Шрифт:
Папа, спасибо тебе за все
Жизнь, как песня. Прозвучала и кончилась. Хорошая песня остается в памяти. Плохую забывают. Может, эти воспоминания помогут продлить память.
Когда в 1988 году я был командирован в ФРГ для работы на принадлежавшем советской внешнеторговой организации В/О "Лицензинторг" смешанном обществе "Техноунион ГмбХ", то, как меня и предупреждали в нашем торговом представительстве в Кёльне, в моих достаточно частых поездках по Германии (в том числе почти ежедневно из Кёльна на работу в Эссен и обратно) я практически сразу обнаружил ведущуюся за мной слежку: Бундеснахрихтсдинст – служба безопасности ФРГ проверяла благонадежность вновь
И это продолжалось в течение достаточно длительного времени, пока меня не пригласил на беседу один из руководителей акционерной компании "Ферроштааль АГ", с которой "Лицензинторг" на паритетных началах создал общество "Техноунион" в 1978 году. Этот немец сообщил, что поскольку знает меня уже более 10 лет по совместной работе наших торговых организаций, он, при оформлении мне рабочей визы, дал рекомендацию правительственным органам, что моё пребывание в Германии не нанесет ущерба государственным интересам страны. Однако тут же он задал вопрос, кем является мой отец, который работал в 1962-1963г.г. советником по науке и технике Посольства СССР и пребывание которого в Германии было приостановлено в 63г.
Не задумываясь (этот вопрос ожидался, и ответ был согласован с отцом) я ответил:
– Был сотрудником военной разведки, после выхода в отставку работал переводчиком у Министра черной металлургии СССР И. Казанца, где Вы с ним встречались на переговорах, а сейчас, по возрасту и состоянию здоровья, – пенсионер.
Новый вопрос:
– До нас дошла информация, что Вас называют первым российским коммерсантом-шпионом в области космоса. Как Вы на это отреагируете?
– Для Вас, как и для меня, это не является неожиданным: Вы знаете, что в течении последних лет в Лицензинторге я был директором фирмы "Лицензтрансмаш", в круг деятельности которой входила проработка вопросов предоставления на коммерческой основе услуг по использованию и применению космической техники. В этом году я уже был в Германии во главе делегации из 16 человек – представителей космических отраслей промышленности СССР. Ваша фирма совместно с Техноунионом участвовала в подготовке поездки и организации переговоров с авиакосмическими фирмами и банками ФРГ. В предыдущие годы мне пришлось с подобными "космическими" миссиями побывать в Австралии, Англии, Индии, Франции и Японии, где моими партнерами по переговорам были также представители частных фирм, государственных и международных организаций. Я вижу свою главную цель работы в Германии – сотрудничество наших стран в области исследования космоса. А какие выводы делают досужие обыватели или "специалисты" меня не интересует.
Уже через несколько дней специалисты Торгпредства, да и я сам заметили, что слежка за мной прекращена.
Как и советовал мне отец, хочешь жить легче – не ври, но можешь не всё договаривать.
Таким образом, мне и хочется написать свои воспоминания как для детей и внуков, так, может быть, и для тех, кому это интересно.
ЧАСТЬ 1. СТАНОВЛЕНИЕ
Начало
Мой папа – Дмитрий Иванович, родился в Екатеринославле (Днепропетровске) 25 января 1918 года. Но уже через несколько дней, бабушка Феня (Феодосия Ивановна) решила сбежать на свою родину к родителям – в Гуляй Поле: разруха, питание не надежное, постоянные бои (то красные, то Петлюровцы и немцы рядом). В один из первых дней, гуляя с детьми – со старшей дочерью двухлетней Аней и новорожденным сыном, она наткнулась на батьку Нестора Махно, проезжавшего со своей свитой по той же слободе. Махно остановился и спешился:
– Молодайка, что, дети твои?
– Мои.
– Как зовут?
– Дочка Анна, а сына ещё не окрестили.
– Местная?
– Да, Мироновых
Он заинтересовался и попросил распеленать. Взял на руки и предложил быть крестным отцом.
Поинтересовался именем отца ребенка.
– Иван Дмитриевич
– Что ж, можно и Дмитрием окрестить
В это время ребенок начал орать и знатно окропил батьку. Махно сбросил ребенка с рук.
– С таким зассанцем в церковь не пойду. Крести сама, но пусть будет Митяй.
Бабушка всегда вспоминала эту историю и говаривала, что ещё грудничком её Митя боролся с врагами Советской власти.
О своем отце ни папа, ни тетя Аня ничего не рассказывали – он пил, и бабушка с ним рассталась. Жили трудно, и папа подрабатывал торговлей пирожками на рынке. Школу папа не закончил и поступил в Днепропетровский индустриальный техникум, чтобы получать стипендию. А он все время учебы получал повышенную. Как отличнику, ему было предоставлено право поступить в институт, и он выбрал Днепропетровский металлургический.
О войнах, что финской, что Отечественной, папа вспоминать не любил и никогда не рассказывал. Один только раз под настроение, в компании ближайших друзей он вдруг рассказал, что в финской компании их отряду, укомплектованному, за исключением командира и его самого, охотниками-бурятами, приходилось в полосе будущего наступления Красной Армии переходить линию фронта на длительный срок и истреблять так называемых кукушек – финских снайперов. Однажды, после нескольких морозных ночевок на открытом воздухе (а морозы стояли жесточайшие) они с командиром решили захватить хутор, помыться в бане и переночевать в тепле. Растопив баньку, они помылись сами и направили туда бойцов. Через некоторое время один из них побежал в дом и вернулся со свертком. Долго никого не было, и командир решил проверить, что там. Оказалось, что, докипятив воду, бойцы заварили в котле чай и сидят, балдеют. На вопрос о помывке старший ответил, что в такие холода нельзя смывать с кожи собственный жир, иначе пообморозишься.
Полученную за финскую компанию медаль За отвагу папа ценил выше всех своих наград, даже выше Красной звезды.
В июле 1941 г. моему отцу, в то время являвшемуся секретарем комитета комсомола института и внештатным инструктором ЦК ВЛКСМ и прошедшему добровольцем финскую компанию в должности политрука лыжного эскадрона особого назначения, было поручено организовать эвакуацию документов и архивов Днепропетровского обкома партии и обкома комсомола. Семья моей матери – она сама с родителями и двумя сестрами, в начале августа была эвакуирована в Краснодарский край, и в это же время отец вывозил все порученные ему архивы. Дойдя до Воронежа, он был призван в армию и направлен на учебу в находящуюся в Самарканде артиллерийскую академию им. Дзержинского, по окончании ускоренного курса которой он был направлен в Главное артиллерийское управление.
Дальнейшая эвакуация Днепропетровских документов была поручена папину заместителю по комсомолу в техникуме – Ивану Казанцу, ставшему впоследствии первым секретарем райкома партии в Макеевке, первым секретарем Донецкого обкома КПСС, Председателем Совета Министров Украины и, впоследствии, Министром черной металлургии СССР.
Верные товарищеские и теплые дружеские отношения между ними сохранились на всю их жизнь. Когда Ивану Павловичу в 1963 году предложили пост Предсовмина Украины, он приехал к нам домой посоветоваться. Мы тогда жили на Октябрьском поле. К нам во двор, вызвав фурор соседей, приплыла Чайка и пассажир пошел к нам. Они с папой уютно расположились, поставив перед собой бутылочку. Казанец жаловался, что всю свою жизнь он занимался только металлургией, а тут придется больше заниматься и сельским хозяйством и многими другими незнакомыми вопросами. Конечно, мы с мамой не спали, у нас же была только одна комната.