На краю моей жизни
Шрифт:
– Прости, я поспешил и забыл их взять с собой.
– Смущенно сказал Томас, указывая на цветы.
– Герберы?
– Я провела пальцами по аккуратным разноцветным лепесткам.
– Да, это твои любимые цветы.
– Спасибо.
– Я улыбнулась. Странно мне они совершенно не понравились. Самые прекрасные цветы, которые я когда-либо видела, это были те розово-кремовые каллы, которые подарил мне Макс.
Долго промучившись с палочками, я наконец-то получила вилку и смогла спокойно покушать. Томас не умолкая рассказывал о разных мелочах, происходивших в моей жизни, у меня разболелась голова от огромного потока
– У меня для тебя сюрприз.
– Спустя полтора часа заявил он, вставая из-за стола.
– Сюрприз?
– Да.
– Он взобрался на сцену и подошел к диджейскому пульту. Нажав там пару кнопок, чтобы переключить музыку и увеличить громкость он вышел на середину сцены, и снял с подставки микрофон. Я замерла на своем месте в ожидании, когда отовсюду стала доноситься музыка.
Ты была со мной столько лет,
Озаряя мой путь светом.
Мы летали с тобой выше планет
И второй, как ты больше нету.
Я искал тебя в своих снах,
И бродил по лесам дремучим.
Но развел нас с тобой не я...
А несчастный, смертельный случай.
И я плыл не жалея сил
По реке из песков зыбучих.
И я Бога о том просил,
Чтоб убрал он провод колючий.
Мое сердце рвет на куски.
И тоски в нем и нет в помине.
Среди сотни пустых и холодных могил
Я выкрикивал твое имя....
(Твое имя...)
Припев:
Я пытался тебя разлюбить.
Отпустить на волю белой птицей.
(Белой птицей...)
Но знаешь, я не смогу допустить.
Чтобы мой любимый журавль
Стал в чужих руках просто обычной синицей.
(Синицей...)
Ты прости мне мои слова,
И что боль наполнена ими.
Но я жил в пустоте всегда,
Вспоминая твое имя...
(Имя...)
Моих столько пролито слез,
Все молитвы услышаны Богом.
И я понял, что смерть твоя была не в серьез,
Нас
Но в тебе «тебя» больше нет
Губы, руки, глаза - чужие.
И то сердце, что бьется в твоей груди
Повторяет другое имя.
Я не буду тебя молить,
О любви и о шансе, снова.
Я попробую отпустить.
Дать тебе осчастливить другого.
(другого...)
Припев:
Я пытался тебя разлюбить.
Отпустить на волю белой птицей.
Белой птицей...
Но знаешь, я не смогу допустить.
Чтобы мой любимый журавль
Стал в чужих руках просто обычной синицей.
(Синицей...)
Ты прости мне мои слова,
И что боль наполнена ими.
Но я жил в пустоте всегда,
Вспоминая твое имя...
(Имя...)
Песня закончилась. Томас поместил микрофон на его привычное место, уменьшил громкость, переключил на обычную музыку, и сел напротив меня. Я не знаю, какой именно реакции он от меня ждал, и ждал ли он ее вообще, но я не могу ничего сказать. Эта незатейливая песенка поразила меня до глубины души. На меня навалилась такая тоска... Я впервые за это время затосковала по родителям и по дому.
– Томас, я...
– И прежде чем я успела что- либо сказать, парень наклонился ко мне через маленький стол, положил руку на мой затылок и поцеловал. Сердце мое предательски заныло, словно кто-то включил в моей голове пожарную сирену и женский голос внутри меня говорил: «Это не правильно...».
Я его не оттолкнула, но и на поцелуй, я тоже не ответила. Заметив это, Томас отстранился от меня, его глаза были полны боли. Мое безразличие ранило еще больше чем прежде.
– Томас, я думаю мне пора домой.
Я встала с места и направилась к выходу. Он последовал следом за мной, нагоняя меня.
– Я тебя отвезу.
– Нет, я сама доберусь...
– Эстер, ты приехала сюда со мной, и уедешь тоже со мной.
– Сказал он тоном, не терпящим пререканий, у меня совершенно не было желания спорить с ним, поэтому я поплелась следом.
Томас остановил машину возле дома Грейс. Всю дорогу никто из нас не произнес ни слова, мы ехали в оглушающей тишине, уставившись в лобовое стекло. Я отстегнула ремень безопасности и взялась за дверную ручку, в этот момент Томас схватил меня за руку, останавливая.