На прорыв времени! Дилогия
Шрифт:
– И до сих пор живы? – неподдельно удивился Дэвид. Оторваться от наступающих советских войск было с некоторых пор еще сложнее, чем от немецких.
– Не наша заслуга, – усмехнулся Мэнсон. – Просто русские остановились для перегруппировки и подтягивания тылов.
– Ладно, лейтенант. Что у нас с техникой? – Ройс решил не откладывать неприятное на потом и сразу узнать плохие новости.
– Да как сказать. У нас в батальоне две полностью комплектные роты и еще одна, укомплектованная на тридцать процентов. Вся техника на ходу, но у некоторых танков разные проблемы – у двух разбиты приборы наблюдения, еще у
– И как дела с ремонтом?
– А никак, – криво ухмыльнувшись, Мэнсон пожал плечами, а потом покрутил пальцем у виска. – Командование забрало всех ремонтников по каким-то своим надобностям. Мы, что могли, сделали, но на остальное у нас нет ни сил, ни средств, ни умений и навыков.
– Черт! – ругательство вырвалось само собой.
– Капитан, тут слух ходит, что нам вроде как дадут новые американские танки. Как думаете, это правда?
Вместо ответа Ройс неопределенно махнул рукой. Но после некоторой паузы все же заметил:
– Может, и дадут. Когда их у самих американцев будет в достатке. Сомневаюсь, что до нас очередь в ближайшее время дойдет.
– Понятно, – в голосе лейтенанта послышалось разочарование. – Сэр, собственно, мы пришли.
Офицеры стояли перед зданием, покрашенным краской какого-то грязного, неопределенного цвета. Облезлые стены вызвали в памяти капитана картинку из его недавнего больничного прошлого. Откуда-то из глубин сознания вылезла картинка набитого ранеными госпиталя, страшные стоны умирающих и этот страшный запах лекарств и смерти.
Дернувшись от нахлынувшего отвращения, Дэвид с усилием взял себя в руки и, глубоко вздохнув, вошел внутрь.
18 января 1947 года. Штаб командования Ближневосточного ТВД
– …и таким образом, товарищи. – Маршал Жуков сегодня был в хорошем настроении. Собранная им ударная группировка должна была буквально втоптать противостоящие Советской Армии войска Альянса в землю. А переброшенные, наконец, из освобожденной Европы войска превратили качественное превосходство еще и в количественное. – Через два дня в пять часов утра мы начнем наступление по всем фронтам нашего ТВД. Точно по плану «Уран». Задачи свои вы все знаете, так же как и знаете, что товарищ Сталин очень на нас рассчитывает. Мы должны выйти к Иерусалиму в течение недели – и никаких оправданий по срыву сроков я не потерплю!
Одному из лучших полководцев планеты нравилось воевать так, как он это делал сейчас – с прекрасной связью, мощнейшими механизированными корпусами под рукой и с постоянной поддержкой авиации. А также с отлично вооруженным, обученным и оснащенным русским солдатом в качестве главного козыря.
Во время последних наступлений Жуков чувствовал себя дирижером огромного, невероятно умелого и сыгранного оркестра. Это было нечто невообразимое – пустыни давали пространство для маневра, для «глубокой наступательной операции» в ее чистом, незамутненном виде. Казалось, что Советская Армия была огромным живым существом, глотающим группировки Альянса одну за одной и выплевывающим лишь жалкие остатки от некогда сильных частей.
А еще маршал немного, совсем чуть-чуть, завидовал Василевскому из-за великолепной победы последнего над японцами. И Жуков, понимая, что принять капитуляцию американского президента или английского короля он в ближайшее время не сможет, поставил своей целью заставить сдаться хотя бы Монтгомери и Эйзенхауэра – это не японский император, конечно же, но тоже неплохо. А очередь короля еще придет.
– Первым начнет свое движение Южный фронт маршала Рыбалко при поддержке Второго экспедиционного корпуса Роммеля. Вам будет противостоять группа армий под командованием генерала Абрамса. Думается, вы должны будете без особых проблем сломить его сопротивление и выйти на оперативный простор. Затем в дело вступает маршал Баграмян. – Командующий разгромившей Турцию группировкой советский военачальник приосанился и, постучав по карте пальцем, улыбнулся:
– Врежем янки на севере так, что только перья полетят. Вон из Италии Брэдли уже турнули – здесь повторим не хуже, раз уж одного раза было недостаточно.
– Верю, – кивнул Жуков. – Ну а затем, как только Альянс попробует перебросить резервы, наступают и все остальные силы. Маршал Рыбалко, от успеха вашего продвижения зависит общий успех этой операции. Мне необходимо, чтобы выход к побережью Красного моря произошел в течение двух, максимум трех недель. Если у вас получится – все потуги Эйзенхауэра в обороне станут бесполезны. Ему поневоле придется оставить Палестину и отходить в Египет, к Суэцкому каналу. А это фактический успех в зимней кампании.
Рыбалко кивнул, заметив только, что все это уже неоднократно обсуждалось.
Жуков тем не менее продолжил:
– Объединенное Стратегическое Командование согласовало эту операцию с наступлением Индийского фронта маршала Конева и Китайских фронтов маршалов Чуйкова и Малиновского. Так что с тех театров перебросить сюда хоть кого-нибудь Альянс не сможет. Да и ударить в грязь лицом перед коллегами не хочется.
Полководцы заулыбались.
– Теперь по союзникам. Рыбалко поддерживает Роммель, Баграмяна – четыре моторизованные дивизии Паулюса.
– Чего-то Германия нам не слишком помогает, – недовольно отметил кто-то из офицеров.
– Не согласен, – Жуков отрицательно мотнул головой. – В Италии их помощь была велика, а сейчас они готовятся к масштабной операции в Северной Африке и захвату Мальты, так что их ограниченное участие на данном этапе понятно. Да нам, в общем-то, и так сил хватает.
Ладно, теперь по пленным. Люди Берии закончили возведение временных лагерей. Куда кого отправлять – все в пакетах, – маршал кивнул на лежащие перед командующими документы. – На этом наше совещание мы закруглим. На правах хозяина попрошу вас к столу.
Полководцы потянулись к выходу. Выходящий последним Жуков бросил взгляд на растянутую на столе карту. Его очередной триумф был близко.
«ТАНКОВЫЙ АРМАГЕДДОН»
«Крупнейшие сражения мировой истории», том 5 («Войны двадцатого века»). Издательство «Кругозор», Киев, 1994 г.