На расстоянии дыхания
Шрифт:
Ваня еще постоял несколько мгновений, приходя в себя. Что ж, следовало признать, ему обнимашки понравились. Было тепло, приятно, уютно. Вот если бы это была еще девушка, а не крашеный сосед, то вообще было бы идеально. Так, сегодня точно нужно назначить свидание.
С этим настроем Холодов вошел в лифт, глупо улыбаясь каким-то своим мыслям.
4. Планы
Стоило признать: выбор подходящей кандидатки для свидания дался очень и очень непросто. Холодова все устраивало внешне в общем, но стоило
Так и провел Холодов весь рабочий день в раздумьях, кого же из приглянувшихся девушек позвать на свидание. Прекрасно понимал, что стоит ему предложить – пойдет любая и сделает вечер незабываемым. Однако хотелось чтобы прям ах и вообще, а не абы как.
Короче говоря, Ваня и сам не особо представлял, чего он хочет. Но понимал четко: после произошедшего вчера в душе девушка нужна срочно. Желательно – на длительное время, чтобы не было таких застоев в личной жизни, из-за которых приходится кидать голодные взгляды на соседа.
Вся эта ситуация с Даней не выходила из головы Вани, наверное, поэтому подталкивала к такому скорому выбору девушки. Ну не мог это бесячий сосед вызывать такие чувства в теле Холодова. Нет, он не был ярым противником отношений со своим полом, однако и пробовать не хотелось. Не вызывали у него мужчины возбуждения. Ни в университете во времена разгульной молодости, ни уже в более старшем возрасте. Всегда были прекрасные девушки, которые были рады скоротать время в объятиях Ванечки. Иногда к нему в клубах клеились парни, но всем он вежливо давал понять, что подобного рода отношения его не интересуют. И ведь действительно не интересовали.
А тут прям наваждение какое-то. И если еще реакцию тела и последующая разрядка в душе еще могла объясниться банальным отсутствием нормального секса, то вот те чувства, которые проснулись в груди Вани, когда они спали – особо объяснению не поддавались. Было тепло, уютно, хорошо. Будто тебя обнимает не доставучий сосед, а поистине светлый человек, который закрался тихонько в душу и поселился там на веки вечные. Будто знаете друг друга миллионы лет, и вообще, вся ваша встречена была давно предрешена, и уж точно не вами.
Но ведь это не так! Не так совсем! Это же Даня! Приставучий сосед, достававший много дней своим острым и длинным языком! А интересно, что он еще может своим языком?
Ваню бросила в жар от одной только мысли, ЧТО именно может соседушка своим языком. И не только им, но и чувственными губами нежно-розового цвета. Интересно, какие они на вкус? А по ощущениям? Наверняка, очень мягкие, податливые. Особенно, если провести по нижней губе языком, слегка прикусить, а потом втянуть в рот…
Так, стоп! Отставить! Ваня помотал головой, прогоняя возникшие перед его прикрытыми глазами картинки. Надо отвлечься. Вот, документы по новому проекту. Прекрасно! Прелесть просто!
Нужно было выпустить пар, отдохнуть. Ваня схватил куртку, достал из нижнего ящика письменного стола дежурную пачку сигарет и отправился в курилку.
Курилка в их офисе располагалась на балконе, выходящем на парковку. Закурив сигарету, Холодов сделал глубокую затяжку в надежде, что дым поможет развеять ненужные образы в его голове. Выходило из рук вон плохо, потому что сразу вспоминалась сцена на другом балконе, где Ваня был в пледе, а Даня в куртке. И они оба курили. И были так рядом, просто руку нужно протянуть…
Ваня рассердился сам на себя, выругался, затушил недокуренную сигарету. Всё равно толку от неё никакого нет. Нет, эту проблему надо решать и срочно!
Холодов тяжело вздохнул, вышел из курилки и направился в отдел аудита, охмурять Марину с её пухлыми губами.
Марину даже уговаривать не пришлось. Стоило всего лишь отвесить пару дежурных комплиментов, и она уже растеклась лужицей перед Холодовым, согласной на любые условия. Ваня с улыбкой потирал руки: дело сделано, завтра вечером свидание, потом ночь в отеле и можно будет снова жить нормальной жизнью.
С работы Ваня летел на крыльях счастья и почти любви. Хотя о какой любви вообще может быть речь! Любви нет, это миф, иллюзия, созданная авторами сопливых романчиков, чтобы промыть мозги слишком эмоциональным читателям. Есть только холодный расчёт и, совсем немного, притяжение. Но это ведь физика, не больше.
Всему можно найти рациональное объяснение – таково жизненное кредо Ивана Алексеевича Холодова. Именно поэтому он и доказывал себе и своему бренному телу, что к соседу он ничего не испытывает. Что это была просто реакция организма на длительное отсутствие интимной жизни. И если повторять это себе почаще, то можно в это даже поверить.
Можно было бы, если бы чертов сосед не мелькнул снова перед Холодовым. И сердце предательски ёкнуло, в груди что-то до боли сжалось, а дыхание перехватило. Ваня остановился, пытаясь унять сердцебиение. Ничего, скоро всё это закончится. Надо просто потерпеть до завтра. Просто потерпеть.
–Привет, сосед! – замахал рукой Даня, увидев стоящего посреди двора Ваню. – Ты сегодня рано.
– Угу, пораньше ушёл с работы, – буркнул Холодов.
– Правильно, надо отдыхать, – сосед улыбался во все свои тридцать два зуба и не подозревал, какая буря сейчас творится в душе у Ивана Алексеевича.
А творилось страшное: внезапно жутко захотелось провести языком по этим самым зубам, скользнуть глубже, прикоснуться к чужому языку. Запустить ладонь в эти крашеные патлы, сжать в кулак и потянуть назад, открывая для поцелуя шею и лихорадочно бьющуюся на ней жилку. Сорвать с этих нежных губ гортанный стон, прижать к стене податливое тело…
Ваня часто заморгал, прогоняя наваждение. Видимо, одной ночи с Мариной будет мало.
Надо было отвлечься. Уже зайдя в лифт, Ваня решил спросить насчёт свидания у соседа. Он же молодой, знает хорошие места в городе.