На крыльях надежды
Шрифт:
Через несколько недель меня наконец-то отпустили домой, выдав кучу рекомендаций и направлений. До полного выздоровления было еще далеко, но положительная динамика придавала сил и поднимала настроение, а безграничная забота любимого мужчины просто окрыляла.
Илья, как бы я ни старалась убедить его в обратном, первую неделю и правда работал дома. Саша старался быть незаметным. Выполнял все просьбы безоговорочно, но ходил понурый. Этот вопрос я и адресовала мужу. Попытка выяснить у пасынка причину грусти не увенчалась успехом.
— Илья, что опять происходит с Сашей? — спросила я через несколько дней после выписки. — Честно, не понимаю.
— А что с ним? —
— Мне кажется, что как раз все НЕ в порядке, — не согласилась с мужем, проигнорировав его веселый тон. — Он ходит как в воду опущенный.
— Да ничего серьезного не произошло. Мать просто уехала, вот он и страдает, — Илья поставил передо мной чашку кофе и горячие бутерброды, я же размышляла. И ведь на самом деле я не видела Любови Сергеевны после своей выписки из больницы, но даже не задумалась на эту тему ни разу, не до этого как-то было. И здесь такое заявление, как обухом по голове.
— А можно поподробнее насчет твоего «уехала», — осторожно поинтересовалась у него.
— В Ялту я ее отправил.
— В марте? — опешила от того, как далекого заслали мою свекровь. — Ты серьезно?
— Да, а что такого? — не понял или не захотел услышать он моего скепсиса. — Сейчас там всяко теплее, чему нас. Свежий воздух. Прогулки по набережной вдоль Черного моря. Полный пансион. Грязелечение. Всевозможные минеральные ванные. Ей не помешает сменить обстановку, а нам обжиться втроем.
— Надолго? — старалась не выдать распирающего меня веселья.
— На двадцать четыре дня, — улыбнулся муж лучезарно.
— То есть… сослал, — констатировала я сей факт.
— Милая, ссылают в Сибирь, а не на берег Черного моря. Меня бы кто так сослал в одноместный люкс с пятиразовым питанием и лечением. Бежал бы, не оглядываясь, сверкая как медный тазик, — ухмыльнулся он, отпивая кофе, но тут же посерьезнел. — Свет, и Сашке, и нам с тобой, и моей матери надо привыкнуть к изменениям в жизни. Начало у нас получилось как-то скомкано, надеюсь, дальше все пройдет намного лучше.
— А если нет?
— Мы приложим максимум усилий для осуществления этого, — Илья аккуратно сжал мою ладонь. — Я уж так точно.
— Взаимно, — поддержала идею мужа.
— Ну и замечательно. Я рад, что у нас идиллия во взаимопонимании. Думаю…
— Доброе утро, — Саша топтался на пороге кухни, смотря на нас исподлобья. Мы, увлекшись разговором, не заметили появления нового действующего лица. — Можно?
— Что за глупости. Конечно, заходи. Давай наливай чай и будем завтракать.
Александр, налив себе какао, уселся за стол и, тяжело вздохнув, принялся за еду.
— Сашка, а ну, отставить упадническое настроение, — Илья потрепал сына по голове. На что тот лишь недовольно запыхтел, как ежик.
— Ну, папа, прекрати! Нормальное у меня настроение. Как всегда.
— Не надо «как всегда», надо лучше! И раз мы все в сборе, более-менее успокоились, то хотел бы сразу прояснить кое-какие основные моменты. Сын, ты уже не маленький ребенок. И разговор сейчас пойдет серьезный… Я в последние месяцы много с тобой беседовал, объяснял, убеждал. Не знаю, как у вас было принято до этого с мамой, но в нашей нынешней семье, — и он интонацией выделил последнюю фразу, — мы со Светой за диалог. Хотим, чтобы ты начал разговаривать с нами. Не односложно да или нет, как ты делаешь это сейчас, а нормально, с подлежащим и сказуемым. Например: «Я хочу…» или «Мне не нравится…» И далее в таком же духе. Мы не изверги. Бить тебя никто и никогда не будет. Это факт. Прими и успокойся. И не телепаты определять твое настроение, недовольство или какие-то жизненные сложности по выражению глаз, тяжелым вздохам и трагичному молчанию. Ты полноправный член этой семьи и так же, как и все в нашей семье имеешь права, с которыми мы полностью считаемся. Но помимо прав у всех, в том числе и у тебя, есть обязанности. Понимаешь о чем я?
Саша медленно, слегка заторможено кивнул, ошарашенно смотря то на отца, то на меня. Я тоже осталась несколько под впечатлением от речи мужа.
— Это радует. Пойми, диалог — наше все, — Илья тепло улыбнулся сыну. — Теперь пошли дальше. Бабушка… Бабушка у нас будет как праздник. Что я этим хочу сказать? Мы ходим в гости друг к другу. Помогаем. Любим. Оберегаем и все, что ты пожелаешь. Но… — здесь муж сделал выразительную паузу, продолжая пристально смотреть сыну в глаза. — Мы живем вместе: ты, я и Светлана. В этой квартире или же переедем во вновь купленную, неважно. Главное, вместе, как семья. Проблемы и сложности тоже решаем здесь, не вываливая на бабулю. Ее надо пожалеть, она в возрасте. Сердце больное. Кроме того, ей нужно дать хоть немного выдохнуть и пожить для себя, ясно?
И вновь кивок от Саши.
— Она не станет тебя любить меньше, но ей жизненно необходимо уделять время не только нам, но и себе. Своим желаниям, потребностям, прихотям, в конце концов. Это нормально. Ты же хочешь иногда побыть один? — очередное молчаливое согласие мальчика и Илья продолжает: — Вот видишь. Тебе такую возможность предоставляют. Ей также требуется отдых. И от нас в том числе. Поэтому прекращай ходить памятником скорби самому себе. Выше нос. Если тебе есть что нам сказать, говори. Если же нет, то знай, мы со Светланой всегда готовы тебя выслушать и поддержать. Ну и в завершении своей пламенной агитации и пропаганды, хочу, чтобы ты понял, любые слова подтверждают или опровергают поступки людей. Тебе стоит лишь сравнить отношение, которое у тебя было, когда ты жил с матерью, и то, что ты имеешь сейчас…
В кухне повисла звенящая тишина. Саша сидел бледный, напряженный, но ни словом не возразил отцу.
— Ешь. Но подумай на досуге над тем, что я тебе сказал.
Видимо, этот разговор в Александре что-то все же изменил. Или стал той последней песчинкой, которая запустила так необходимый для нас процесс сближения. Не сразу, но постепенно его поведение начало меняться.
Да со скрипом, особенно в первое время, было очень заметно, как парень буквально ломает себя, переступая через какие-то внутренние барьеры. Но меня несказанно радовали эти попытки. Маленькими шажками мы выстраивали свой внутренний мирок общения. Наводили мосты, прощупывая почву. Были и срывы, не без этого. Но ни я, ни он не опускали руки и принимались заново выстраивать взаимоотношения. И с каждым разом это проходило все лучше, спокойнее и легче.
Любовь Сергеевна тоже очень изменилась. Не знаю, какой у них состоялся разговор с Ильей, но последние несколько месяцев она постоянно находилась в разъездах. Вернувшись из Ялты, побыла некоторое время с внуком и укатила к сестре во Владивосток почти на полтора месяца. Потом уехала по Золотому кольцу России. Саша, глядя на изменившийся расклад, видно, окончательно принял сложившуюся ситуацию.
Да и я, сидя на больничном, навела порядок в голове. Сформулировала для себя четкую установку — хочу наслаждаться жизнью здесь и сейчас. Не откладывать счастья на потом. Не строить грандиозных планов. А просто жить в свое удовольствие, ловя момент. Как показала недавняя авария, будущего может просто не случиться.