На ловца и зверь бежит
Шрифт:
Телефон упорно молчал, несмотря на то что часовая стрелка подходила уже к цифре «девять». Я набрала телефон редакции, но, кроме длинных гудков, ничего не услышала. Тогда я позвонила на проходную.
— Добрый вечер, — как можно любезней проворковала я, — не знаете ли вы, в редакции «Тарасовских известий» кто-нибудь есть?
— Да что ты, милочка, уж почитай часа два, как все ушли, — прошамкал старушечий голос.
— А вы случайно Сергеева не знаете?
— Кто ж его не знает, конечно, знаю.
— А он что, тоже
— Да я ж тебе сказала — все как есть ушли, — назидательно сказала вахтерша.
— Спасибо, — протянула я и нажала на рычаг, продолжая держать трубку возле уха.
Вот тебе и Степан, подумала я с горькой иронией.
Я быстро набрала его домашний номер. После третьего гудка трубку сняли.
— Алло, — пропел грудной женский голос.
Наверное, жена, подумала я.
— Добрый вечер, Степана Борисовича пригласите, пожалуйста.
— Его нет, что-нибудь ему передать? — вежливо спросила женщина.
— Передайте, что звонила Иванова. А вы не знаете, когда он будет?
— Он иногда допоздна задерживается.
— А где он сейчас, вы не знаете? — настаивала я.
— Нет, — коротко ответила женщина.
— Тогда до свидания, — устало выдохнула я и повесила трубку.
Если Степана действительно нет дома, то что можно думать по поводу его теперешнего местопребывания? Чем он занят? Работа, алкоголь, друзья, женщина? Я могла выбрать что угодно, сделать любое предположение. Ясно одно: со мной он встречаться не желает.
Часовая стрелка прошла еще четверть циферблата, отмерив три часа пустого ожидания. Что ж, утро вечера мудренее. Дождемся завтрашнего дня.
Утро выдалось ветреное и промозглое. В семь ноль-ноль я, сидя в машине, уже караулила Степана у его дома. Мне пришлось пялить глаза на дверь его подъезда целый час, прежде чем я заметила его длинное серое пальто и черную фетровую шляпу. Вжав голову в плечи и подняв воротник, он торопливой походкой направился к остановке. Я проехала метров тридцать вдоль тротуара и догнала его. Поравнявшись с ним, я опустила стекло и как ни в чем не бывало окликнула:
— Привет, Степа, торопишься? Садись, подвезу.
Он вздрогнул от неожиданности, но, спохватившись, натужно улыбнулся.
— Вот так встреча! Какими судьбами? — Можно было подумать, что мы ни о чем вчера не договаривались.
— Присаживайся, — я открыла дверцу.
Ему ничего не оставалось делать, как сесть рядом со мной.
Я подумала, что наскоком его не возмешь, и начала издалека.
— Как продвигается расследование?
— Как всегда, — он махнул рукой.
— Думаешь, никого не найдут? Ведь лучшие люди занимаются.
— А, видела статью?
— Вчера прочла, — ответила я, не поворачивая головы в его сторону.
— И как твое мнение? — спросил он без особого интереса.
— Честно?
— Ну конечно!
— Я знаю, из-за чего его убили, — невозмутимо произнесла я.
— Знаешь? — он удивленно вскинул брови и недоверчиво посмотрел на меня.
— Ты что, не веришь?
— Да нет, почему не верю, — замешкался
— И ты не хочешь узнать? — хитро спросила я, краем глаза следя за его реакцией.
— Хочу, конечно, если это не лажа.
— Ты меня обижаешь, Степа, — с наигранной укоризной хмыкнула я, — я всегда оперирую только фактами, это один из принципов моей работы.
— Тогда выкладывай, — великодушно разрешил Степан, разворачиваясь ко мне всем корпусом.
— Информация, Степа, сейчас дорого стоит.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду только то, что я сказала, неужели это так трудно понять?
— Ты хочешь продать нам материал?
— Не совсем так, скорее не вам, а тебе, лично, — начала я загонять его в расставленные сети.
— Но я не покупаю информацию, — смутился он и снова отвернулся.
Красный сигнал светофора прервал наше неторопливое движение в утреннем потоке автомобилей. Рядом с нами остановился громоздкий джип с затемненными, как и у моей «девятки», стеклами, из которого мощными волнами выплескивалась российская попса.
— Давай сделаем так: я тебе все расскажу, а ты сам решишь, нужна тебе эта информация или нет.
— Ладно, говори.
— Так вот, — начала я свою «сказку», — жил-был в одном провинциальном городке генеральный директор. Однажды провернул этот директор, при помощи своих друзей из областной администрации, крупную аферу. И все бы было хорошо, не укради у него его бывшая любовница важные документы, раскрывающие суть этой аферы.
Испугался генеральный директор, что бумаги станут достоянием гласности, позвал нехороших парней и приказал им ни перед чем не останавливаться и найти эти важные документы.
А бывшая любовница, дабы отомстить генеральному директору за то, что он ее бросил, отдала бумаги честному корреспонденту областной газеты, чтобы тот напечатал в газете материал и разоблачил бы афериста — генерального директора.
Об этом узнал нынешний любовник бывшей любовницы, и захотелось ему разжиться на этих документах. И пошел он к честному корреспонденту и стал требовать, чтобы тот отдал ему эти документы. Честный корреспондент, конечно, возмутился и стал выгонять вымогателя, но тот ударил его по голове тяжелым предметом и убил честного корреспондента.
Но не знал вымогатель, что документов в тот момент у честного корреспондента уже не было, умыкнули у него важные документы.
А кто же мог у него умыкнуть важные документы? Ведь документы, особенно важные, домой он почти никогда не брал. Становится ясно, что это кто-то из сослуживцев честного корреспондента. Такой вывод сделала частная сыщица, которую попросил найти пропавшие бумаги обманутый друг генерального директора.
Но когда в подъезде дома, где жила частная сыщица, на нее напали плохие парни, отправленные генеральным директором для того, чтобы убить ее, она, поразмыслив, немного поправила свой вывод и решила, что документы умыкнул не кто-то из сослуживцев честного корреспондента, а конкретно его непосредственный начальник, то есть главный редактор газеты.