На перепутье двух веков
Шрифт:
Населена живыми существами.
Казалось, что ж: живи да не тужи.
Да, может, мы когда-то так и жили,
Но вскоре похватались за ножи
И слепо на тропу войны вступили.
Куда вела жестокая тропа? Не знал никто,
Но каждый свято верил,
Что надо отобрать у слабых то,
Что нам Всевышний поровну отмерил.
И окропили кровушкой поля,
И слабый стон о помощи раздался.
И – кто висит на острие копья,
А кто-то
Но только был недолгим их успех,
Ведь находились те, кто был покруче.
И слышен над планетой плач и смех,
И ходят над планетой злые тучи.
Когда стихают битвы и сраженья,
Мечтаем мы о мире и любви,
Но терпим вновь обиды, униженья,
И брат на брата вновь войной пошли.
Громи! Круши! Ломай, покуда в силе!
Спеши поспорить со своей судьбой,
Покуда самого не подкосили.
Покуда ещё в разуме и в силе,
Спеши убить, пока ещё живой!
Вот так они и жили, и страдали.
Так проходили годы и века.
И что ни день – то в новый бой вступали,
Оружие себе изобретали,
Чтоб уничтожить мнимого врага.
А в небесах рыдает Бог устало:
Как больно ему это созерцать
И ждать, увы, логичного финала…
Уже недолго остаётся ждать.
И тщетные попытки образумить
Несчастный озверевший род людской
Все оборачивались только лишь тщетой.
Погрязли люди в злобе и безумье.
1995—1996гг.
СТРАННИК
Своего коня я заморил
Сколько стран убогих проскакал
Где б коня я не остановил
Где бы ни заночевал
Всюду люди, как дикие звери живут
И по мелочи глотку друг другу грызут
Всюду матери плачут, по сыну скорбя
И один лишь девиз – каждый сам за себя…
Отыскать бы хоть одну страну
Где б найти я смог всё, что искал
Где спасут, коль вдруг пойдёшь ко дну
Или зря я столько проскакал?
Укажите мне место на грешной земле
Где я больше не встречу невинных в петле
Где наказан жестокий тиран и палач
И не слышен надрывный безудержный плач
Только мест таких не отыскать
Такова, видать моя стезя
По траве высокой вдаль скакать!
И свернуть с пути уже нельзя!
Пока конь подомной не устанет скакать
Пока правду в пути не смогу отыскать
Пока путник усталый находит приют
Верю я, есть места, где нас помнят и ждут…
1996г
РУССКАЯ
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
Русь Святая – боль моя,
Белоснежные поля,
Кружевная,
Расписная,
Безмятежная земля.
Колокольный перезвон,
Образа святых икон.
А на Руси моей всегда
Бьёт родниковая вода.
Бьёт ключ живой из-под земли.
Прохожий, жажду утоли.
Колёса вязнут у машин.
Взревел ЗИЛ, сильно накреняясь,
И из-под старых стёртых шин
Вдоль колеи ложиться грязь.
Встану я под образа
Подниму я вверх глаза:
Много горя на Руси
Сохрани её, спаси.
Помолюсь среди икон,
Поклонюсь и выйду вон.
А на Руси моей всегда
То половодье, то метель,
То поднимается вода,
То гололёд, то оттепель.
То птицы вольные летят
На юг осеннею порой,
Но возвращаются назад —
Их ждёт и манит край родной.
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
1997г.
ЗНАМЕНИЕ
Сомненья – прочь, безверье – прочь,
Ведь вера божия бездонна!
И как-то раз на землю в ночь
Явилась Белая Мадонна.
Кругом – одни конвейера,
Вдаль убегает автостелла.
И только девушка одна
Мессию светлую узрела.
На километры – ни души.
Мадонна, ликом к домне встав,
Взмолилась вдруг в ночной тиши,
Ладони к печи распластав.
И вот растаяла, пропала
Мадонна Белая в ночи.
Напрасно девушка кричала,
Не докричишься. Не кричи.
Тая в себе огромный, мощный
Энергетический запас,
Та доменная печь под утро,
С восходом солнца, взорвалась.
Всех под собою погребла,
Не пощадила никого.
И тонны хлынули металла —
Не защититься от него!
О, вещее знаменье свыше!
А ведь не зря в столь поздний час
Сама бессмертная богиня
Предупредить решила нас?!
И та, узревшая виденье,