сегодня лишился бы. Но мы тебя запомнили.
Я не стал им ничего отвечать. Машка прижалась ко мне и прошептала:
— Тебе больно?
— Все нормально, — отвечаю. — Не переживай.
— Бедненький. — Она погладила меня по голове, компания снова рассмеялась, а самый младший, до этого молчавший, вдруг хриплым голосом произнес:
— В другом месте его погладь, невеста.
Снова все стали ржать как кони.
— Давай перейдем в другой вагон, — предложила Мария.
— С чего это? — возразил я. — Мне и тут неплохо. Никуда я не пойду. — Мне было даже страшно подумать, что Машка заподозрит меня в трусости.
— Да ладно тебе, — прошептала Мария. — Пойдем отсюда, пожалуйста.
— Нет, — отрезал я.
— Мне страшно, — захныкала Мария.
— Не бойся… — Я хотел добавить «я с тобой», но вовремя осекся.
Зря я, конечно, не послушал Машку. Нужно было перейти в другой вагон. Где-то за две остановки до нашей компания встала и собралась выходить. Электричка стала тормозить, пацаны направились в тамбур, и как только поезд остановился, Костя, подскочив ко мне, ударил кулаком мне по лицу и бросился на выход. Уже с перрона он крикнул:
— Ломись к ментам, лошара.
Я закрыл ладонями лицо. Из-под ладоней потекла кровь. Машка чуть в обморок не упала при виде кровищи. Она сняла с полки газету и начала вытирать мне лицо. Затем уложила меня на лавку и заставила запрокинуть голову. На перрон я выходил уже с синяками под обоими глазами.
Увидев меня в таком виде, бабушка заголосила так, словно я уже лежал в гробу.
Глава 20
Что только со мной не делали, какие только примочки не прикладывали. Но три дня я не выходил из спальни. Машка наведывалась ко мне, я отворачивался. Очень было стыдно показываться ей в таком виде на глаза. Одно утешало. Каждый раз, заходя меня проведать в спальню, Машка целовала меня и гладила по голове. Вы, наверное, будете смеяться, но я готов был получать каждый день по морде, лишь бы Машка меня почаще целовала.