На одной волне
Шрифт:
– Пойдём отсюда, - проговорил я.
Навалились усталость и пустота, увиденное подействовало тяжелее, чем наши приключения. Мина тоже была подавлена, с такими похоронными лицами нас застали доковылявшие наконец сюда долговцы.
– Где он?
– спросил Боцман.
Я в ответ только кивнул на дверь. Отмычки перехватили поудобнее Гавриленко и зашагали к выходу, сопровождаемые оставшимися бойцами. Шульга покачал головой и тяжело опёрся об стену.
– Что ж, по крайней мере Доктор не ушёл от наказания. Пусть будет так.
– Пора идти. Здесь оставаться опасно, - заключил Боцман.
Мы поспешили убраться из обречённой лаборатории. Из-за Трубадура я забыл о Кондукторе и теперь надеялся увидеть его уже на поверхности. Последние метры я преодолел чуть ли не бегом и наткнулся на спины долговцев. Вокруг царил ад, стены были покрыты кровью, везде раскиданы части тел в камуфляже «Монолита».
– Что замерли? Это Химера поработала, а она за нас, - хмуро пошутил я.
Кондуктора нигде не было видно. Я в отчаянии пытался докричаться до него, но на связь он так и не вышел. Когда из пролома выбрались Боцман с Шульгой и Мина, я глянул на неё, но она грустно покачала головой.
Неужели Кондуктор остался внизу? Я лихорадочно соображал, что делать дальше. Бросить его было невозможно, невыносимо думать, что он погибнет. Я выскочил из «Юбилейного» и мысленно заорал так, что все контролёры Зоны должны были обделаться от страха. Но маленький друг молчал.
Тогда я вернулся в подвал, скинул рюкзак, выгреб из него всё содержимое, оставив только патроны к «Отбойнику», и поднялся.
– Боцман, я иду вниз. Уходите, мы вас догоним.
– Не дури, Котэ! Да наверняка твой приятель уже где-то тут!
– заорал на меня Боцман, уже понимая, что я не отступлюсь.
– Это всего лишь кот!
– Ты бы тоже не бросил своего друга, - ответил я и повернулся к проёму.
– Автоматик мой прибери! Отдашь, когда вернусь!
– Удачи, Котэ. Жду тебя в убежище, - тихо сказал Боцман.
Я шагнул внутрь и услышал шаги за спиной. Обернувшись, увидел, что Мина собирается идти за мной. Ударом ноги я вышиб кусок кирпича, которым кто-то из долговцев заклинил разъехавшиеся двери, прежде чем спуститься. Они захлопнулись перед носом у Мины, которая тут же попыталась открыть створки вновь, а потом стала биться в них, стараясь выломать. Боцман положил руку ей на плечо и не отпрянул, когда разъярённая Мина повернулась к нему. Через секунду он прижимал к себе девушку, уводя из подвала. Компания выбралась наружу и побрела прочь.
Плафоны освещения над головой уносились назад, уже знакомым тоннелем я бежал обратно, не переставая звать пропавшего друга. Кондуктор не отвечал.
Мимо коридора с дверью, за которой исчез Трубадур, я крался с осторожностью. Кинув взгляд на запорный штурвал, я убедился, что он по-прежнему заклинен, и дверь уже не открыть. Но по спине всё равно бежали мурашки, было грустно. Может быть, в другое время удалось бы убедить Трубадура остаться. Наверняка есть объяснение всему, что он сделал. В последнее время постоянно приходится искать оправдание поступкам тех, кто стал мне другом.
Хотя, мы с Трубадуром и не общались особо. Так, присутствовал рядом, помогал иногда, а чтобы поговорить, не было такого. И сейчас, после его смерти, мне не хватало этого человека. Мутантом его назвать язык не поворачивался.
За этими размышлениями я позволил себе немного расслабиться и не заметил, как оказался в конце тоннеля. Кондуктор никак не давал о себе знать, и тревога в душе только росла. Ну, куда ты девался, пушистый мерзавец? Почему я должен переживать за твои девять жизней? Или сколько их там у тебя осталось? Не важно, лишь бы была в запасе хоть одна!
Вот и комната с заложенными зарядами. Я осмотрел их и понял, что, конечно, можно попытаться обезвредить всё это барахло, но лучше не надо. Нажимать кнопки тоже нужно уметь, и наверняка я подорвусь быстрее, чем догадаюсь, как вырубить всё это. Точно, можно же попытаться найти питание и отключить его! Я воспрял духом и поспешил на поиски электрощита или что тут у них.
Уже на ходу я размышлял, пытаясь не поддаться панике. А что, если питает это место такой источник, который не слишком доступен в условиях Зоны? Например, сама ЧАЭС. Или он просто не вырубаем?
Так, в туалет я не хочу, поэтому сюда не пойдём. Вдруг там какой бюрер слабится, они любят клозеты, как я слышал. Гранат у меня нет, а из дробовика хлопотно. Чего-чего, но оружия под ногами вдоволь: я снова попал в тот зал, где мы устроили восстание, трупы охранников и тела долговцев лежали на месте. И среди них множество АК. Я выбрал автомат поновее и почище, принадлежащий погибшему долговцу, мягко снял его руку, удерживающую оружие, поменял магазин на новый и повесил «Калашников» на плечо. Запасной будет, мало ли что.
Я не замечал веса дробовика и автомата, помогало нарастающее волнение. Снорк его знает, сколько ещё осталось до взрыва, Кондуктор вообще мог быть уже наверху, а я тут шляюсь, как самоубийца.
Толстые кабели вели из зала лаборатории в соседнее помещение, там вдоль стены они уходили в отверстие у самого пола. Я толкнул дверь, совпадающую по направлению, и запнулся об валяющуюся на полу псевдогориллу. Я чуть не выстрелил, палец вовремя соскользнул со спускового крючка «Отбойника». Это кто ж тебя так расписал, зверушка? Мутант был покрыт ранами, туша лежала в луже крови. Так, пойду-ка я дальше, уже интереснее стало.
Следующий зал озадачил звуками ударов о стены, идущими, казалось, отовсюду. Глухо бахало, грохот раздавался неравномерный, значит надежды на работу механизма никакой. Я приоткрыл дверь и тут же отлетел назад, с той стороны что-то тяжёлое врезалось в створку. Дверь завибрировала от толчка, и приоткрылась уже сама, в щель я успел заметить мелькание нескольких тел.
– Котэ, на помощь!
– заверещал вдруг в голове голос Кондуктора.
– Тут две гориллы, помогай!
От радости я сорвался с места, не раздумывая. Дверь хлопнула о стену, распахнутая мощным толчком. Передо мной были спины двух псевдогорилл, загнавших Кондуктора в угол и пытавшихся извлечь его из-под какого-то оборудования. Кот урчал и метко бил лапой, разбрызгивая кровь мутантов. Я взревел не тише гориллы и выпустил заряд крупной дроби в затылок одной из них. Та зашаталась, но смогла повернуться ко мне. Пару секунд меня изучали эти жуткие глаза, после чего в мою сторону полетел стол.