На развалинах старого мира
Шрифт:
Рынок встретил гомоном и людской толчеёй. На грубо сколоченных прилавках продавалось всё. Тут тебе и одежда, и обувь, и оружие, и бытовая утварь. Кот сразу потащил Женьку куда-то в глубину и, после долгого лавирования между покупателями и просто зеваками, остановился возле прилавка, за которым стояла дородная женщина с толстой косой, обёрнутой вокруг головы.
– Вот, Ирина, покупателя к тебе привёл.
– А у меня такого товара и не было никогда, – проговорила продавщица, окинув взглядом одежду парня.
– Да нам такого и не надо. Давай то, что я тебе
– Пройдите туда, за загородку. Там Валюха выдаст. Сразу и померите.
За дощатой загородкой молодая девчушка споро вытащила из шкафчика свёрток и развернула его.
– Вот, смотрите, – заявила она высоким писклявым голосом. – Всё, как ты, Кот, заказывал. По твоему проекту, как говориться, – девчонка прыснула в кулачок.
– Давай, меряй, – Кот подвинул вещи Женьке. – Должно быть в пору. У меня глаз – алмаз.
– И когда ты успел?
– Дурное дело нехитрое. Меряй, давай.
Парень осмотрел одежду. Грязно-зелёные штаны из грубой ткани со множеством карманов, толстой вязки серый свитер, кожаная куртка неопределённого грязного цвета, неожиданно тяжёлая, и кожаная шляпа с мягкими полями, пристёгивающимися к тулье.
– Меряй, не боись, – подбодрил его Кот. – Как Валюха говорила, мой проект. Опытным путём подобрал самый удачный вариант. Штаны – почти брезент. Видишь, задняя часть и колени укреплены дополнительными накладками? Карманы лишними не бывают, а значит, много чего необходимого туда положить можно. Свитер баба Маша вяжет. Знатные у неё свитера получаются. И греют и тело не преет. А куртка – вообще песня. Думаешь, почему она такая тяжёлая? Вставки там металлические сзади и спереди. Ни в спину, ни в грудь, ни в живот стрела из самострела не пробьёт. Про нож и говорить нечего. Плечи тоже пластинами укреплены. Предохраняют от удара дубиной или саблей. На левом плече крепление для ножа. На груди справа гнёзда для стрелок.
– Каких стрелок?
– Сейчас самострел для ближнего боя на оружейных рядах подберём. Там маленькие стрелки используются. Сантиметров по пятнадцать. Сам увидишь. На левой стороне крепления для метательных ножей.
– Да у меня нет их. И метать не умею.
– Научу. А ножи купим. Зря я похвастался, что у меня глаз – алмаз. Всё в пору пришлось, а вот в плечах великовато немного и рукава широковаты. Может, отдадим на переделку?
– Не надо. Нормально всё, – Женька вспомнил, как вздуваются мышцы при переходе в волколачье состояние.
– Ну, тебе носить. Сейчас повседневную одежду тебе подберём и к кожевникам пойдём. Ремни подобрать надо.
Совсем рядом у хмурого бородатого мужика купили холщовые штаны, рубаху и суконную куртку. По городу ходить – самое то. Одежда удобная и лёгкая. Женька сразу же переоделся, с облегчением скинув свой кричащий наряд, и тут же продал его мужику. Даже в прибыли остались. Только шляпу оставил. Добротная шляпа, хорошая.
– Ещё бы эти ботинки тесные сменить, – неуверенно произнёс парень.
– После кожевников к сапожникам пойдём. Я там знаю, у кого брать.
У кожевников подобрали пару поясных ремней прекрасной выделки, один попроще, на повседневку, другой – помощнее, с кольцами на которые много чего подвесить можно, на выходы за добычей. Сапожные ряды пестрели своеобразной обувью. Чего только там не было! И простая обувь, не блистающая изысками, попадались, даже не крашеной кожи, грязного цвета, и расфуфыренные сапожки с цветной аппликацией, и мужская обувь и женская. Аж глаза разбегаются. Однако Кот равнодушно прошёл мимо всего этого великолепия и направился прямиком к высокому мужчине с широкими лопатообразными ладонями.
– Привет, Григорьич!
– О, Кот! Привет. За ботинками пришёл?
– Да. Вот мой новый напарник. Женькой зовут. Ему обувь хотим взять.
– Какую брать будете?
– Одну пару боевых, одну повседневных.
– Вот, примерь эту, – мужик протянул Жене пару ботинок. – Кожа мягкая, подошва многослойная, с металлическими вставками, чтобы ногу не пропороть на развалинах, металлическими носками и пятками.
Женька примерил ботинки и остался доволен. Действительно, удобные, хоть и слегка тяжеловатые. Вторую пару приобрели для повседневного ношения, тоже неплохую. Лёгкие удобные ботинки мягкой кожи, сидели на ногах, словно тапочки. У оружейников приобрели самострел для ближнего боя, маленький, величиной с две ладони, стрельба из которого ведётся с одной руки навскидку в упор. Вещь коварная, поэтому нужная. Сразу к нему приобрели набор стрелок и у этого же продавца – комплект метательных ножей. Походили ещё по рынку, набрали ещё по мелочи и довольные покупками, вернулись домой. Катерина собрала на стол, и они присели обедать.
– После обеда пойдём в архив, – с набитым ртом проговорил Кот. – Покопаемся там.
– Что искать будем?
– Да вот, хочу по развалинам пройтись. Должны там склады быть.
– Ты же сам говорил, что от туда за столько лет всё уже вынесли.
– Есть один райончик. Там зверья полно. Одни крысы чего стоят. В город прорывались несколько раз, детей прямо из колыбели утаскивали. Вот туда никто особо не лезет. А если у тебя такие волколачьи способности, то сам Бог велел туда сунуться. Только сначала надо архивы прошерстить, чтобы наверняка идти.
Охранник в мэрии ещё издалека узнал Кота и приветливо помахал ему самострелом.
– Что, Кот, опять пришёл в бумажках порыться? – засмеялся он.
– Работа такая.
– Иди. Там до тебя Шакал рылся. Тоже что-то искал.
– Ушёл?
– Ага. Недовольный такой.
– С чего это ему довольным быть? Боров даже штаны самостоятельно снять не может. Всей банде печаль: то с ложечки кормить, то в туалет водить и задницу ему подтирать.
– Слышал уже. А кто его так?
– А вот он, – Кот кивнул на парня. – Познакомься. Это Женька. Мой новый напарник.
– Это вместо Шила? Да, жаль мужика. Жестоко его медведь.
– Да уж.
– Что-то не верится, что этот паренёк Борова покалечил. Хлипкий он какой-то.
– Борову уже так не кажется, – засмеялся Кот. – Ты не сомневайся. Это всё на моих глазах было.
– Ладно, идите, сказочники.
Архивом оказалась довольно большая комната, сильно заставленная шкафами, буквально ломившимися от папок с бумагами. Кот прошёлся вдоль шкафов, что-то бубня про себя. Наконец, он остановился возле нескольких, объединённых малопонятной надписью: «Ворошиловский р-н» сверху.