На несколько демонов больше

Андерсон Кевин Джей

А подружка невесты была в том уродливом зеленом платье, и я криво ей улыбнулась извиняющейся улыбкой. Кто бы сомневался, что Элласбет выберет именно его.

— Простите за опоздание, — сказал я весело и громко в напряженном молчании. — Автобус застрял — жуткие пробки на улицах.

Положив на ступеньки фокус, замаскированный под свадебный подарок, я сняла с плеча сумку и пристроилась за под­ружкой невесты, скромненько сложив ручки перед собой.

Ага, вот так.

— Рэйчел! — начал Трент, отняв руку у Элласбет.

— Нет-нет, продолжайте! — замахала я руками, хотя внутри напряглась,

как нажравшийся бримстона пикси. — Все в порядке,

Крашеные губы Элласбет сжались в ниточку. Фата бы тебе не помешала, подумала я и вспомнила о собственной раскраске, наляпанной в последнюю минуту.

Пылая зелеными глазами, Элласбет взяла Трента под руку и повернулась ко мне спиной — плечи ее вздрагивали. Попик прокашлялся и начал с того места, где остановился, заговорил о силе преданности, понимания и прощения. Я от него отключилась — надо было успокоить собственный пульс, поскольку какое-то время придется пробыть здесь.

Собор был красив, запах дикой моркови угадывался в спертом воздухе. На всех доступных горизонтальных поверхностях стояли цветы, даже на вертикальных кое-где — букетики, при­колотые к лентам. Экзотические вьющиеся растения, лилии, но лично мне больше нравятся цветы попроще. Всемирно из­вестные цветные витражи помутнели от тумана и лунного све­та, и тени окрестных деревьев плавали по ним драконовыми кругами. Мерцали свечи, и тихий голос попа звучал, как обрет­шая голос пыль.

Я заморгала, сообразив, что Ал строит мне глазки, глядя поверх будущей пары. Рядом с ним хмурился Квен. Они были оба в прекрасных черных фраках, похожих на парадную форму из какой-нибудь классической космической оперы восьмиде­сятых. Я занервничала, поправила на себе платье. Откуда-то на нем взялось пятно, а букета, чтобы его прикрыть, у меня не было. Вот так всегда, когда опаздываешь,

Я обернулась к публике, увидела Дженкса, подмигивающе­го мне с потолочных балок. С него густо сыпалась пыльца, и Таката чихнул в созданном Д же иксом солнечном луче.

— Будь здоров, — сказала я ему одними губами, и он приподнял густые брови. У пожилой рок-звезды лицо было не­ спокойным, но покрытая шрамами вервольфица рядом с ним — его барабанщица Рипли — явно веселилась. Слава богу, Та­ката был в нормальном костюме, а не в оранжевом кошмаре, в котором я его когда-то видела. Даже его белокурые волосы лежали в порядке, и на шее был заметен амулет, который их и уложил. Посмотрев на меня через зал, он так же одними губа­ми сказал:

— Что ты тут делаешь?

— Работаю, — ответила я беззвучно.

И посмотрела на стоящих за ним мистера Рея и миссис Саронг. Они были похожи на детишек, вместе готовящих какую-то проказу. Но мне это безразлично, скоро все кончится.

Наконец-то я набралась духу и посмотрела на Айви. И меня пробрало страхом — она была оцепенелая. Ничего не выражающее лицо и пустота в глазах. Я видела у нее такой вид, но ни­когда это не было так сильно. Она просто отключила себя. В идущем ей изящном сером платье и широкополой шляпке она была страшно похожа на свою мать, сидящую у нее за спиной. Айви сидела, выпрямившись, между Пискари и Стриж. Свет­ловолосая вампирша глянула на меня ревниво — очевидно, она вошла теперь в камарилью Пискари, несмотря на ту мелкую деталь, что Пискари выпустили из тюрьмы благодаря интриге Ала, а не ее красноречию в зале суда. Мне оставалось только верить, что Айви не пропадет — спасти ее было не в моих си­лах. Спастись она может только сама.

Увидев мои страдания при виде Айви, Пискари мне улыбнулся — издевательски и уверенно. Я с шипением выпустила воздух сквозь зубы — демонский шрам пронзил меня теплым покалыванием. Черт побери, этого я не учла. И в злости сказа­ла ему беззвучно, губами:

—Мне нужно с тобой говорить.

Пискари наклонил голову — он невероятно естественно выглядел в каком-то подлинном египетском наряде. Очевидно, решив, что разговор пойдет об Айви, он поднял ее безжиз­ненную руку и поцеловал.

Я застыла, вдруг ощутив, что Трент наблюдает за мной уголком глаза. На самом деле вся церковь больше смотрела сейчас на нас с Пискари, чем на венчающуюся пару. И если сжатым зубам Элласбет можно было верить, она была в бешенстве.

Я скривилась и попыталась принять угрожающе-бандитский вид, что было трудновато в кружевном платье с цветами в волосах.

— Не про Айви, — сказала я без звука. — Мне нужна твоя защита. Для меня и для Кистена. И мне есть чем тебя заинтересовать.

Пискари был несколько сбит с толку моим запросом, но кивнул и глубоко задумался. Добродушно-веселая улыбка Ала стала злобной, а за спиной у Такаты миссис Саронг и мистер рей заговорили приглушенными голосами, так что любой внутриземелец мог бы подслушать. Удовлетворение на лице Стриж сменилось ненавистью, а Элласбет... Элласбет так вцепилась в руку Трента, что побелели костяшки пальцев.

В торжественные каденции поповского речитатива грубо ворвался звонок чьего-то телефона, и у меня глаза на лоб полезли. Звонок исходил от... от меня?

О господи! —подумала я, обмирая и шаря у себя пальцами за вырезом. Мой телефон. Дженкс, черт бы тебя побрал! — подумала я, злобно таращась в потолок под вылетающую из меня мелодию «Чудесный день для свадьбы». Я же поставила на виб­розвонок. Черт побери, ведь ставила же!

С пылающим лицом я наконец его выудила. Дженкс ржал из верхних окон, Таката закрыл лицо руками, стараясь не расхохотаться. Нервная дрожь пробежала по всей церкви, а я по­смотрела на входящий номер. Гленн.

Меня захлестнуло адреналином.

—Прошу прощения, — сказала я с неподдельным чувством. — Я очень извиняюсь, очень, я отключала звук. Честно.

Таката рассмеялся в голос, и я покраснела, вспомнив, откуда я сейчас этот телефон выуживала.

— Прошу прощения, я должна ответить. — Элласбет из себя выходила, а попик с кислой мордой махнул мне рукой — дескать, если надо, так надо. Я открыла телефон и повернулась спиной ко всем.

— Привет, — сказала я, и голос отразился в телефоне эхом. — Я на свадьбе Каламака, слушают все. Что добыл?

Скандал — дальше некуда.

Треск помех сказал мне, что Гленн все еще в пути. Он ответил:

— Рэйчел, ты на свадьбе? Ведьма, да ты по самую задницу сумасшедшая!

Я полуповернулась и пожала плечами, глядя на попа:

— Извините, — изобразила я губами, но внутри уже пере­ключилась на полные обороты.

По крайней мере Гленн понял мой намек о публике, которая все слышит, и будет выбирать слова поаккуратнее.

—У меня все документы, — сказал Гленн, и мое напряжение дошло до пика. — Можешь работать.