На перепутье двух миров
Шрифт:
Не знаю, насколько этот "тонкий" – читай: незримый для нас с вами – мир велик. Однако знаю определенно одно: если "тонкий мир" реален (а мы, кажется, сию секунду допустили, что он реален!), то есть в нем своя помойка, причем преогром-нейшая. И тем, кто селится на той помойке, явно не сидится на месте. Злобные маленькие гаденыши из потусторонней клоаки – большие любители путешествий. Отправляясь в странствия по соседнему для них, нашему с вами миру, они проникают в него именно и только как воинственные представители зловонной астральной свалки.
Каждый их мерзкий шаг в нашем мире, любой поступок, всегда отвратительный и гнусный, – это выходки типичнейшей шпаны, наглого и злобного, узколобого
Наводить страх и ужас на обывателей – вот любимое занятие всякой шпаны, не только внечувственной.
Неведомо чьи голоса постоянно запугивают. "Случай Яковлевой": "Устрою я тебе веселенькую жизнь. Грохну и по тебе, и по твоему сынку…" Или – "случай Павловой": "Боишься меня? Вижу, что боишься. И это хорошо, что боишься…"
Невидимки беспрерывно мотают нервы людям. Стрелкова рассказывает с ужасом: "Некто невидимый входит не спеша в комнату и замирает возле моей постели". Меркулова: "Нервы мои уже на пределе!" Зюбан: "И все время страшно!" Верещагина: "Трясясь от страха, я устроилась ночевать на диване в гостиной".
Ольга Б.: "Невидимый мерзавец надоел нам так, что хоть в голос кричи. Совершенно выводит из себя чувство абсолютной беспомощности перед ним". Давление с астральной помойки на человеческую психику осуществляется с помощью прежде всего "чудес", то есть трюков, способных кого угодно вогнать в дрожь. Звонок над входной дверью в квартиру звенит сам собой. Невидимые ногти скребутся в оконные стекла. По комнатам бродят незримые жулики, приворовывающие мелкие бытовые вещи – часто ценные. Из стен слышатся стуки. Начинается самопроизвольная, на взгляд людей, подвижка предметов быта, иногда даже их полетов. А в "случае Искандаровых" астральная шпана, разбушевавшись, доходит до того, что учиняет мордобой. Отбросы "тонкого мира", скудоумные монстры с его вонючей помойки пускают в ход кулаки… Люди, вокруг которых творятся все эти кошмары, приходят в ужас. Их трясет от страха.
Напрашивается гипотеза: невидимки, вламывающиеся без спроса в чужие дома, а иной раз и в чужие мозги, преследуют одну-единственную цель – запугать человека почти до смерти!
ГЛАВА 3
ПОД ШАПКОЙ-НЕВИДИМКОЙ
Астральная область… почти недостижима, однако ее исследование представляет огромный интерес, ибо именно здесь может найтись убежище для жизни, если она продолжается некоторое время после смерти. Имеющиеся свидетельства… дают нам веские основания предполагать, что эта область реально существует и, вероятно, может быть изучена.
Так кто же они, эти таинственные существа? Какие цели преследуют, пугая людей? И откуда конкретно паршивцы являются к нам?
Наконец, еще один вопрос – крайне неприятный. Он способен надолго испортить настроение любому здравомыслящему человеку, согласившемуся с допущением, что некий "тонкий мир" существует на самом деле. Если, по показаниям контактеров, откуда-то из того, видимо, мира, прибывают к нам в основном бесчинствующие малахольные громилы, то не значит ли это, что "тонкий мир" есть сплошная астральная помойка? И что в нем обитают только мерзавцы, подонки, висельники?
Поневоле поеживаешься, когда многочисленные контактные сообщения всей фактурой своей подводят к такой вот неутешительной мысли…
Может быть, некоторый свет на загадку "тонкого мира" пробьют показания других контактеров? Обратимся к ним.
В Ростове-на-Дону вместе с тридцатилетним Андреем Н. я просидел несколько ночей в засаде, поджидая незримых гостей с той помойки. Незадолго до нашей первой с ним встречи Андрей близко сошелся с членами ростовской секты адвентистов Седьмого дня и сильно увлекся их нетрадиционными религиозными идеями. Он категорически просил меня не указывать его фамилию, когда буду писать про случившееся с ним.
– Если мои духовные братья, адвентисты, узнают о том, что со мною якшалась нечистая сила, – пояснил он, – то мне тут же запретят посещать наши религиозные собрания.
Андрей любезно согласился составить подробный отчет о событиях, в которые оказался вовлеченным волею случая.
Человек с законченным высшим образованием, он самозабвенно занимался год за годом изучением религиозных вопросов, а работал где придется – грузчиком, сторожем, дворником. Материальная сторона жизни мало волновала его. В момент нашей с ним встречи он служил ночным сторожем в ростовском Дворце пионеров.
Вот его рассказ о странных происшествиях в том дворце, написанный Андреем собственноручно. Я ничего не прибавил к нему, ничего и не убавил. Я лишь навел на него сугубо стилистический лоск, как всегда и поступаю с сообщениями контактеров.
Итак, рассказывает Андрей:
– Первым забил тревогу сторож Анатолий, мой сменщик; мы с ним по очереди дежурили во дворце по ночам. Когда мы однажды встретились в бухгалтерии в день получки, он отвел меня в сторону и, округлив глаза, шепотом сообщил – мол, с недавних пор по второму этажу Дворца пионеров ходит ночью кто-то незримый, а в одной из комнат "слышны даже чьи-то голоса". Чьи?
Неизвестно. Комната всегда заперта на ключ – причем снаружи, а не изнутри.
Честно говоря, я не придал его рассказу особого значения, так как был Анатолий, по моему мнению, человеком неуравновешенным. Ну а старинное здание дворца с его высоченными залами и гулкими длинными коридорами было вполне приспособлено к тому, чтобы пугать человека с неустойчивой психикой, одиноко бродящего по нему по ночам.
Построенный в конце прошлого века, бывший банк Волго-Кам-ского товарищества, отданный под Дворец пионеров советской властью, при первом знакомстве с ним поражает обилием ночных звуков. Сложная строительная конструкция из широких мраморных лестниц, узких переходов, громадных залов, разноуровневого фойе и сводчатого, как в храме, гигантского холла образует собой нечто вроде резонатора, шумовой, я бы сказал, ловушки. Всякий наружный звук, попадая сюда, странным образом искажается и усиливается. Если троллейбус, к примеру, наезжает на улице в полуночной тиши на крышку люка в 100 метрах отсюда, то вы слышите мгновенное дребезжание той крышки, будто звякнула она под троллейбусными колесами рядом с вами. Бывший банк высится на главной улице города. Рядом разместился ресторан. Каждый вечер, каждую ночь по улице колобродят одни и те же звуки да шумы, проникая сквозь огромные стеклянные двери внутрь бывшего банка.
Ресторанное пение и пение автомобильных моторов. Грохот двигаемых во дворе ресторана мусорных баков. Стук каблуков об асфальт и разговоры прохожих… Все эти звуки, кажется, раздаются прямо внутри здания. Добавьте к ним треск и щелчки проседающих толстых стен, крики птиц и животных в пионерском "живом уголке" – и вы получите некоторое представление о какофонии, которая обрушивается на уши ночного сторожа, заступившего на дежурство. Не хочешь слушать, а все равно слушаешь.
Когда я стал служить в том здании полуночным охранником, то в первые ночи моих дежурств чутко прислушивался и изучал все эти многочисленные шумы. И лишь точно установив со временем происхождение каждого из них, перестал всякий раз вздрагивать, когда тот или иной "странный" треск, вскрик птицы в "живом уголке" или шорох достигал моих ушей.