На неведомых дорожках
Шрифт:
Мне пришлось много хуже. Пробиваясь за этим новоявленным Сусаниным, производила столько шума и треска, сколько мог произвести полк медведей. Впрочем, о чем это я? Медведи, говорят, идут по лесу бесшумно. Я же пыхтела и чертыхалась сквозь зубы. Мой провожатый, то и дело счастливо вздыхавший, поглядывая на подарок драгоценной супруге (крепко же она его достала), изредка косился на то, как я спотыкалась, костёря сухие сучья и брёвна, словно специально подложенные под ноги. Леший иногда тихо ворчал насчет никчёмных людишек, которым в лесу делать нечего, а тоже воображают о себе…
Выйдя к ручью с тёмной, хотя и прозрачной, водой,
— Иди вниз по течению. От реки не отходи, нет у меня времени тебя по всему лесу искать, да и лес этот не мне подчиняется. Выйдешь к деревне, тамошний кузнец обскажет, что дальше делать.
Махнув рукой на попытку поблагодарить, бесшумно скользнул в сторону ближайшего куста и растворился в тени.
Я, обессилев, села и вытянула гудящие ноги. Взгляд остановился на сапогах, в которых проделала весь путь. Поразительно — обувка оказалась на удивление удобной и прочной.
Откинувшись на локти, посмотрела на просвечивавшее сквозь ветки небо. Солнышко клонилось к западу, а по небу поплыли лёгкие облачка.
Осторожно спустилась к воде, ополоснула лицо и напилась. Вода немного отдавала болотом. Перекусила прихваченной у Яги снедью, и двинулась в указанном Лешим направлении.
Первая брусничная кочка не произвела впечатления. Скорее всего, я бы и не заметила её, настолько к этому моменту устала, если бы на алые ягоды не брызнул солнечный луч. Ягоды засветились среди тёмной глянцевой зелени листвы рубинами. Невольно наклонилась. Сорвала одну гроздь, другую. Кисловатые ягоды показались нектаром. Свежий сок взбодрил не хуже тоника. Подняв глаза, заметила кочку, где оказалось ещё больше ягод, и расположенную чуть дальше от берега (на что я в тот момент совершенно не обратила внимания). Ноги понесли сами…
Широкий подол длинной юбки, которую выудила из бездонного мешка Ванечки и использовала вместо корзины, отяжелел от крупнющих спелых брусничин. Кочка за кочкой привлекали внимание, и я уже не раздумывала, с какой целью собираю ягоды. Да и кто на моем месте мог бы думать о целях? Таких ягод не видела сроду — огромные кисти, под весом которых ягодник лежал на мху. Кисть — полная горсть, кисть — горсть! Опомнилась, только обобрав последнюю кочку. Именно последнюю.
Собрав ягоды, распрямила спину. Азарт спал, и накатили сомнения. Начало августа… Откуда спелая брусника? А ещё… Вспомнилось — брусничные кочки шли одна за другой, как по ниточке, ни влево, ни вправо, только вперёд. И теперь, когда я стояла у последней, оказалось, меня окружают сомкнувшиеся кругом старые ели, словно специально опустившие к самой земле мрачно-зелёные лапы.
Дернулась в одну сторону, в другую — пройденные кочки как корова языком слизнула. Склонившись к ягодам, не смотрела, в какую сторону иду, вспомнилось только, что солнце начало клониться за речку. Теперь его закрыли плотные облака. Похоже, опять влипла.
— Леший!!! Ау-у!!!
Никакого отклика, даже эхо не отозвалось. Села на кочку, выпустив из рук импровизированную корзину и высыпав на мох ненужные ягоды. Хотела бы знать, что всё это означает?! Если это штучки Яги надо ждать её саму. А вообще — на меня ли рассчитана эта ловушка? То, что ловушка — сомнений нет. А самое главное — что делать?
Сидеть, сложив руки и ждать пояснений не в моём характере.
Подхватилась
Поляна, на которой меня заперли, была невелика, поэтому обход закончился быстро. Только в одном месте показалось, что там может быть проход, поэтому вернулась туда. Толстая в два обхвата ель, терялась макушкой на головокружительной высоте. Нижние ветки начинались, в отличие от остальных её товарок, значительно выше моего роста. Зато за ней скопилась масса молодых, хотя и не менее колючих, ёлок и елочек. В любом случае, я смогла подойти к этой «красавице». Черт, может именно этого от меня и хотят?
— Ну, и чего от меня тут добиваются?
Подойдя к облитому смолой стволу, осмотрела мох и провела глазами до веток. На поляне начало темнеть. Солнце совсем низко. Ещё немного и придётся остаться ночевать в западне.
Внимание привлекла трещина в коре, расположенная выше головы. Осторожно, стараясь не заляпаться смолой, встала на цыпочки и провела пальцами по краю трещины. Раздался тревожный птичий крик, потом шорох, словно кто-то пробирался сквозь ветки. Нервно осмотрелась, однако никого не оказалось, и продолжила исследования. Уж очень назойливо лезла в глаза эта трещина. Оказалось, в неё свободно проникала рука. Осмотрительность — плохо знакомое мне слово, и естественно, руку в трещину я сунула.
В самой глубине, куда не получалось как следует дотянуться, самыми кончиками пальцев, нащупала что-то инородное. Оно не походило на древесину — было холодным с чёткими резкими гранями.
Любопытство со страшной силой охватило меня. Вытащив руку, принялась осматриваться, ища, на что бы встать. Кроме нескольких сухих сучьев, ничего не оказалось. Весьма невежливо со стороны местных хозяев. Могли бы, раз уж затянули сюда человека, или пенёк какой предложить, или чурбачок. Пришлось довольствоваться сучьями.
Подтащив их к самому стволу, с трудом забралась на шаткое сооружение и заглянула в трещину. Хорошо, крепко держалась за липкий ствол. В глубине трещины блеснуло. Так могут блестеть только ограненные камни. Да уж, теперь такую сороку как я, могло удержать разве что землетрясение! Отодрав от смолистого ствола руку, просунула её глубже. И опять повезло. Налипшая на пальцы смола помогла мёртвой хваткой зацепиться за неизвестный предмет. Потянула, изо всех сил стиснув пальцы, ещё раз… Вещь подалась. Перехватила поудобнее и рванула, как могла…
Сучья треснули, я в очередной раз покатилась по земле, раздавив рассыпанные ягоды. Хорошо, что успела вытащить руку, иначе сломала бы её. Поднявшись и растерев многострадальный копчик, смогла рассмотреть добычу. Это оказалась необычного плетения широкая плоская цепь, похоже, серебряная — местами она совершенно почернела. В цепь вставили семь плоских многогранников чёрного камня, в центре которых отблескивали на вечернем свету некрупные но удивительно яркие ограненные камни — красный, оранжевый, как кошачьи глаза, сочно-жёлтый, зелёный, голубой, тёмной почти ночной синевы, фиолетовый. Камни так и располагались в порядке цветов радуги, и, если надеть цепь на шею, выглядело бы это как экзотическое колье. Вот только весило это «колье» — шея переломится!