На краю бездны
Шрифт:
Включила свет и взглядом заскользила по большому окну, украшенному шикарными шторами в сочетании двух цветов — белого и нежно розового, в тон стен. Посмотрела на письменный стол, за которым делала уроки, зеркальный шкаф-купе, где хранила свои вещи. Двуспальная кровать с резным изголовьем. Постель все так же, как и раньше, застелена светло-розовым покрывалом. На полке слева от меня до сих пор сидели плюшевые игрушки, которые мне дарила Ольга Павловна. На негнущихся ногах переступила порог и вошла в комнату. Провела рукой по игрушкам, подошла к шкафу и раздвинула створки. На полке аккуратной стопкой лежали мои вещи, которые я не забрала, когда съехала на съемную квартиру. Сглотнула, ощутив дрожь в теле. Воспоминания просачивались в мозг, и теперь я на свою жизнь смотрела под другим углом. Это мое прошлое, и от него никуда не деться… Ностальгия часто преследует людей и я не исключение.
А может, все дело в том, что разум забывает все плохое, оставляя в памяти лишь приятные моменты?
Села на подоконник, взглянула на звездное небо. Спать одна я не могла, не просить же Виктора полежать со мной? Это было бы чересчур.
Стоило подумать про Громова, как дверь в моей комнате открылась, и на пороге появился Витя. Глаза прищурил, венка на шее пульсировала, а на челюсти желваки ходили, знала, что он напряжен, хотя мужчина умело натянул непроницаемую маску.
— Живо слезай с окна и ложись спать! — рявкнул он, а я от его командирского тона поежилась.
Посмотрела в глаза Громова с тоской и печалью. Спустилась с подоконника, но от окна не отошла.
— Ты же знаешь, что я не усну… — прошептала, отвернувшись к окну.
Сердце сбилось с ритма, потому что ощутила Виктора за своей спиной, чувствовала его дыхание у себя на затылке и мурашки поползли вдоль позвоночника. Меня пугала реакция собственного тела. А еще очень надеялась, что Громов не натворит глупостей, иначе как потом смотреть в глаза Вани? Все же не удачная была идея приехать в дом Виктора. Почему я такая глупая? Вечно усложняю себе жизнь.
Когда Витя положил ладони мне на плечи и осторожно провел вдоль моих рук, я вздрогнула и напряглась. Осторожно развернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Как и ожидала, в его взгляде плескалось дикое, жгучее желание.
— Ты боишься меня? — серьезно спросил он, а я отрицательно покачала головой. — Тогда ложись спать, я посижу с тобой, пока не уснешь, а потом уйду в свою комнату.
Наверное, недоверие отпечаталось у меня на лбу, потому что Виктор цокнул языком и хмыкнул:
— Я к беременным не пристаю. Ты же знаешь, какие у меня вкусы, а в твоем положении такие игры опасны для малыша. К тому же обещал Ваньке, что пальцем тебя не трону, а свое слово я привык держать, иначе не заработал бы уважение окружающих людей.
Я тоже знала об этой его черте, поэтому расслабилась и страхи отпустили мою душу. Откинула покрывало и легла. Виктор выключил свет и сел рядом со мной на кровать. Мне казалось, что он не дышал, замер и не шевелился. Я закрыла глаза, надеясь поскорее погрузиться в сон. Ощутила, как Громов нежно провел рукой по моей голове. Гладил как ребенка, бережно и успокаивающе. Он так часто делал, когда меня мучили ночные кошмары и я орала во сне. Не заметила, как отключилась.
Утром сладко потянулась и распахнула глаза. Не сразу дошло, где находилась. Резко подскочила на кровати и осмотрелась по сторонам. В комнате я была одна. Сползла с постели, нашла в шкафу шорты и майку, подхватила вещи и отправилась в душ, который располагался на втором этаже, рядом с моей комнатой.
Привела себя в порядок. Посмотрела в зеркало, но не заметила никаких изменений в своем теле. Приложила ладони к животу. Мой мозг не мог осознать, что внутри находился живой человечек. У меня было много эмоций, но сильнее всего преобладал страх. Я боялась, что не справлюсь и буду плохой матерью.
Спустилась на первый этаж и шла бесшумно, чтобы никто не заметил моего присутствия. Услышала голос Ольги Павловны и прислушалась.
— Как же я рада, что Яночка снова с нами. Без нее дом опустел, — вздохнула женщина.
— Это точно… — безжизненным голосом ответил Громов.
— Сколько она у нас пробудет? Может, приготовить ее любимые блюда на ужин? — протараторила Малахова.
— Будь моя воля, она бы осталась тут навсегда… — вздохнул Виктор, а у меня сердце сжалось в тиски.
Не хотелось признаваться самой себе в том, что Ваня относился ко мне иначе. Прохладнее что ли? В Ванюшиной любви я не сомневалась, вот только невольно стала сравнивать отношения мужчин ко мне. Почему любимый бросил меня в больнице и уехал? Почему тот, кого я считала все эти годы врагом, заступился за меня, не боясь потерять бизнес? Вопросов было множество, суть была перед глазами, но я ее не видела. Или не хотела видеть…
Вошла на кухню, поймав на себе прожигающий взгляд Виктора.
— Как ты себя чувствуешь? Не тошнит? — поинтересовался он, а я смутилась.
Пять лет мы с ним плохо общались, вернее я… Шипела на него, рычала, вела себя как ребенок… Почему не замечала в нем заботливого мужчину раньше? А сейчас словно очки съехали. Где-то внутри зарождалась обида на Ваню за то, что он повел себя так, словно ему было все равно, что меня изнасиловали. Думала, он бросится на Костю и загрызет его, а он… Вел себя спокойно. Зная, что я провела ночь в доме Громова, даже не позвонил. Совершено не ревнует? А я-то дура хотела их натравить друг на друга. Хорошо, что не стала этого делать.
Ольга Павловна удивленно выгнула бровь, а Громов пояснил для нее:
— Наша Яна в положении.
— Батюшки, — всплеснула она руками. — Вот это новости. Что же вы, Виктор Александрович, молчали? Я сегодня же куплю свежих овощей и фруктов. Яночке нужны витамины!
— Ольга Павловна, вы правы. Приготовьте нам на обед и ужин побольше овощей и мяса. Так как самочувствие, Яна?
— Спасибо, все хорошо, — пробубнила я и села на свое привычное место.
Малахова накрыла на стол и выпорхнула из кухни, оставив нас наедине. Я бросала на Громова взгляд из-под опущенных ресниц. Честно признаться, он смотрел на меня так пристально, что кусок в горло не лез.
— Яна, если будет желание, приезжай ко мне в гости почаще. Ольга Павловна по тебе скучала все эти годы… И я тоже…
— Хорошо, как-нибудь обязательно приеду, — улыбнулась я.
Сказала так специально, потому что побоялась ранить его своим отказом. И почему в последнее время боюсь причинить ему страдание? Раньше же было все равно… Заметила, как в глазах Виктора вспыхнули огоньки надежды.
У Громова зазвонил телефон. Витя нахмурился и ответил на звонок, при этом неотрывно смотрел мне в глаза.