На крючке

Каллихен Кристен

– Нет правильных чувств в подобной ситуации. И ты не должен проходить через это в одиночку. Я здесь.

Он сильнее обнимает меня. Так сильно, что он дрожит, а я едва могу вдохнуть. Я тоже сжимаю его сильнее в ответ, желая стать для него якорем.

– Я здесь.

Мы обнимаем друг друга, наше дыхание смешивается в одно.

Дрю вздыхает.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. Никогда, - его голос приглушен моими волосами.
– Я просто боюсь, что ты уйдешь. А как ты можешь этого не сделать,

когда я в таком плачевном состоянии? И я бы предпочел...
– он прерывисто вдыхает.
– Я бы предпочел, чтобы это случилось сейчас, а не потом.

Сейчас. Так он может дойти до отчаяния. Я целую его, сжимая лицо парня в своих руках. Я целую его так, как он целовал меня, его щеки, закрытые глаза, его подбородок. Он делает так же, и эти беспорядочные движения наших губ почти восстанавливают разрушенную связь. Но затем наши рты встречаются, и я растворяюсь в нем. Этот поцелуй и нежен и неистов. Он длится без конца, пока не переходит в легкие плавные исследующие касания. Я отдаю всю себя в этом поцелуе. И получаю вознаграждение. Я чувствую, как его любовь падает к моим ногам.

И даже когда поцелуй прерывается, наши губы все еще соприкасаются, и медленно и ровно мы дышим одни воздухом. Его большие грубые руки сжимают мой подбородок, и я держусь за его шею так сильно, что ощущаю, как его кровь течет по венам.

– Я люблю тебя так сильно, что это ранит, - говорит он.
– Но все, что я люблю, у меня забирают.

Мое дыхание прерывается икотой.

– Ты можешь нанести предупреждающий удар, Дрю. Ты можешь попытаться выбросить меня...

– Нет, - его лоб прижимается к моему, а захват на моем лице становится крепче.
– Нет, я не хочу этого. Я не...

Я перебиваю его.

– Просто послушай.

Он зажмуривает глаза и кивает. И этот его вид, словно стрела пронзает мое сердце.

– Я люблю тебя, Дрю. Всего тебя, хорошего и плохого, - мой большой палец скользит по его горячей щеке.
– Я не хочу уходить от тебя. Но если ты будешь относиться ко мне, как к дерьму, то это вынудит меня уйти.

– Дерьмо, - говорит он надломленным голосом.
– Черт, Анна, - он снова обнимает меня, надежно удерживая в своих руках.
– Я был мудаком. Огромным долбаным мудаком.

– Ага, - говорю я, но сейчас уже улыбаясь.
– Но я вела себя так же задолго до тебя.

Дрю замирает, и я знаю, он вспоминает те слова, которые бросил мне. Я тоже их вспоминаю. Он хотел меня с самого начала. Все мое тело становится чувствительным от этой мысли, а затем болит, когда я вспоминаю о том, как отвергла его.

– Тебе следует знать, - говорю я напротив его плеча, - что я тоже хотела тебя с самого начала. В ту секунду, как я тебя увидела, я подумала, ага, этот парень, он - тот самый. Я просто не позволяла себе верить, что ты можешь быть моим. Но это лишь из-за моего собственного дерьма. Не по твоей вине.

Его рука такая большая, что в нее помещается вся задняя часть моей

головы.

– Анна.

Но я продолжаю. Потому что очень важно, чтобы он знал это.

– Я собиралась рассказать тебе это перед тем, как ты получил травму. Потому что осознала, что ты был лучшим, что когда-либо случалось со мной. Потому что то, что я чувствовала к тебе, было сильнее страха. Ты выиграл, Дрю. Ты всегда будешь выигрывать со мной.

Он сильно сглатывает и немного отстраняется. Его улыбка сияет, как солнце. Настоящая улыбка Дрю. И я так рада увидеть, что она вернулась, что почти не слышу его следующих слов.

– Хорошо. Потому что я не отпущу тебя, Анна Джонс.

ПРОСИТЬ ГРЕЯ ВСТРЕТИТЬСЯ со мной возле стадиона было ошибкой. Я могу почувствовать, как чертово место нависает надо мной, давит мне на спину, безмолвно усмехаясь. Обернись. Взгляни на меня. И когда я не поворачиваюсь, - Трус.

Холодный пот выступает у меня на лбу, и я прижимаюсь задницей к кузову пикапа Грея, словно он может послужить мне в роли якоря. Утренний мороз подсластил мир льдом. Я глубоко вдыхаю и приветствую жжение в своих легких.

Мое внимание сосредотачивается на въезжающем на стоянку Fiat, у него ужасный цвет розовой жвачки. Парковка почти пустая, от чего я гадаю, приехала ли эта машина сюда, последовав за мной. Если это какой-то фанат, то клянусь богом или кто там меня слышит, что уеду. Я не могу иметь сейчас с этим дела. Даже посредственно.

Когда машина паркуется рядом с моей, мои кулаки сжимаются в карманах куртки. Черт.

Через секунду Грей неуклюже освобождает свое высокое тело из крошечной машинки и Я. Официально. Проиграл.

Я смеюсь так сильно, что складываюсь пополам так, что моя рука упирается о бок гипса.

– Ага, ага, смейся, - ворчит Грей, захлопывая розовую дверцу.

Вытирая глаза, я пытаюсь остановить свой хохот, но не могу.

– Мужик...
– вздыхает Грей, но я вижу, как его губы изгибаются.
– Мудак.

Я откашливаюсь, брызгая слюной, но в конце концов сдерживаю свое фырканье.

– Что за гребаный на фиг?

Грей становится сердитым.

– Мне нужна машина, знаешь ли?

Это отрезвляет меня. Боже, каким же я был идиотом. Я люблю этого парня. Он - мой брат во всех смыслах, хоть и не по крови. А я обращался с ним, как с дерьмом.

– Мы можем поменяться, - предлагаю я, испытывая неловкость. Я не заслуживаю водить грузовик Грея в любом случае.

Он фыркает.

– Типа ты сможешь втиснуться в эту чертову коробку с твоим-то гипсом. К тому же, эта машина на ручной коробке передач.

– Гм... почему ты ездишь на ней?

Грей прислоняется к своему грузовику.