На пороге великой смуты

Чиненков Александр Владимирович

– Интересно почему? – удивился Нага. – Что не я, а казаки вздёрнули тебя? Причём вполне заслуженно.

– Я исполнял твой приказ, негодяй, за то и поплатился, – прорычал яростно Калык, теряя терпение.

– Плохо исполнял, раз вляпался, – съязвил Нага. – За такую работу тебя трижды надо было повесить!

– Я ведь в твоих руках, ты можешь и сейчас лишить меня жизни, если это тебя позабавит, – съязвил в свою очередь и Калык.

– Ты прав, у меня есть такое желание, – проворчал Нага, слегка покраснев от досады. –

Это придает делу более серьёзный оборот. Мне очень хочется повесить тебя кверху ногами или разорвать на части лошадьми. Я сейчас тут беседую с тобой лишь потому, что ты и твои сабарманы мне очень нужны.

– Я? – не веря своим ушам, едва не подпрыгнул от изумления Калык. – А мне казалось, что наша с тобой встреча не очень-то тебя обрадовала.

– Ты, как всегда, ошибаешься, «брат мой» тупорылый, – ядовито улыбнулся Нага. – Мы с тобой много прожили вместе, особенно когда ты учился за границей на деньги моего отца. Что мешает нам помириться и впредь оставаться друзьями? Подумай, твоя жизнь сейчас в моих руках. А долг могущественных людей – проявлять милосердие и великодушие к таким, как ты, недотепам!

– Я сам могу прощать или казнить, – проворчал подавленно Калык. – Нечего тебе меня учить. И ты не посмеешь меня убить, если сам хочешь живым остаться.

– Ты же знаешь, пёс, что меня ничего не остановит, – возразил Нага серьёзно и печально. – Итак, мир между нами или война?

– А как ты сам думаешь, что я могу выбрать с саблей у горла? – ухмыльнулся неприязненно Калык.

– Слушай, а ты прав, – прищурился Нага. – С саблей у горла ты выберешь «мир», а потом меня предашь и убьёшь. Тогда я предлагаю поступить иначе.

– Как это иначе? – насторожился Калык, привыкший не доверять Наге и ожидая подвоха.

– Мы вспомним тот уговор, который существовал между нами до твоей «скоропостижной смерти»! – убирая саблю от горла Калыка, пошутил Нага.

– О чём ты говоришь? – ещё больше насторожился Калык.

– Об твоей Амине и моём золоте, – ответил Нага спокойно. – Мне золото отца, которое она украла, а тебе девку на вечное владение!

– З-заманчиво, – процедил сквозь зубы взволнованный Калык, усаживаясь на своём ложе. – У тебя, конечно же, есть какой-то план, как всё это нам вернуть?

– Безусловно, – ответил Нага. – Иначе я бы не искал встречи с тобою сегодня, а давно бы был очень далеко от твоего разбойничьего гнёздышка!

Калык поморщился. Ему не нравился тон, который Садык выбрал для беседы с ним. Да и сам он ему не нравился. Не верил ему Калык. Ни одному слову не верил. Но Садык мог вывести его на Амину и её убежище. Сомнительно. Но стоило того, чтобы «согласиться» на предложение этого пронырливого сукина сына. А потом жизнь покажет, как с ним поступить!

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я согласен с тобой помириться и возобновить «прежнюю дружбу», но только на равных! И если я вдруг замечу,

что ты собираешься меня надуть…

– Не заметишь, – двусмысленно высказался Нага. – Мне Амина не нужна, уясни себе раз и навсегда. Мне нужны только мои деньги, и не более!

– Говори свой план, – сказал Калык. – Мне интересно знать, что ты задумал?

– Прежде всего хочу сказать, что я видел Амину не так давно в Оренбурге на базаре, – ошарашил его своим неожиданным ответом Нага.

– Не может быть?! – выдохнул Калык, едва совладая с охватившим его волнением.

– Как тебя видел, клянусь Аллахом! – довольный произведённым на собеседника эффектом, небрежно дополнил Нага.

– И что она там делала? – Калык едва владел одеревеневшим языком.

– Не верблюдами же торговала. Как ты думаешь?

– Наверное, нет.

– Вот и правильно. Меха она там покупала.

– Какие меха?

– Выделанные.

– Для чего?

– Ну а это ты потом сам у неё спросишь!

Нага самодовольно улыбнулся.

– А что не спрашиваешь, как она восприняла нашу встречу?

– Догадываюсь. Обмерла, наверное?

– Точно сказано, именно обмерла! Едва промеж рядов на землю не рухнула.

– А потом что?

– Ясное дело. Наутёк от меня пустилась!

– А ты за ней?

Прежде чем ответить, Нага противно хохотнул.

– Ты что, меня в один ряд с собою ставишь? Если сам дурень, думаешь, и я тоже?

– Не томи, говори, что дальше было? – проглотив оскорбление, нахмурился, но не вспылил Калык.

– С ней два мужика вооружённых были, – охотно продолжил Нага. – Если бы я только дёрнулся следом, то сейчас не выворачивал бы здесь свою и твою душу!

– И как же теперь искать её будем? – озадачился Калык, начиная нервничать и злиться.

– Я за ней цыгана отправил, чтобы путь её проследил, – ответил Нага.

– И что? Он проследил? – с надеждой в голосе поинтересовался Калык.

– Наверное, – пожал неопределённо плечами Нага.

– Он что, тебе не рассказал о том?

– Не успел. Благодаря тебе я здесь, в твоём вонючем логове, а не беседую с ним на ярмарке.

– Ты его хорошо запомнил?

– Конечно. Вот только имечко выспросить не успел. Но он цыган приметный!

– Обскажи, каков на вид он? – засуетился Калык. – Я туда людей пошлю, и они весь базар перевернут!

– Не стоит там погромы устраивать, – возразил Нага, – Оренбург не степь дикая, где ты себя хозяином чувствуешь. И лишнее внимание нам сейчас ни к чему.

– А ты какой совет дашь?

– Мне самому в город ехать надо.

– Ишь ты, удрать захотел?

– Даже не мыслю об этом. Без тебя и твоих сабарманов я денег своих вернуть не смогу.

Калык замолчал. Он почувствовал, что Садык чего-то недоговаривает. Но уличить его ни в чём не мог. И, не находя другого выхода, решил рискнуть.