На одной волне
Шрифт:
– Твою мать!
– Боцман слегка побледнел.
– Мало нам горилл!
– И ты это, ну, не стреляй. Это своя химера!
Боцман выпучил глаза и молча закрыл рот. Таким я его ещё не видел.
– Да, своя! Я тебе потом объясню! Помоги мне убедить долговцев! А она поможет нам выбраться!
– Ну, Котэ, у тебя и друзья!
Вдвоём мы еле убедили Шульгу не стрелять, это была самая сложная попытка в моей жизни убедить кого-либо. Долговцы со страхом и недоумением посматривали то на двери, то на нас.
– Она выходит, приготовься!
– предупредил меня Кондуктор.
Я стоял перед дверью, за которой стих шум борьбы, она мягко распахнулась, и передо мной встала Химера. Словно кошка, она подошла и села, поглядывая на меня.
– Дошла...нашла...что искала, - пронеслись её слова в моём мозгу. Я повернулся и махнул рукой долговцам. Они неуверенно опустили автоматы, стараясь не шевелиться. Шульга покачал головой и сел возле Гавриленко, который морщился от боли, на повязке виднелась кровь. Боцман подошёл ко мне, глазея на страшнейшую хищницу Зоны. За ним, чуть помедлив, держались отмычки, верные своему главному. Я поискал глазами Трубадура, вспомнив, что именно он заварил эту кашу с освобождением. Не понимаю уже ничего!
– Скажи..не надо бояться...не нападу, - услышал я Химеру.
Вздохнув, я попытался донести эту мысль до долговцев. Парни опасливо уселись рядом с командиром. Всех вместе их осталось девять человек. Они защёлкали затворами, проверяя трофейное оружие, набивали рожки патронами. Пусть занимаются, лишь бы не стреляли.
Кондуктор уже крутился возле гигантской кошки. Шульга с интересом следил за происходящим и ухмыльнулся, поймав мой взгляд. Да, теперь уже не отвертишься, я попал в друзья мутантов, а Мина официально является убийцей. Она сидела на помосте, крутя в руках окровавленный нож, и снова безучастно смотрела перед собой. Химера медленно встала и подошла к ней. Две пары глаз встретились. Воцарилась полная тишина, все, не отрываясь, смотрели на странную парочку.
– Они говорят о чём-то очень важном, - вклинился в тишину голос Кондуктора.
– Я не слышу их, но чувствую, что это очень серьёзно для них обеих.
– Надо нам убираться отсюда, - ответил я.
– Потом будем разговаривать.
– Не мешай им. Они должны договорить.
Тишину не решился нарушить никто. Наконец, Химера встала и решительно направилась к дверям.
– Надо уйти...важно...прости...бросаю вас..., - пришли в голову её слова.
– Остерегайся людей. И... счастливого пути тебе, - ответил я, понимая, как наивно это звучит.
Химера, не останавливаясь, обернулась, глянула на меня и скрылась за дверями, а Мина бессильно опустилась на пол. Мы с Боцманом заслонили её от долговцев, встав рядом, за нами отмычки с решительными лицами обступили девушку. Шульга тоже поднялся и подошёл к нам, сделав знак своим оставаться на месте.
– Подполковник, Мина не виновата в смерти тех людей, - проговорил я.
– Не веришь, убей и меня вместе с ней.
Шульга долго молчал, глядя мне в глаза.
– Я не буду убивать никого из вас, - произнёс он наконец.
– Тут творятся дела, в которые нельзя лезть нам, людям. Я думаю, «Долг» поймёт, что я хочу сказать, и не станет продолжать охоту на Мину.
– Спасибо, - в один голос выдохнули мы с Боцманом.
– Давайте выбираться отсюда, - ответил Шульга, смутившись под взглядом поднявшей голову Мины.
В эту минуту застонал, приходя в себя, Доктор. Мы обступили его, с иронией глядя на держащегося за голову и пытающегося подняться очкарика. Помогать ему никто не спешил.
– Ну, что, неуважаемый?
– нарушил тишину Боцман.
– Плохо тебе, да?
– Вы только что разрушили плоды многолетних исследований! Вам, солдафонам, не понять всей важности проделанной работы!
– повизгивал Доктор, морщась от головной боли. Зомби, прилетевший в него, валялся у стены с проломленным черепом.
– Куда нам, мы - люди приземлённые, в мутантах копаться не привыкшие!
– Перестаньте! Мои научные открытия могли привести к фантастическим результатам! И фантастическим деньгам! А вы, офицер «Долга», как вы могли связаться с мутантами? Признаю, вы переиграли меня, приведя сюда такую сильную особь.
– Эту «особь» ты же сам и создал. И полегче в выражениях, - устало сказал я.
– Да я его впервые вижу!
– забрызгал слюной Доктор.
– И никогда не видел таких мощных проявлений мутации! Где вы его взяли, хотел бы я знать!
Мы переглянулись, поняв, что Доктор говорит не о Мине. Значит, Трубадур тоже мутант! Куда же он подевался? И как теперь к нему относиться? С одной стороны, он опасен, а с другой - всё это время он помогал нам. Теперь понятно, кого испугались мародёры с «Юпитера», и почему Трубадур застрелил последнего из них на наших глазах. Но он всегда был рядом, когда происходили убийства на Скадовске и Янове. Неужели, он убил Гроша? Тут я вздрогнул, вспомнив смерть лаборанта на Янтаре. Кровососа мне на ночь глядя! Да ведь это его голос и песню я слышал, когда шарился по базе научников в поисках сбыта артефактов! С такими способностями разбить раковину головой человека - это раз плюнуть! А я-то, дурень, подозревал Мину, Кондуктора, но только не этого парня!
– Где взяли, там уже нет. Сами вырастили, в своём сплочённом коллективе, - ответил Боцман.
– А ты, лабораторная крыса, вставай, с нами пойдёшь.
– А ведь он тебя знает, - задумчиво произнёс я. Доктор непонимающе уставился на меня из-под очков.
– Я видел, как он на тебя смотрел. Признавайся, чем ты его так разозлил?
– Не понимаю вас! Я, в самом деле, не помню его!
– Вспомнишь, когда он до тебя доберётся. И я не хотел бы вставать на его пути. Мне, в общем-то, без разницы, и если он тебя убьёт, не стану горевать.
– Под охрану его, - приказал Шульга.
– Сдадим этого экспериментатора начальству, пусть разбираются.
Пара долговцев подхватила Доктора и резво поставила на полусогнутые ножки.
– Что дальше, товарищ подполковник?
– спросил я.
– Какие есть соображения?
– Выбираемся из этого гадюшника. Нам ещё от монолитовцев отбиваться.
– Мы пойдём вперёд, мало ли Трубадур вернётся, с Миной у нас есть шанс его остановить.
– Да, вот ещё что,- Шульга шагнул к Мине.
– Лично у меня к тебе никаких претензий нет. Однако, я не могу поручиться за своё начальство. Наверняка найдутся люди, которых заинтересуют твои возможности, поэтому советую скрыться, пока не уляжется шум.