На рандеву с тенью
Шрифт:
— Что еще? Что? — Островских озирался по сторонам.
— Говорят, это души тех, кого забрала Луноликая. Кого она не отпустила из-под земли. Это ее свита.
— Дурдом. — Лизунов присел, коснулся пола, посмотрел на ладонь. — Ну, полный дурдом. Фосфор это, что ли, Алина, как думаешь?
Гордеева не успела ответить — они почувствовали запах дыма. Еще слабый, но уже ощутимый.
— Пошли дальше быстрее, — скомандовал Швед.
И они начали протискиваться поочередно назад из грота в штольню.
Запах дыма становился все сильнее. Однако на какое-то мгновение Колосову вновь почудилось,
Вдруг они услышали шорох осыпающейся глины — он донесся из левого бокового коридора. Хлюпанье грязи, кашель, шаги...
— Кто здесь? — крикнул Швед. — Кто?!
Желтые пятна света от их ламп заметались по потолку и стенам штольни. Снова донесся шорох. И все стихло. Стояла мертвая тишина. Но у Колосова появилось ощущение, что в темноте кто-то напряженно следит за ними. Вдруг послышалось какое-то хриплое хрюканье, бормотанье и...
— Да вот же оно, смотрите! — испуганно крикнула Гордеева.
Пятно от ее фонаря метнулось влево, и вдруг оттуда из темноты раздался визгливый вопль, и увесистый камень с размаха ударился об стену в нескольких сантиметрах от головы Островских.
От неожиданности они все опешили. А затем Колосов бросился в темный коридор. Кроме явственно ощущавшейся гари, чувствовалось и еще какое-то зловоние. При свете фонаря Никита успел заметить чью-то тень. Кто-то юркнул в боковой ход, видимо отлично ориентируясь в лабиринте этих подземных коридоров.
— Пусти меня вперед! — крикнул за его спиной Швед. — Тут заблудиться в два счета можно!
Колосов пропустил его, но тут из темноты вылетел новый камень и ударил Шведа по ноге. Тот охнул, выругался и захромал.
— Где оно? Вы его видите? — сзади кричала Гордеева. Бежать она не могла. На нее, жадно хватая воздух посинелыми губами, опирался Олег Островских — сердце все же подвело.
— Иди к выходу по штольне, выводи его на воздух, а то он тут от дыма концы отдаст, — скомандовал Швед. — А мы тут сами...
Из темноты снова запустили камнем, причем таким булыжником, что если бы он в кого-то попал — убил бы на месте.
— Держи его! — рявкнул Лизунов, бросаясь вперед. — Вон она, тварь такая!
Никита, еще ничего не видя, побежал за ним. Проход сужался, приходилось низко наклоняться. Ход был тупиковым — они уперлись в крохотный грот, более похожий на каменный мешок. Весь пол его занимала вязкая лужа жидкой грязи. Однако они еще ничего не успели разглядеть. Как только свет от их ламп осветил лужу, кто-то прыгнул из темноты прямо на Лизунова, визгливо завывая, как рассвирепевший мартовский кот.
Лизунов не удержал равновесия и грохнулся в лужу. Фонарь его погас. Они барахтались в грязи.
— Никита, я его поймал, держу... Мать твою, падла... Он меня укусил!
Колосов, утопая в грязи, бросился к нему, нагнулся в темноте, оторвал от Лизунова чье-то щуплое верткое тело, едва не задохнувшись от исходившего от него зловония. На секунду ему даже показалось, что он держит не человека, а куклу, но чьи-то пальцы впились в его комбинезон. Пойманный начал бешено вырываться, извиваться и издавать какие-то дикие невообразимые звуки — то ли вой, то ли
— Кто это такой, господи?! — крикнул он хрипло. — Кого мы поймали, мужики?!
Глава 28
НЕМОЙ
Нет ничего хуже, чем болеть летом и к тому же во время событий, обещающих стать настоящей сенсацией. Катя вообще ненавидела болеть.
Прошло два дня. Температура больше не поднималась. Правда, голос охрип и так и тянуло чихать в самые неподходящие моменты, но Катя на такие пустяки уже не обращала внимания. Кто-то научил ее еще в детстве: если хочешь удержаться от чихания, ухвати себя за нос и массируй переносицу. И на всем пути в отдел — в автобусе, на улице, на пороге дежурки — она только и делала, что ловила себя за нос. Со стороны это, наверное, смотрелось странновато, но Катя на все приличия плевала. Было не до того!
Поимку предполагаемого убийцы в Спас-Испольском отделе шумно обсуждали во всех кабинетах. Из уст в уста от розыска до кадров, от ИВС до гаража циркулировали невероятные слухи о задержании.
Катя начала свой день с поисков Колосова, ей не терпелось узнать все новости из первых рук. Но начальника отдела убийств не было, с утра он уехал в Экспертно-криминалистическое управление на Варшавское шоссе: по задержанному возникло немало вопросов для экспертов.
То, что в Съянах был пойман странный субъект, который, по всей вероятности, и являлся убийцей, знали уже и в городке. Там тоже гуляли самые невероятные слухи. Все ждали, когда задержанный начнет давать показания, однако...
О том, что пойманный нем как рыба да к тому же скорей всего психически ненормален, Катя узнала от Лизунова. Она застала его после оперативки в кабинете в весьма приподнятом настроении. Приемник на окне будоражил слух маршем тореадора из «Кармен». Перед Лизуновым на столе лежала карта района, которую он изучал с видом Наполеона.
С Катей на этот раз он повел себя подозрительно радушно:
— Статью писать о нас будете? Хорошее дело Правда, рановато, конечно, но... Ладно, как и обещал, полный эксклюзив вам, Екатерина Сергеевна, предоставлю. Колосов мне говорил — вы нам помощь оказывали, так что... Одним словом, что конкретно вас интересует?
— Все! — пылко воскликнула Катя и выхватила из сумочки диктофон. — Абсолютно все, Аркадий Васильевич. Это правда ОН? Тот, кого вы искали? Это он совершил убийства? Вы в этом уверены?
— Погодите пока записывать. — Лизунов поднялся из-за стола. — Пойдемте. Вам лучше на это явление природы взглянуть самой.
Они спустились в ИВС. Дежурный провел их по коридору к самой дальней камере.
— Пока у нас находится, до комплексной психиатрической, — отчего-то шепотом пояснил Лизунов. — А затем до суда в спецбольницу поместим. Дверь открывать не будем, а то он снова беситься начнет... Через глазок, осторожнее.