На орбите судьбы
Шрифт:
–Это великолепно! –я в прострации созерцала открывшуюся передо мной картину и от восторга совсем забыла о том, что собиралась закурить, – у тебя дар!
–Ага! Как же! – с неожиданной злостью воскликнул Айк, – и в брейке я лучший, и Пушкина могу на рваный бит переложить, и в стритболе у меня почти все броски трехочковые, а учиться придется на строителя, чтобы типа продолжать семейный бизнес! Круто, да?
–Ну…как бы, наверное, не очень, – грустно улыбнулась я, – но тебе же никто не запрещает совмещать учебу и увлечения?
Айк медленно провел ладонью по разрисованной стене, на секунду задержал печальный
–Теперь не знаю… Мазафака, Римма, я привел вас сюда, чтобы отвлечься, а сам пригрузил еще в два раза больше, – парень с силой пнул ствол сучковатого дерева, до обрезки которого у коммунальщиков еще, по-видимому, не дошли руки, – просто мне больше не с кем об этом поговорить. Знаете, какое выражение я ненавижу больше всего на свете?
–Юношеский максимализм? – наугад предположила я и по вспыхнувшим в темноте глазам Айка поняла, что попала в яблочко, – со мной в твоем возрасте было именно так.
–А что сейчас? – парень всем телом подался ко мне и с каким-то нездоровым любопытством уточнил, – что в вас изменилось?
–Юность прошла, а максимализм остался, Айк, – практически честно призналась я, поджигая сигарету, – вот и все перемены!
Скамейки в парке были такими древними, словно являлись ровесниками того самого трехсотлетнего Перова: кривые, покосившиеся, с выломанными досками они доживали свои последние дни в ожидании отправки на свалку, а их деревянные спинки украшали надписи настолько непечатного характера, что некоторые из них я смело взяла на вооружение в целях облегчения коммуникаций со своими сослуживцами из Горкомхоза. Мы с Айком сидели на одной из таких прародительниц городских лавочек и, подсвечивая друг другу фонариком, пытались разобраться в содержании двух изумительно схожих между собой рисунков. Парень ни разу не спросил меня, зачем я привлекла в качестве посредника Юльку, и что мешало мне самостоятельно набрать его номер в соответствии с нашей изначальной договоренностью, но я была безгранично благодарна ему за деликатность.
–По времени совпадает один в один, значит, контакт происходит синхронно, – Айк в различных комбинациях перекладывал на коленях два тетрадных листа, но у него никак не получалось найти точки соприкосновения, – у меня тоже было два контакта, и в наших видениях много сходства, но в единую схему они почему-то не стыкуются. При первом контакте, ночью, нефилимы показали мне стрелы на песке и линии на дне моря или озера, вот здесь я их нарисовал, а в воскресенье я видел поселок или маленький город, который внезапно накрыло водой. Какая взаимосвязь?
–Я тоже видела фигуры на песке, почти как у тебя, только кроме линий есть еще изображения животных и вот этого гуманоида с девятью пальцами. Второй раз мне показали знак на скале и тоже потоп. Вода и линии – это объединяет наши видения, но мне кажется, что все-таки это разные места, -околонаучные дискуссии доставляли нереально, я словно доказывала самой себе, что судьба уберегла меня от разжижения мозга и я все еще в состоянии вести осмысленную беседу с построением логических цепочек.
–Согласен, – кивнул Айк, поворачивая рисунки под другим углом,– смотрите, эти места ведь должны находиться на Земле?
Я прикрыла веки, выпустила дым и погрузилась в воспоминания. Плывущие внизу панорамы, устремляющиеся в космос энергетические потоки, беспомощно воздетые к небесам руки – навсегда запечатлевшиеся в памяти кадры мелькали с калейдоскопической скоростью. Определенно, это наша планета, только несколько тысячелетий назад.
–Это Земля, – уверенно заявила я и в ужасе осознала, что залипала, оказывается, так надолго, что моя сигарета успела полностью догореть и осыпаться, – Айк, что со мной было? Айк?
Парень неохотно открыл глаза и расслабленно вытянул ноги.
– Это Земля, – подтвердил он, – они так сказали.
Мы одновременно подняли головы и светящаяся точка, выделяющаяся среди бледно-желтых звезд своим предупредительно красным цветом, надолго приковала наши взгляды. Нибиру как будто стала ближе и ярче, окружающий ее шлейф перестал казаться всего лишь сгустком рассеянного сияния – в его отблесках чувствовалась какая-то странная закономерность, словно сопровождающиеся несущуюся к Земле планету спутники являлись не мертвыми космическими телами, а искусственно созданными объектами. Потому что это не спутники, а …
–Корабли! – Айк бессознательно стиснул мою ладонь, – мазафака, это корабли! Когда Нибиру приблизится к земле на достаточное расстояние, нефилимы высадятся на кораблях и…, – парень, наконец, осознал, что причиняет мне боль и запоздало выпустил мою руку, – я не знаю, что будет дальше.
–Знаешь, -возразила я, потянувшись за сигаретой, – у тебя на запястье это написано.
Мы молча курили одну сигарету на двоих и тщетно пытались остудить при помощи никотина свои закипающие мозги. «Надиктованные» отдельно каждому из нас рисунки в совокупности должны были нести в себе ключевые для понимания намерений нефилимов сведения, но наша человеческая логика не справлялась с посланиями инопланетного разума.
–Мы знаем, что это Земля, так? – похоже, бешеная жестикуляция была призвана придать ускорение тяжело пробуксовывающим мыслям, и мне оставалось лишь надеяться, что в исследовательском азарте Айк не нанесет мне случайную травму, – теперь дальше: в своих видениях мы как бы смотрели сверху, да? Я понял, что нужно сделать – я отсканирую оба рисунка и поищу похожие изображения на спутниковых картах. Ну как?
–По-моему, вполне жизнеспособная идея, – сдержанно похвалила я ожидающего бурных аплодисментов парня, – при учете, что эти места не слишком изменились за тысячи лет.
Айк довольно пристойно затянулся, передал мне недокуренную сигарету и вдруг обезоруживающе улыбнулся мне в лицо:
–Вы недавно сами сказали – есть вещи, которые не меняются с годами. Например, юношеский максимализм, мазафака!
Придумать относительно подходящие возражения в ответ на этот железобетонный аргумент, по всей вероятности, было так же заведомо невозможно, как и найти прием против лома, поэтому в итоге я сдалась и не смогла скрыть улыбки, а всячески довольный собой парень для приличия посокрушался, что уделяй он в школе чуть больше внимания изучению географии, может быть, ему бы уже сейчас пришла бы на ум парочка вариантов. Помянув всуе глубоко опостылевшую ему учебу, Айк заметно помрачнел, но как выяснилось через мгновение, настроение ему испортили вовсе не мысли о результатах тестирования, а совсем другие вещи: