На краю осени

Рубальская Лариса Алексеевна

Женщина гуляет с собакой

Женщина вечером бродит с собакой. Глаза у нее почему-то заплаканы. Она одинока совсем, наверно, А может быть, муж у нее неверный. А может, он просто большой начальник, И на работе пропадает ночами. Нет, может, все и совсем по-другому, Она поплакать вышла из дому. Дома семья, то есть муж, дети, И слезы ее могут сразу заметить. И что в оправданье тогда им скажет? Ведь тут ничего не придумаешь даже. И муж хороший, и дети чудные, А вот она – их мамаша блудная. Влюбилась как девочка, в ее-то года, Ну ладно б, была бы еще молода. А тут ведь попутал же бес игривый, Несчастной стала она и счастливой. Герой моложе почти на тридцать. Почти как у главной нашей певицы. От рук его и от запаха кожи. Она сама стала как будто моложе. Он ей присылает эсэмэски горячие. И бродит она с собакой и плачет. Не может забыть той единственной ночи И с мужем в постель ложиться не хочет. И бродит с собакой, рыдает, дуреха. Не знает, как быть: одинокой-то плохо. А этот пацан с ней совсем ненадолго. Но

я ей завидую даже немного. Давно мое тело забыло о страсти, И сердце забыло, как выглядит счастье. Но я же не плачу. Да некому плакать. И все же так жалко мне эту с собакой. Назойливый дождь барабанил по стеклам, И было нас двое на улице мокрой. Она со своею бедою горючей И я. И не знаю, кому было лучше. Мы друг мимо друга могли бы пройти, Но как-то скрестились вдруг наши пути. Она улыбнулась, как старой знакомой: «А что ж вы так поздно, и в дождь, и не дома? Мы ж с вами соседи. Подъезды-то рядом. Вы к нам заходите, мы все будем рады. Мы вас очень любим, стихи ваши знаем. И вслух их порой всей семьею читаем. Живем мы хоть просто, зато очень дружно. Я с дочкою вас познакомлю и с мужем». Она телефон из кармана достала, И долго-предолго там фото листала: «А вот мы на даче. Вот муж на рыбалке. Вот дочка. А вот мы все вместе на пляже». И мне вдруг саму себя стало так жалко, Как сердце заныло, в словах не расскажешь. И дальше, и больше, и куча вопросов Назойливый дождь лил то прямо, то косо. Казалось, не будет конца разговору: «А как там Малахов? А что там Киркоров? Аллегрова замуж не вышла? Как жалко, И правда поссорились Басков и Галкин?» Хотела все знать, все ее волновало, И слез на глазах будто и не бывало. А я-то, дуреха, ее пожалела. Мне все же хотелось узнать, в чем же дело. И я задала ей нескромный вопрос По поводу ранее пролитых слез: «А что ж вы так плакали? Все же прекрасно, И вашей печали причины не ясны». И женщина эта, совсем мне чужая, Обычная тетка, соседка по дому Ладошку мою вдруг так горестно сжала, И просто сказала: «А как по-другому? Я часто смотрела на вас из окна, Как бродите вы вечерами одна. Я вышла с собакой, увидела вас, И слезы вдруг сами полились из глаз. Ведь вы как рентген. Все вам видно насквозь. Совсем без причины не может быть слез. И мне поделиться так хочется с вами. Мой горький рассказ, может, станет стихами. На фотках-то жизнь распрекрасная вроде, Но муж мой порой ночевать не приходит. Питает к рыбалке он дикую жажду, И щука его мне звонила однажды. А дочке под сорок, а мужа все нету. Она женихов ищет по интернету. Пока подходящих в мужья не видали. Хороших давно по хорошим раздали. И дома давно уж мы все как чужие. Забыли, как раньше мы радостно жили. Уже не вернутся к нам те времена. Хоть я и в семье, совершенно одна. Скажите мне, что, разве не о чем плакать? Отрада моя – только эта собака. А вы, хоть одна, но, поверьте, вам лучше — Никто не терзает вам сердце и душу. И вам уж давно не нужны женихи. Живите спокойно, пишите стихи». А дождь припустил все сильней и сильней. И мы, как подруги, вдруг обнялись с ней. Две разных судьбы по домам разошлись В свою одинокую, грустную жизнь.

Моя голубка

Вечер был безоблачный и звездный, От луны рассеивалась мгла. Помнишь, ты пришла в мой дом с мороза И такой растерянной была. От вина оттаивали губки, Мы вели негромкий разговор. Я тебя весь вечер называл голубкой, Сколько дней промчалось с этих пор. Моя голубка, моя голубка, Согрелась ты в моих руках, Моя голубка, моя голубка, И снова скрылась в облаках. Моя голубка, моя голубка, С тех пор я словно во хмелю! Моя голубка, моя голубка, В тревожных снах тебя ловлю. Я тебя не спрашивал о прошлом, Все былое можно зачеркнуть. Я с тобой был в ласках осторожным, Чтоб тебя случайно не вспугнуть. Но любовь – беспомощная шлюпка, Жизни шторм накрыл ее волной. Улетела утром ты, моя голубка, Только боль оставила со мной.

Хозяйка-жизнь

Порой живешь – на все плюешь, И ничего не надо. То оживешь, и в долг возьмешь, Потом опять – засада! То круглый нолик обведешь, То ставишь жирный крестик. Бежишь, пока вдруг не поймешь, Что это бег на месте. Как ни крутись, Как ни вертись, А результат один — Решает все хозяйка-жизнь, Ты в ней не господин. Порой вздохнешь – как мир хорош! То вдруг полезешь в драку. Потом возьмешь да подберешь Бездомную собаку. И в горький миг, и в сладкий час, И даже в день особый, Решает кто-то все за нас, И отвертись попробуй!!!

Я небеса благодарю

Сегодня все сбылось, как мне хотелось, От счастья я парю над облаками, И ангелы небесные слетелись, И нежно скрипки тронули смычками. И струны вдруг негромко зазвучали, И скрипки о любви заговорили. Нас ангелы небесные венчали, И счастье неземное подарили. Я благодарна небесам За то, что нам послали встречу. Хочу смотреть в твои глаза И быть с тобой, любимый, вечно. Твое дыхание вдыхать, Губами губ твоих касаться, С тобою рядом засыпать, С тобою рядом просыпаться. Замри, замри мгновенье, ты прекрасно, Нет, лучше продолжайся бесконечно. Хочу, чтоб был ты, мой любимый, счастлив Всегда, как в этот наш волшебный вечер. Пусть чувство это нежное

не тает И согревает нам с тобою души. И ангелы пусть вечно прилетают И с нами вместе в поднебесье кружат.

Печали свет

Я украшу стихи неумелыми нотами, И забьется романс в предзакатных лучах. И кружением пчел над медовыми сотами Закружится печаль. Об ушедшем печаль. Печали свет из лабиринтов памяти, Печали цвет размыто-голубой. А наша жизнь стоит на паперти И просит о любви с протянутой рукой. Своей щедрой души Ты открой сундук кованый. Может, где-то на дне, не потрачен, лежит Нашей прежней любви грошик старенький, ломаный, В нем былая печаль, отражаясь, дрожит. Печали свет из лабиринтов памяти, Печали цвет размыто-голубой. А наша жизнь стоит на паперти И просит о любви с протянутой рукой. На гитаре меж струн пусть свивает паук паутину, Листья памятных лет пусть порывистый ветер сорвет. Живописец-любовь нарисует другую картину, Цвет размыв голубой, непременно ее обведет.

Закатный час

Закатный час настоян на левкоях, И дарит вдох круженье головы. Как беспощадно долгого покоя В закатный час меня лишили вы. Перевернув фарфоровую чашку, Судьба стечет кофейным ручейком. И я скажу: в словах нехитрых ваших Есть тайный смысл, он спрятан под замком. К чему гадать? Несчастливы гадалки, Чему бывать, того не миновать. Растаял день один. Как жалко! Я так хочу поколдовать! Наворожу вам что-нибудь такое, Чтоб позабыть не в силах были вы, Как был закат настоян на левкоях И вдох дарил круженье головы.

Все было как положено

Все было как положено и как заведено, Но утро непогожее с бедою заодно. Расстались по-хорошему – он вовсе мне не враг. Все было как положено, да вышло все не так. Все было как положено – от счастья в стороне. Казалось невозможным мне, что вспомнит обо мне. Клубилась пыль дорожная любви ушедшей вслед. Все было как положено, когда надежды нет. Все было как положено – жила и не ждала. Но речка заморожена до первого тепла. Пустое да порожнее заполниться должно. Все вышло как положено и как заведено.

«Мне тридцать лет, а я не замужем…»

Мне тридцать лет, а я не замужем. Как говорят, не первой свежести. А в сердце чувств такие залежи, Такой запас любви и нежности! Моим богатством нерастраченным Так поделиться с кем-то хочется. «Да на тебе венец безбрачия», — Сказала мне соседка-склочница. Молчала б лучше, грымза старая, Да помогла б мне с этим справиться. Все говорят, я девка статная, И не дурна, хоть не красавица. Как вкусно я варю варение, Как жарю кур с румяной корочкой! И кто б мне сделал предложение, Не пожалел бы ну нисколечко! Тут заходил один подвыпивший. Жену с детьми отправил к матери. Час посидел, мне душу выливши, Потом ушел. Дорога скатертью. А скоро праздники подкатятся, Пойду к подружкам на девичник я. Вчера себе купила платьице Недорогое, но приличное. Надену лаковые лодочки, Войду в метро, как манекенщица. Потом с девчонками, под водочку, Нам, может, счастье померещится. На платье ворот в белых кружевах, И в нем такая я красавица! Подружки обе, хоть замужние, Но, в общем, тоже несчастливые. Мужья их в доме гости редкие. Один – моряк. Все где-то плавает. Другой встречается с соседкою. Но дети есть, а это – главное. Я им твержу: «Терпите, девочки. Какие есть – а все ж мужья». И в платье новеньком, с отделочкой Одна домой отправлюсь я. И у метро куплю у тетеньки Три ветки в бусинках мимоз. Уткнусь лицом в букетик желтенький Так, чтоб никто не видел слез. Мне говорят – с твоей-то внешностью Ну что такого в тридцать лет? И кружат в сердце вихри нежности, Как майских яблонь белый цвет.

Откровенно говоря…

В теплых каплях янтаря Сосны корабельные. Откровенно говоря, Я тебе поверила. Виновата ли заря? Мне с собой не справиться. Откровенно говоря, Мне такие нравятся. В речку ты бросал не зря Наудачу камушки. Откровенно говоря, Все подружки замужем. Белый свадебный наряд Я в мечтах примерила. Откровенно говоря, Я тебе поверила. За далекие моря Солнце спать отправится. Откровенно говоря, Я ведь не красавица. А твои глаза горят, Нежные, счастливые. Откровенно говоря, Я в любви красивая.

Серенада

Звезды, падая, качают ветки сада, Я спою тебе сегодня серенаду. Догорел закат пожаром, Искры звезд взметнул в ночи. Только не молчи, моя гитара. Моя гитара, ты не молчи. В миг цветенья и в пору листопада Буду петь я под балконом серенады. Мне поможет способ старый Подобрать к тебе ключи, Только не молчи, моя гитара, Моя гитара, ты не молчи. Сколько окон слушать пенье распахнулось, Только ты от серенады не проснулась. Видно, я тебе не пара, Мед любви порой горчит. Только не молчи, моя гитара, Моя гитара, ты не молчи.