На крутом вираже
Шрифт:
— Теперь мне придется видеться с тобой, — вздохнула она.
— Я надеюсь на это. — Джейк провел кончиком языка по ее губам.
Донна вздрогнула.
— Не самая хорошая идея, Джейк.
— Мы с тобой два взрослых человека, ничем не ограниченные в своей свободе, Донна,
Она слышала его дыхание, и ее тело просто изнывало от желания.
— Мы хотим друг друга, — продолжал Джейк. — Разве мы обязаны держать в узде свои желания?
Донна посмотрела Джейку в глаза.
— Ты так разумно рассуждаешь...
Джейк засмеялся и подмигнул ей.
— Мы делаем успехи. Пару дней назад я был человеком-опасностью. А сегодня я — разумный.
Донна опустила голову ему на грудь и задумалась. Почему все так обернулось? Так запуталось?
— Ты всегда все усложняешь, Донна. На самом деле все гораздо проще, — сказал Джейк.
Подняв голову, Донна увидела, что его глаза излучают тепло и доброту, которые в один миг согрели ее всю, с ног до головы.
— Нет, Джейк, я не усложняю. Просто я предвижу последствия. Ты никогда не думал о будущем.
— Люди меняются, — заметил Джейк.
То же самое ей недавно говорила мать. И она повторила свой ответ, которой дала матери:
— Нет, не меняются.
— Донна...
Ее руки лежали у него на груди, и под своими ладонями она слышала ровное биение его сердца. Под этот ритм Донна успокоилась.
— Это не имеет значения, Джейк. Сейчас ничего не имеет значения. Я просто хочу чувствовать твои руки, вкус твоих губ. Обо всем остальном я позабочусь позже.
— Ты потрясаешь меня, Донна. Во всех отношениях.
— Помолчи, Джейк, — мягко сказала она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его.
Он прижал Донну к себе, прильнув губами к ее губам с неослабевающей страстью. Ее язык сам скользнул ему навстречу, отвечая на жаркий поцелуй. Они растворились друг в друге, окружающий мир перестал существовать для них.
К реальности их вернул Эрик.
— Мам! — прокричал он с крыльца дома. — Бабушка сказала, что они с Майком идут куда-то, а нам она советует оставаться здесь и веселиться!
Дверь за сыном захлопнулась. Донна освободилась из объятий Джейка и выдавила из себя смешок. Черт с ними с последствиями, подумала она, всем телом стремясь ему навстречу.
Всю следующую неделю Донна и Джейк флиртовали на грани безумства. Но остаться наедине им никак не удавалось. Семьи нарушали их уединение: Лонерганы, Эрик, мать Донны, словом, всегда кто-нибудь находился поблизости. Поцелуй украдкой — все, что они могли себе позволить, и Джейк каждую минуту думал о том, чем бы они занялись с Донной, будь у них шанс.
Джейк много времени проводил с Эриком. И чем больше узнавал его, тем яснее он видел в нем личность, а не просто отражение Мака. Более близкое знакомство с мальчиком обострило в Джейке чувство вины и сожаления. Каждая минута с Эриком давала ему понять, чего лишился Мак. Смерть в шестнадцать лет отняла у него возможность наблюдать, как растет его сын.
Эрик тщательно чистил инструменты Джейка, перед тем как убрать их, а Джейк старался убедить себя, что Маку понравилось бы, что он уделяет Эрику столько внимания. Однако и это не избавляло его от боли, с которой он жил уже много лет.
— Мама говорила, что ты служил в морской пехоте.
— Что? — Джейк с трудом отвлекся от своих мыслей. — А, да. Служил. Шесть лет.
— Тебе понравилось?
— Да, конечно.
Служба дала ему то, в чем он так нуждался тогда. А именно — чувство причастности. Мужскую работу. Да и многое другое.
— Как ты думаешь, из меня получился бы морской пехотинец?
Джейк посмотрел в широко раскрытые глаза мальчика, на его длинные волосы, закрывавшие лоб. Он выглядел намного младше своих лет.
— Конечно, — ответил Джейк и добавил: — Но если пойдешь туда после колледжа, то будешь офицером.
Эрик отреагировал моментально:
— Я не пойду в колледж.
— Твой отец хотел бы этого.
— Но его здесь нет.
— Нет, — буркнул Джейк. Знакомая боль снова напомнила о себе. Сколько еще он будет расплачиваться за тот летний день? Сколько ему еще жить с этим чувством вины, которое возникает всякий раз при мысли о Маке?
Эрик закончил с инструментами и повернулся к Джейку.
— Мой отец был умным, да?
— Угу.
Мальчик кивнул.
— Моя мама всегда повторяет это. Она говорит, что он был по-настоящему умным. Умнее, чем многие.
— Да, это правда, — мягко подтвердил Джейк.
— Ну вот, а я — нет, — заявил Эрик, засовывая руки в карманы и раскачиваясь на пятках взад-вперед. — Я не такой умный как он, и никогда не буду таким. Поэтому я и не хочу учиться в колледже.
Взглянув на подростка, Джейк отметил, что вся его фигура была словно пронизана болью. Будто Мак оставил свой отпечаток на всех. Даже на этом пареньке, которого никогда не видел.
— Тебе не нужно быть точной копией твоего отца, — тихо произнес Джейк. — Если бы он был жив, то посоветовал бы тебе быть самим собой.
— Ты так думаешь?
— Да, я так думаю.
— В таком случае, я не хочу учиться в колледже.
Джейк вздохнул. Черт побери, спорить с этим ребенком все равно, что ходить по кругу. Ни начала, ни конца.
— Может быть, ты изменишь свое мнение.
— Мама тоже так говорит, но я не изменю.
— Эрик, у тебя масса времени для принятия решения.
— Но ты ведь не учился в колледже, — дерзко заявил Эрик.
— Не учился.
— И у тебя все в порядке.
— Да, но мне пришлось труднее, чем могло бы быть. И я много о чем сожалею.
— Например?
Джейк прислонился к верстаку, сложил на груди руки и застыл на мгновение. Черт, он не был готов к разговору о жизни с подростком. У Сэма или Купера это вышло бы лучше. Но, посмотрев в глаза Эрика, он понял, что ему не отвертеться.
— Например, я жалел об упущенной возможности подольше не взрослеть, ходить в школу с другими ребятами. Зачем постигать жизнь таким трудным способом? В наше время колледж необходим всем.