На острие иглы

Стальнов Илья Александрович

Во вспышке огня я рассмотрел молодчика, который поджигал фитиль с явным намерением швырнуть гранату в наше окно. Я распахнул ставни.

– Получай!

Почти не целясь, я нажал на спусковой крючок. Мою руку направляло само провидение. Пуля угодила в горшок, и окрестности потряс новый взрыв. Он не оставил от убийцы мокрого места, заодно разметав сообщников рядом с ним. Это был момент, которым необходимо было воспользоваться.

– Прыгай! – крикнул я, перемахивая через подоконник.

Я приземлился удачно. Адепт-тоже. Мы бросились вперед. Я споткнулся о бездыханное тело и сумел

рассмотреть в пламени огня, хлеставшего из окон дома, что это был Бернандес. Неужели мы все-таки избавились от него?

Разбойники не ожидали такого поворота дел и были дезорганизованы. Одни из них уже вломились в дом, другие находились с противоположной от нас стороны, третьи были оглушены или убиты взрывом гранаты. Они не сумели быстро отреагировать, но трое из них все-таки кинулись нам наперерез.

– Сюда! – раздался истошный вопль.

Прогрохотал выстрел и пуля оцарапали мне щеку, вторая пропорола рукав рубашки, не задев, впрочем, кожу. Потом пошли в ход клинки. Все решали секунды. Мы не могли позволить себе красивого фехтования с изысканными финтами. Нет ничего хуже, чем драться в темноте, когда почти не видно клинков. Я почувствовал, что должен пригнуться и пригнулся. Воздух над моей головой прорезала разбойничья шпага. Такой удар вполне мог снести мне голову. В ответ я сделал ответный выпад и мой клинок вонзился в горло противника, а потом рубанул по руке другого оборванца, который, зайдя сбоку, хотел нанизать меня на вертел. Третий, схватившийся с Адептом, получил от него рукояткой шпаги по затылку и, охнув, растянулся на траве.

К нам бежали другие, но мы не стали их дожидаться, кинулись в темноту, рискуя свернуть шею. Я споткнулся и слегка подвернул ногу. Адепт поднял меня за шиворот, и мы побежали дальше.

Сзади полыхал дом – очередной дом, сожженный безумным капитаном в его безумной погоне за нами, слышались истошные вопли разбойников. Они попытались преследовать нас. Но свой шанс они уже упустили. Бог не дал этим псам способности по-собачьи идти по следу. Вскоре они окончательно отстали.

Мы ломились сквозь колючий кустарник, пробегали мимо домов со спавшими без задних ног обитателями, и, наконец, повалились на землю. Сердце мое молотом стучало в груди, дыхание сперло, руки тряслись от возбуждения после только что выигранной очередной схватки. Сколько еще мы сможем вот так же убегать? Как долго нам еще будет улыбаться фортуна?

– Интересно, что стало со старым слугой дона Орландо? – спросил я

– Он наверняка погиб. Я слышал его предсмертный крик.

– Жаль, – вздохнул я, мне вспомнился разговор с хозяином постоялого двора пожилым Родриго – Мы продолжаем тянуть за собой цепочку смертей Люди гибнут, не подозревая, что они лишь материал, который расходуется в нашей фантастической битве. Они, как булыжники, которыми мы мостим свой путь

– Мы боремся за будущее этого мира, – строго сказал Адепт – так вразумляют неразумное дитя. – За то, чтобы люди возвысились в своем человеческом величии и перестали быть только таким подсобным материалом.

– Так-то оно так, но… Интересно, как же все-таки испанец узнал о том, где мы находимся? За нами никто не следил. О нашем местонахождении никому не было известно.

– Не

знаю, – пожал плечами Адепт, сжав пальцами виски.

– В моей голове стучится какая-то неясная мысль по этому поводу. Я попытаюсь ее поймать, если только ты не будешь мне мешать.

Он встал на колени и застыл в неподвижности. Так прошло минут десять. Я знал, что он сейчас пытается, сделать – он пробовал получить ответ прямо из Вселенской Пустоты, где хранится прошлое, будущее, где можно узнать все обо всем, если только имеешь доступ. Неожиданно он распрямился.

– Причина тривиальна. Предательство.

– Дон Орландо? – удивленно воскликнул я.

– Слава Богу, не он. Капитан Бернандес угрозами и деньгами перетянул на свою сторону одного из слуг дона Орландо, Тот знал о существовании пригородного дома. Вчера он передал это сообщение капитану. Бернандес решил дождаться своего часа – ночи, чтобы испить кубок с нашей кровью.

– Что еще этот предатель сказал Бернандесу? Упомянул ли он, что мы отплываем в Новый Свет?

– Нет, этого он, похоже, не знал.

– Нам повезло. Правда, Бернандес, даже если бы и знал это, теперь не воспрепятствует нам. Он мертв, да воздается ему за грехи его.

– Я прощаю ему все, он не ведал, что творил, – сказал Адепт.

– Пусть его следующая жизнь будет достойнее предыдущей. Пути Господни неисповедимы, и кто знает, может, в потомках Аррано Бернандеса прорастут добрые семена.

* * *

Нам так и не пришлось сомкнуть глаз. Дождавшись рассвета, мы нашли крестьянский дом, где позавтракали за небольшую плату. Хорошо, что в суматохе Адепт успел прихватить заплечный мешок с деньгами, книгами и какими-то его снадобьями.

Близилось время, когда мы должны ступить на борт «Санта-Круса». До порта мы добрались без особых приключений. Вся Севилья собралась сегодня здесь. Это был главный день-один из тех дней, которые составляют смысл существования подобных городов. Сегодня в плавание уходил испанский королевский флот, увозя в колонии товары и людей.

В порту толпились провожающие и отплывающие, зеваки и официальные представители торговой палаты, чиновники короля. Солдаты расталкивали толпу, через которую шествовала важная процессия, приветствуемая радостными криками, – это был сам премьер-министр со свитой и еще несколькими аристократами, пришедшими посмотреть на отплытие. Их сопровождал командующий флотом Несмотря на жару, важные сеньоры были в камзолах и шляпах с плюмажем. Женщины вытирали платками слезы и болтали не переставая, мужчины держались сурово или, наоборот, смеялись и шутили.

Люди отправлялись в другой мир, более жестокий, девственный и свободный, и многим, если не большинству из них, не будет возврата домой. Тут же шатался всякий сброд, судя по всему, высматривающий карманы, чересчур тяготящиеся лежащими в них деньгами. Ну и конечно, там, где столпотворение, там должны быть и цыгане. Чумазая ребятня дергала сеньоров и сеньорит за одежды, назойливо требуя монетку на пропитание.

– Господь учил зарабатывать деньги в поте лица собственным трудом, невинное дитя, – важно изрек святой отец в просторной черной сутане, опуская руку на плечо цыганенка лет десяти.