На районе
Шрифт:
— А уже можно садиться? — спросил я у водителя нашего автобуса.
— Можно Машку за ляжку — подъебнул водила — Садитесь, если хотите, только душно там, лучше на улице стоять.
— Так мы уже устали стоять. Посидим внутри, наверное — сказал я.
Иван с Мухой залезли внутрь и прошли на задние сиденья. Мы с Гвоздем сели рядом, чтобы прикрывать их от нападок классухи. Из здания школы начали выходить одноклассники и потихоньку наполнять автобус. Последней зашла Лидия Васильевна и строго пересчитала всех из начала салона. Иван с Мухой пригнулись нам
Счастливые родители помахали нам руками и начали загружаться в свой автобус. Водила тронул, и 9 “Г” отъехал в направлении набережной.
Я уставился в окно, изредка отхлебывая какой-то коктейль из волшебного пакета. Автобус быстро покинул территорию школы и выехал на мост. Внизу бурлила мутная, желтовато-зеленая река. По течению плыли коряги и пустые бутылки. Вдоль берега на коричневом песке городского пляжа кверху пузом загорали граждане. Малыши строили песочные крепости, какие-то компании нашего возраста и старше пили холодное пиво на разложенных одеялах. Лето шпарило по всем фронтам.
Автобус съехал с моста и вывернул на центральную улицу. Очень узкую и даже немного красивую. Старинные дома, драмтеатр, музей. Магазины, магазины, магазины. Одна бильярдная и один бар.
Закончилась улица и началась набережная. Наш пароходик стоял у причала и многообещающе смотрел вдаль. Выгрузились из автобуса и по одному начали проходить на палубу. Муха с Иваном невозмутимо прошагали по мостику, прижимая к груди пакет с бухлом, и свернули куда-то по направлению к туалетам. Выпускной вечер набирал обороты.
Мы с Гвоздем обследовали пароход. Он состоял из двух этажей. Верхний — открытый с синими сиденьями и какими-то тросами. Нижний — закрытый трюм. Помещение для родителей. Там родители вместе с учителями должны были отмечать эту знаменательную веху в жизни своих детей.
Внизу стояли столы, накрытые виноградом, свиной вырезкой и бутылками шампанского. Гвоздь сунул одну бутылку за пазуху пиджака, и мы вышли покурить на палубу. Мотор работал на полную, белые волны бурлили вдоль днища нашего судна. Разноцветные брызги долетали до лица, и приходилось прищуривать глаза. Ветер приятно раздувал волосы, обдавая прохладой мою потную спину и подмышки.
Гвоздь некоторое время повоевал с бутылкой и, наконец, выстрелил пробкой куда-то в небо. Шампанское хлынуло, как горная река. Сильно хотелось пить, и мы начали хлебать этот праздничный напиток прямо из горла. Кайф! — сказал Гвоздь. Кайф! — согласился я.
Охуевшие от напора выпускного вечера девчонки улыбались, бегали по лестнице на второй этаж и непрерывно фотографировались. Изредка пробегали мимо нас, просили отхлебнуть и бежали фотографироваться дальше.
Я затянулся, слегка перегнулся через перила корабля и далеко плюнул. Река была почти такая же синяя, как наши друзья на районе после пяти бутылок самогона. Вдруг кто-то легонько коснулся моего плеча. Я обернулся. Там стояла мама. Моя мама. Она улыбнулась. Я поперхнулся и постарался спрятать сигарету в рукав пиджака.
—
— Мммм… — промямлил я — Хорошо, сейчас, мам.
Все это было достаточно неожиданно. Мама развернулась и пошла куда-то за угол. Ровно туда, где по моим расчетам должен был находиться тупик. Гвоздь начал ржать как дикий конь.
— Ээээ… Чет походу мы не до конца разрулили месторасположение кают — сказал я.
— Да похуй, не ссы. Сегодня же выпускной. Сегодня все можно — сказал Гвоздь — Да и вообще, мои родители уже давно ничего не говорят, когда я выхожу покурить на площадку.
Я не нашелся, что ответить. Мои пока что говорят. Особенно батек. И все-таки у меня мировая мама.
Мы добили бутылку шампанского, и пошли в каюту. Покушать. Я закинул в желудок две куриные ножки, толченый картофан и какой-то салат. Ровно так, чтобы не переедать и сильно не опьянеть. Запил соком и еще одним бокалом шампанского, и снова вышел на палубу. Гвоздь с пацанами куда-то пропал.
Пузырьки от шампанского расшатывали маятник настроения вправо и вниз. На секунду показалось, что я действительно люблю этих своих одноклассников и как же хорошо, что мы все вместе проучились эти девять лет и как еще много будет хорошего и приятного впереди…
Я прищурился и даже вроде прикрыл глаза. Постарался прочувствовать момент. Запомнить получше, повнятнее. Понятное дело, что когда шампанское начнет отпускать, я буду думать по-другому, но здесь и сейчас все очень и очень неплохо. А как бы так сделать, чтобы и в будущем было также хорошо, как здесь и сейчас? И как…
— Привет — прервал мои бухие размышления девчачий голосок — у тебя не будет, случайно, зажигалки?
Я открыл глаза и увидел перед собой девчонку. Незнакомую такую девчушку в синем платье до колен, с большими белыми бантами и загорелым лицом. Невысокая, стройная. Похожа на куколку. Наверное, чуть младше меня. И очень хорошенькая.
— Привет. Зажигалка случайно будет — ответил я.
— Давай — потребовала она и достала сигарету. Я достал свой праздничный Marlboro, и мы подкурили.
— А ты откуда? — как-то заторможено спросил я — Из нашей параллели? Что-то я тебя раньше в школе не видел.
— Неа, не из вашей. Я вообще не из вашей школы. Я сестра Таньки Мирченко. Она из девятого “A”. Мне дома скучно было сидеть, вот я с ней и попросилась на выпускной. Тут же родственников пускают… — протараторила она и затянулась сигаретой.
— Ясно… А зовут тебя как?
— Зовут меня Оля. А тебя?
— А меня Женя. Приятно познакомиться.
— И мне приятно — улыбнулась она.
— А ты почему не в нашей школе учишься? — спросил я — Чего вас с Танькой по разным школам развели? У меня вот младший брат тоже здесь учится.
— Я просто музыкой увлекаюсь, хочу поступать в консерваторию, и меня родители определили в школу при консерватории. Там с пятого класса учишься и параллельно на занятия по музыке вечером ходишь. Я вот уже восьмой закончила.