На краю Дикого Поля
Шрифт:
Собеседники слушали меня с вниманием.
– Открыли путь на север. Пока это переволока между Шексной и Сухоной, но подумываем строить и канал. Впрочем, сначала мы оборудуем Великий Сибирский путь, туда направлены наши невеликие силы. Есть мысль строить большие пассажирские паромобили, сцепленные по два-три, да ещё с грузовым прицепом, чтобы обеспечить перевозки людей из города в город. На первом таком Сергей Юрьевич из Смоленска и приехал. Но по тому маршруту ещё пять паромобилей бегает, неплохой доход в казну приносят. Будем запускать маршруты и по другим городам. Железная дорога была бы лучше, но не производим мы столько чугуна и стали. Кстати о чугуне. Знаете сколько оранжерей мы уже изготовили и отправили?
– Нет, а что, много?
– Да уж, немало. Больше пятисот уже отправлено покупателям, и ещё заказов на триста. В одну только
– А вы?
– А мы что? Любой каприз за ваши денежки. И для папы римского изготовили. По всем чугунным конструкциям лики католических святых и сюжеты из райской жизни. От скромности ещё ни один римский папа не умер. Паромобиль ему поставили, не поверите, ровно втрое больше чем у великого государя. Специально человек приезжал, и с расстояния все размеры определил: близко-то его никто не подпустил.
– А что царь-батюшка?
– Посмеялся великий государь, да и всё. Он же умный человек, и действительно велик духом, не то что этот...римский папа. Ну и попроще, чем римскому папе, паромобили производим, тоже много уходит в Европу. Впрочем, мы главные усилия направили на строительство стационарных паровых машин. Их мы не особо засвечиваем, а устанавливаем на заводах и фабриках. Сейчас у нас все без исключения заводы и фабрики обеспечены необходимым количеством основных и резервных двигателей. Но кое-где, там, где это имеет смысл, используются огневые машины.
– Те что ты называешь стирлингами?
– Они самые.
– И открою вам ещё один секрет. Разрабатывается у меня в приказе новый вид энергии, электрический. Что это такое объяснять долго и трудно, но можете поверить, что эта штука покорит весь мир. Тут надо сказать, что Израиль Моисеевич Воропаев, что сам пришел ко мне, оказался просто гением электротехники. Полным ходом уже строит электрогенераторы, но вещь это пока безумно дорогая, и пока электричество у нас используется в полной мере только в Печенге, там мы добываем никель. Там же Израиль Моисеевич и работает с электричеством. И ему удобно, поскольку никто не мешает и не стоит над плечом, и мне спокойнее: от шпионов подальше.
– Объясни, что такое машинно-тракторная станция?
– поинтересовался Трубецкой.
– Ты видел паровые машины и понимаешь, что к ним подход нужен особый.
– То да!
– После долгих обсуждений мы пришли к выводу, что сложную технику нужно сосредотачивать в таком месте, где ею будут правильно управлять, грамотно обслуживать и планомерно использовать. Вот получается, что трактора, косилки, сеялки комбайны и прочее распределяются по МТС, которые обслуживают определённое количество госхозов и частных хозяйств. Направляются в МТС только люди прошедшие обучение, получившие какой-никакой опыт, ну и обязательно при МТС имеется бригада ремонтников, имеющих необходимое количество оборудования, запасных частей и инструментов. На практике это выглядит так: весной все трактора с плугами, сеялками и прочей необходимой техникой отправляются в самое южное хозяйство своей зоны обслуживания, быстренько обрабатывают подготовленные площади и передвигаются в следующее. Потом проводят летние работы. Осенью действуют в том де порядке: с юга на север. Ну и кроме полевых работ выполняют и всякие другие сезонные и внесезонные работы: трелевка леса, корчевание пней, транспортировка тяжёлых и негабаритных грузов... Всё, за что берутся коли есть возможность. Работа, разумеется планируется, частники обслуживаются во вторую очередь... Словом, нормальное государственное хозяйство. В период посевной и уборочной, конечно же, работают от зари и до зари, в остальное время соблюдается режим труда и отдыха.
– А где берёте желающих работать в МТС?
– Да любого желающего и берём. Разумеется, есть требования по уму, образованию, дисциплине... Склонности разные бывают у человека. Глупых сразу отсеивают на простые операции, не желающих учиться туда же. Хочешь учиться, добро пожаловать, обучим. Ну а самая больная тема - дисциплина. Лихачей, драчунов, бабников отсеиваем быстро и жёстко. Таким у техники не место.
– А бабников почему?
– Ты представь: приезжает бригада в село, скажем, на уборочные работы, и парочка трактористов ринулось искать себе молодок посмазливее. Мужики им, естественно, намнут бока, ну и какая после того уборочная? Бывали такие случаи, так что сейчас политика такая как я сказал.
– Если задуматься, то правильная политика. И налево надо ходить с умом, а коли ума нет, то и крути хвосты коровам.
– А вот кстати о коровах. Завезли мы из Дании стадо хороших молочных коров. Четыре сотни разом закупили, точнее выменяли на три паромобиля. Как мы прорывались мимо Швеции и ганзейцев вообще отдельная история. Наняли мы Хагена Андерссона, он зная маршрут и предвидя опасности, собрал целую эскадру из двенадцати кораблей. Пушки мы ему дали хорошие, ими и расплатились за перевоз. Сначала к нам привязался отряд шведов из трёх кораблей, уж извините, я в их типах не разбираюсь. Потопили мы одного, а двое отвалили. Потом погнались за нами ганзейцы, тоже потеряли корабль и отвалили. Под конец прямо в лоб на нас вылезли пираты натуральные, с десяток мелких скорлупок. Ну дали мы им, хорошо дали. Даже на расстояние ружейной пальбы не подпустили. Подняли из воды трёх самых важных, оказывается, литовские купчишки решили дела свои малость поправить. Отправили их за борт, да и дело с концом. Дошли по Неве, Ладоге и Волхову до Новгорода, и уже из него пригнали стадо где своим ходом, где по воде до Орла, там создан теперь государственный племенной завод. С Хагеном Андерссоном у нас договорённость о поставке из Европы породистого скота. Любого. Коровы, козы, овцы, свиньи, кролики, птица и всё-всё-всё, главное породистые. Оплата оружием и боеприпасами. Хаген землю роет, уже две ходки сделал из Дании и Нидерландов до Новгорода, привозил коров и породистых коней. Обещал в следующий раз английских свиней привезти. Ну и теперь думаю выделить всё связанное с сельским хозяйством в отдельный приказ, и сдаётся мне, что именно по этому поводу тебя, Сергей Юрьевич, великий государь в Москву и вызвал. Хотя может и нет. Слышал я, что собираются строить новые крепости Белгород, Харьков и Луганск, а ты имеешь в этом деле знатный опыт.
***
Напротив меня сидит седой худощавый мужчина с проницательным взглядом. Правая рука его безвольно висит вдоль тела: вследствие ранения рука усохла, и прекрасный воин оказался не у дел. Но царь дал ему новую, родственную прежней работу: пусть и не с оружием в руках, но продолжать оберегать свою родину. И имя человека чересчур знаменито в том, моём будущем, и столько гадостей говорится о нём, что поневоле закрадывается вопрос: а не был ли Николай Иванович Ежов в действительности лучшим из лучших?
Ответа я не знаю.
Николай Иванович, сидящий передо мной, докладывает мне о делах своего отдела:
– Я почти сразу после назначения на должность начальника особого отдела стал проводить мероприятия по запутыванию и обману противника.
– Война это путь обмана.
– Великой мудрости слова. Кто автор?
– Китайский военачальник, не помню его имени. А полностью афоризм звучит так: 'Война это путь обмана, но порой обманутым оказываешься ты сам'.
– Да, так оно звучит гораздо лучше и правильнее. Однако я продолжу. С гром-камнем, как я уже докладывал, мероприятия проведены успешно, сейчас я доложу подробности. Я устроил так, что производство резины и производство гром-камня производится совсем в разных местах. А на резиновом производстве сортировка сырья ещё при тебе стала проводиться самым тщательным образом, с разными ненужными, но раз и навсегда установленными ритуалами. Один шут в чану всё перемешается. И бурый уголь на сухую перегонку доставляли в тот же цех, разве что перерабатывали в отдельном помещении, но тоже с тщательным разбором камней. Потом мой доверенный человек отобранные камни потихоньку ссыпал в загрузочный бункер. Если хочешь знать, нам эта художественная раскладка травок и камушков выливается в двести десять рублей в год!
– Ничего себе!
– То-то! Безопасность вообще недешёвая штука. Ну я продолжу. Заготовки для капсюлей привозятся туда же, загружаются в штамповочную машину, из которой выходят готовые капсюли. Машина стоит в отдельном здании, обнесённом валами, и работают там два моих доверенных человека. Только фокус в том, что в машине два бункера: явный и тайный. В явный засыпаются латунные заготовки капсюлей при помощи приглашаемых из основного цеха помощников, а в другой эти мои люди загружают готовые капсюли из ящиков, привезённых с настоящего места их производства. Как выходят из машины готовые капсюли тоже видят многие.