На лезвии ножа
Шрифт:
– Профессор, я хотел бы поговорить с вами. Я хочу сказать, что вы ни в чем не виноваты. Все что со мной произошло, только на моей совести. То, что случилось с Сириусом тоже в большей части его выбор. И уж точно здесь нет вашей вины.
– Гарри…
– Ничего не говорите, профессор, - перебил его гриффиндорец, боясь, что не сможет потом сказать, что должен.
– Я считал и считаю вас одним из самых дорогих мне людей и никогда не перестану вам доверять. Клянусь вам в этом.
Люпин смотрел на юношу, и облегчение сквозило в его взгляде. Затем он тихо
– Гарри, я хотел сказать, что не нужно меня именовать профессором. Я буду счастлив, если ты будешь звать Ремусом.
– Конечно, Ремус.
Довольные собой, они стояли друг напротив друга и улыбались. Наконец, Люпин вспомнил про чай и засуетился, подавая чайные приборы на стол. Через несколько минут они пили горячий ароматный напиток.
– Такое событие нужно отметить, так что приглашаю тебя как-нибудь на пирог. Когда у тебя будет время, конечно.
– Ну, за год я, так или иначе, найду время. Все же хорошо, что вы вернулись.
Маг помрачнел.
– Я не вернулся. Альбус попросил меня замещать вашего нового преподавателя по Защите от Темных Сил, который задерживается по пути из Европы. Он должен прибыть через неделю-полторы, так что к полнолунию меня здесь не будет.
– Но почему Альбус не нанял вас снова?
– возмущению Гарри не было предела. Он почувствовал себя несправедливо обиженным, словно ему сделали огромный подарок и тут же его отобрали.
– Сейчас он мог бы себе это позволить. Конфликт с Министерством улажен, Малфои больше не имеют вес в совете попечителей, Дамблдор практически единственный хозяин в школе.
– Ты не прав. Да, все так, как ты сказал, но то, что Альбус оказался прав в этот раз, не решает его проблем с Фаджем. Тот по-прежнему считает, что на его пост претендуют, а посему будет всячески чинить препоны.
– Значит, нам стоит ожидать вторую Амбридж?
– забеспокоился Гарри, вспоминая просьбу МакГонагалл возобновить занятия с участниками Армии Дамблдора.
– Насколько я знаю, нет. Альбус лично нашел вам учителя.
Гарри облегченно вздохнул, значит, у него есть шанс оставить занятия с ребятами и сконцентрироваться на собственной учебе, о чем он не преминул сказать Люпину. Тот расплылся в улыбке.
– Да, мы наслышаны про твой отряд. Сообразили же, - но тут же Люпин посерьезнел.
– Думаю, вы были правы. Ты хорошо справился с преподаванием и получил свою небольшую армию солдат, которые пойдут за тобой в огонь и воду. И думаю, твои учителя хотят, чтобы так оно и оставалось.
– Но меня это не устраивает. Я не хочу, чтобы они шли за мной и гибли.
– Я понимаю, но это война, а значит должен кто-то прикрывать твою спину.
Гарри хотел сказать, что это не так уж необходимо, если все будет решать только их поединок с Волдемортом, но не успел открыть рот, как в его голову пришла мысль, что Лорд не будет играть в благородство, не будет никакой честной дуэли, а посему не стоит сбрасывать со счетов Упивающихся Смертью. Да, многая часть из них оказалась в Азкабане, но сколько они просидят там. Да и не одиноки они в своем стремлении к власти, есть
– Да, согласен, что Рону и Гермионе, даже Невиллу, я больше доверю прикрывать меня, чем кому-то неизвестному, но с другой стороны и терять мне их будет куда как тяжелее. Была бы моя воля, я бы встретился бы с Волдемортом один на один.
– Гарри, Темный Лорд не склонен к благородству, - чуть ли ни слово в слово повторил Люпин вывод, к которому пришел Гарри. Ничего удивительного, что они думали одинаково, только вот отношение к проблеме у них разнилось. В конце концов, Ремус может уйти в леса, может бросить борьбу, но у Мальчика-Который-Выжил так или иначе другого выхода, кроме как сражаться, не было.
– А почему бы нам сегодня не съесть пирог?
– спросил он, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– Эльфы всегда что-нибудь найдут вкусненькое для одного гостеприимного преподавателя и его всегда голодного гостя.
Ремус улыбнулся на такое предложение и пошел звать эльфа. Даже занятые подготовкой торжественного ужина, домовики всегда были рады услужить, а посему через дюжину минут на столе оказались и свежеиспеченные пирожки, и ломтики ароматного мяса с различными подливками к нему, а так же фрукты, сок и мягкий пышный хлеб. Это был пир и для тела и для души. С полным правом двое вновь обретенных друзей пропустили обед, продолжая болтать о своем.
А им было о чем поговорить. Ремус, из первоисточника узнавший о похождениях Золотого Трио, как называли компанию Поттера, сам с удовольствием вспоминал школьные годы и проделки Мародеров. В ответ на рассказы Гарри о маггловской жизни и пересказ некоторых из фильмов, которые чудом успевал посмотреть в доме Дурслей, Люпин делился кое-каким тонкостями магического мира. Надо сказать, что половину информации, если не большую ее часть, юноша слышал впервые. Он подумал, что в Хогвартсе впору было ввести урок маговедения, наравне с никому не нужной Историей Магии.
* * *
Они не заметили, как солнце скрылось за горизонтом, и подкрались сумерки. Тихо, словно извиняясь, они поглотили свет, открывая дорогу ночи. По всему замку загорались мириады свечей, возвещая наступление вечера. Первого школьного вечера, о чем друзьям напомнил сэр Николас, по прозвищу Почти Безголовый Ник, штатное привидение Гриффиндора. Он прошел сквозь стену, чтобы сообщить, что все давно собрались в Большом Зале, и директор обеспокоен, что их до сих пор нет на своих местах.
Посмотрев на часы, Ремус удивленно присвистнул.
– Так поздно! Мы заговорились.
– Ну и ладно. Мне было хорошо, и если вам не нужно было что-то сделать до приезда учеников, то ничего страшного не произошло, - утешил его Гарри.
– Нет, - улыбнулся Ремус.
– Я был счастлив провести с тобой весь день. Нам никогда это не удавалось.
– В его фразе явно послышалось окончание «и вряд ли удастся». Не зная, что ответить на это, юноша просто обнял старшего друга. Но время для разговоров кончилось, и они, разорвав объятья, поспешили в главный зал.