На Кавказе меня встречал Лермонтов
Шрифт:
И.Васильчиков, рисунок Г. Г. Гагарина, 1839 г.
То же самое говорится и в протоколе, цитирую: «1841 года Июля 16 дня, Следователи: Плац-Маиор Подполковник Унтилов, Пятигорского Земского Суда Заседатель Черепанов, Квартальный Надзиратель Марушевский, и Исправляющий должность Стряпчего Ольшанский 2-й, пригласив с собою бывших Секундантов: Корнета Глебова и Титулярного Советника Князя Васильчикова, ездили
Это место отстоит от Города Пятигорска верстах в четырех, на левой стороне Горы Машухи, при ее подошве. Здесь пролегает дорога, ведущая в Немецкую (Николаевскую) Колонию. По правую сторону дороги образуется впадина, простирающаяся с вершины Машухи до самой ее подошвы; по левую сторону дороги впереди стоит небольшая Гора, отделившаяся от Машухи.
По данному Секундантами знаку они подошли к Барьеру. Маиор Мартынов, выстрелив из рокового пистолета, убил
Поручика Лермантова, не успевшего выстрелить из своего пистолета».
М.П. Глебов
Стоит заметить, что вскоре после дуэли нашлось много людей, обвинявших Мартынова, и столь же много людей его оправдывавших. Например, И. А. Арсеньев вспоминал:
«Как поэт, Лермонтов возвышался до гениальности, но как человек, он был мелочен и несносен. Эти недостатки и признак безрассудного упорства в них были причиною смерти гениального поэта от выстрела, сделанного рукою человека доброго, сердечного, которого Лермонтов довел своими насмешками и даже клеветами почти до сумасшествия. Мартынов, которого я хорошо знал, до конца своей жизни мучился и страдал оттого, что был виновником смерти Лермонтова…»
Мнение, замешенное на симпатии Арсеньева к Мартынову, как старому знакомому, субъективно.
Никто не говорит, что Лермонтов был ангельского характера, но никому больше в голову не пришло вызывать его за эксцентричность на дуэль, кроме заносчивого и самолюбивого Мартынова. До сих пор появляются оправдательные монографии, книжки, конечно, с оговорками, что Мартынов виноват, но он не виноват… не хотел, его подвели к этому сложившиеся обстоятельства, злой рок…
Что касается, так называемого места дуэли, определённого в 1881 году, спустя сорок лет после трагического события, специально утверждённой комиссией, якобы, на основании воспоминаний старожилов Пятигорска, они не точны, место дуэли указано приблизительно, и большинством специалистов не признаётся.
Место, обнаруженное позже, отвечает всем описаниям живых участников дуэли. То же самое отмечено выше черным по белому в протоколе от «184 г. Июля 16 дня».
Ну хорошо, если это так сложно признать современным бюрократам, чтобы не переносить памятник (моё мнение): пусть остаются обе версии.
Есть ли принципиальная разница, где был убит поэт? – Думаю, есть! В таком деле не может быть «мелочей». Дуэльное «Дело» вызывает противоречия, оно состряпано наспех и со слов заинтересованных людей – секундантов, так или иначе предавших друга, оболгавших его после смерти, дрожащих за свою шкуру и участника дуэли Мартынова.
В крайнем случае, можно бы обе версии уравнять «в правах», рассматривая одну, как первоначальную (но ошибочную) и вторую – наиболее достоверную. Это было бы справедливо даже с практической стороны, интересней для экскурсантов, которые, послушав обе версии, решили бы сами, какая из них вернее.
Для этого потребовалось бы проложить маршрут к «неофициальному» месту дуэли, где установить хотя бы памятный камень с табличкой, и написать примерно такие слова: «Место схождения семи тропинок у восточной стороны Перкальской скалы. Здесь, по одной из версий, в 1841 году, 15 июля (по-старому стилю), 27 июля (по новому) великий русский поэт и писатель, поручик Тенгинского пехотного полка Михаил Юрьевич Лермонтов был убит на дуэли отставным майором Н. С. Мартыновым.
Секундантами были – титулярный советник князь Васильчиков А. И., корнет Глебов М. П., капитан Столыпин А. А. и корнет князь Трубецкой С. В. (двое последних – предположительно)».
В книге Сергея Чекалина «Наедине с тобою, брат» приведена фотография перекрёстка тропинок у скалы. На снимке кажется, что перекрёсток где-то вдалеке, на самом деле, всего какие-то метры отделяют его от подъёма на вершину Перкальской скалы.
Развилка из семи дорог – подлинное место дуэли М. Лермонтова и Н. Мартынова. Фото И. Ланге (1988 г.)
Снимок в наши дни с вершины скалы. (Фото автора, 2016 г.)
И современный снимок этого же места, впереди виднеется вершина Машука. Пейзаж за 28 лет сильно изменился.
На снимке Чекалина виден овраг, с которого якобы стрелял подсадной казачок. Прошло более полутора веков, но мало что изменилось на этом месте.
И, если действительно пятигорская земля приняла здесь пролитую кровь Лермонтова, то очень жаль, что по сей день это место не отмечено памятным знаком. Установка его не только выразила бы дань уважения великому поэту, но и принесла практическую пользу, признав версию, как равную или наиболее вероятную.
Еще лучше, если бы здесь обустроили терренкур, пролегающий от памятной стелы и вокруг Перкальской скалы.
Место здесь изумительное: с вершины скалы открывается панорамный вид на Машук и Бештау, на дорогу, ведущую в сторону Иноземцево (бывшая Николаевская/Немецкая колония) и на долину, пролегающую в сторону Железноводска.
Эти окрестности находятся примерно в 500 метрах от памятника официальной версии дуэли. Всё рядом, люди могли бы посещать их «на законных основаниях».
Об истинном месте дуэли упоминает в своей книге краевед С. Чекалин. По его версии всё обстояло так: «По расчётам и первоначальным показаниям участников событий, в пяти метрах от дорожки есть глубокий овраг, сохранившийся до сих пор, тут когда-то росли кустарники, при желании, отлично маскирующие возможного подсадного убийцу».
Это место как раз и заснято Чекалиным, ракурс – часть Перкальской скалы, с захватом её верхней части. И отчетливый рисунок семи дорог.
Такой же версии придерживаются многие из моих товарищей, но я не разделяю это мнение.
Лермонтов во время дуэли стоял лицом на север (спиной к Машуку) в положении полуоборота, как указано в документах, и находился выше Мартынова, поскольку здесь впадина от Машука, с естественным подъемом к скале. По моим размышлениям, могла быть, к примеру, такая ситуация: Мартынов ещё не целился, а лишь поднимал пистолет. В это время запнулся и непроизвольно нажал на курок, выстрелив, что называется, «от бедра».