На краю бездны
Шрифт:
— Детка, тебе нечего бояться. Он не станет рисковать бизнесом. Пока мы вместе, он не осмелится приблизиться к тебе, иначе я брошу семейное дело и он в курсе этого, — уверено ответил Тарасов.
— Ванюш, я ничего не понимаю. Если я тебе настолько дорога, что ты готов все бросить ради меня, то почему мы еще не женаты и не уехали отсюда? — прошептала я, так и не притронувшись к еде.
Тарасов тяжело вздохнул и посмотрел на меня исподлобья.
— Тигрица моя, я же уже тебе тысячу раз говорил, что опасно создавать семью. Мой отец начал этот бизнес… И что в итоге? Конкуренты напали на нашу семью. В тот день погибли все мои родные. Батя заслонил от пули Виктора, а сам погиб. Враги не пощадили даже мою мать и бабушку. Я остался жив только потому, что находился в летнем лагере. Если бы был дома, то и меня бы прикончили. Мы с Виктором всю жизнь прикрываем спины друг друга, и я его не брошу без крайней нужды. Он — все, что осталось у меня от семьи. Поэтому, уверяю тебя, Громов не станет отнимать у меня ту, которую люблю всей душой.
— Ты не берешь во внимание тот факт, что он тоже любит меня, — сухо проговорила я.
Как об стену горох! Ваня никогда не бросит Громова.
— Раньше меня это волновало, а сейчас нет. За пять лет ты в его сторону ни разу не посмотрела. Так что он в курсе, что твое сердце занято. Он не будет бороться за тебя, ведь какой смысл? Ты же все равно не ответишь ему взаимностью. Зачем ему терять нас обоих? Вот он и научился жить со своими безответными чувствами.
— Ясно, — ответила с холодом, ковыряя вилкой в салате.
— А теперь ты ответь мне на вопрос, почему вдруг решила затеять этот разговор? Ведь пять лет делали вид, что Виктора в нашей жизни нет. Почему именно сейчас ты заговорила о ваших с ним отношениях? — настороженно спросил Ваня.
— Он проявляет ко мне интерес, я побоялась, что зверь сорвется с цепи, а ты не в курсе, что нас связывало… Боялась, что посчитаешь, будто бы предала тебя, ведь ты прав, если Виктор захочет, он получит меня против воли. У меня не хватит сил дать ему отпор.
У Тарасова вилка выпала из рук. Любимый моргать перестал.
— Что значит, он проявляет интерес? — прорычал зловеще, а я судорожно сглотнула.
— Пока по мелочи… Поцеловать хотел, — пожала я плечами, изображая безразличие, хотя внутри сердце грохотало, оглушая ударами.
— Фух… Ты меня напугала. На его месте я бы тоже хотел урвать хоть крупицу. Я его понимаю… Не просто любить всю жизнь одну женщину, которая не только не ответила взаимностью, но и принадлежит единственному близкому родственнику. Яночка, если ему удастся застать тебя врасплох и поцеловать, я ему врежу по-мужски, чтобы одумался и не забывал, что ты со мной, но из-за поцелуя я не брошу Виктора, пойми меня.
Я надула губы и насупилась. Я его прекрасно понимала. Делать выбор между любимой девушкой и единственным родственником очень сложно, ведь каждый дорог по-своему. Осознавала, что Ваня хотел жить с нами в мире. Вот только я уже мысленно строила коварный план, как утащить Тарасова из логова. Всего-то нужно спровоцировать Виктора, чтобы он попытался не просто поцеловать меня… От этих мыслей замутило. Зажала рот ладошкой и, вскочив, умчалась в туалет.
Хорошо, что ничего съесть не успела. Меня вывернуло наизнанку. Подошла к раковине, плеснула немного воды в лицо, благо тушь водостойкая и косметикой практически не пользовалась. Уперлась руками в раковину и тяжело дышала. Набрала в ладонь воды и сделала два глотка, но тошнота не прошла. В отражении на меня смотрела бледная, замученная девушка, с нездоровым блеском в глазах. Набрав больше воздуха в легкие, вышла из туалета и чуть не сбила с ног Ванечку.
— Тебе плохо? — взволновано проговорил он. — Ты когда в последний раз ела?
— Не помню, — призналась я. — Просто устала. День выдался насыщенный. Хочу домой.
— Не помнит она, — передразнил Ваня, он злился.
Подхватил меня под руку и потащил к столику.
— Значит так, пока все не съешь, домой не попадешь, — заявил, одарив меня грозным взглядом. — Ты с голоду хочешь умереть?
— И не зачем так орать, — хмыкнула я. — Сейчас поем.
Попробовала салат, к счастью, он оказался очень вкусным, и я с удовольствием съела всю порцию, а потом еще заказала себе чай с кусочком пирога. Ваня заметно расслабился.
— Ванюш, погуляем по парку? — поинтересовалась я, поймав взгляд любимых карих глаз.
— Малыш, уже поздно, тебе давно пора отдыхать, да и мне тоже. Это у тебя завтра выходной, а мне снова в сервис ехать, — вздохнул Тарасов.
Я жалобно посмотрела на Ваню и поджала губы, на что он закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Ладно, погуляем полчаса, а потом домой, — строго ответил он, а я улыбнулась, радуясь, что он снова мне уступил. И как я могла усомниться в его чувствах?
Расплатившись, мы вышли из ресторана. Я взяла Ваню под руку, и мы двинулись в противоположную сторону от машины. Ночью парк превращался в сказочное место. Тишина… Слышался лишь шелест листьев на ветру. Пахло зеленью и сырой землей, а после дождя особенно сильно ощущался запах листвы. Прижалась к любимому, ощутив себя самой счастливой на свете. Шли по брусчатке, с двух сторон от нас возвышались могучие деревья, всюду работали фонтаны. Ночью они подсвечивались разноцветными лампочками, отчего вода приобретала все цвета радуги.
— Вань, а ты помнишь родителей? — поинтересовалась я, а он напрягся.
— Конечно, помню, мне было двенадцать, когда их не стало, — прошептал он.
— Мои вот живы, но у меня всегда создавалось ощущение, что я давно уже сирота, — призналась я, встретив понимающий взгляд Вани.
Любимый остановился и притянул меня к себе. Осторожно убрал мои волосы с лица и пальцем провел по губам, вызвав волну дрожи в моем теле.
— В этом мы похожи. Ты, как никто другой, знаешь, что сложно расти без родителей, когда приходится полагаться только на себя, — нежно проговорил он и потянулся к моим губам.
Я как оголодавший зверь поддалась навстречу и впилась в его рот. Ваня то покусывал мои губы, то проникал языком внутрь, сплетаясь с моим. Сладкий… Горячий… Напористый… Страстный… У меня крышу сносило от его поцелуев.
— Тигрица моя, давай договоримся, если в твоей прекрасной головке снова возникнут сомнения, ты сразу говоришь мне, что тебя беспокоит и мы вместе… Яна, слышишь? Вместе разберемся с твоими страхами. Я люблю тебя. Ты моя жена, не важно, что нет штампа, это всего лишь формальность. Главное, что мы вместе, и я не хочу тебя потерять. И еще… Ты обязательно возобновишь лечение. Поняла? У меня теперь сердце не на месте из-за твоих приступов, — проговорил Ваня, держа ладонями мои щеки, смотря в глубину души. Плавя, прожигая насквозь.
От его взгляда я чуть не застонала. Боже! Мне казалось, что я растворилась в этом мужчине. Когда всю жизнь ничего хорошего не видишь от людей, невольно перестаешь верить в добро и сказки. Меня так и не покидало опасение, что стоит расслабиться и начать радоваться жизни, как обязательно произойдет что-нибудь плохое.
— Я люблю тебя… Ванечка… Господи, только не предавай меня никогда. Ты не понимаешь, насколько я зависима от твоего тепла. Если мы расстанемся, меня это уничтожит, сломает окончательно. Я не смогу больше никому довериться, — прошептала с отчаянием, цепляясь за него пальцами, боясь, что мое счастье лопнет как мыльный пузырь.