На шлюпах «Восток» и «Мирный» к Южному полюсу. Первая русская антарктическая экспедиция
Шрифт:
Ф. Ф. Беллинсгаузен всю жизнь интересовался географическими вопросами, читал все описания кругосветных плаваний и переносил на свою карту все новые открытия. Его имя значится среди первых избранных действительных членов Русского Географического общества, причем рекомендацию для приема в члены ему дали адмиралы Ракорд и Врангель. [32]
Конечно, Беллинсгаузену не хватало таланта и широты масштабов, свойственных М. П. Лазареву; он не являлся флотоводцем в полном смысле этого слова и не создал на Балтике такой прославленной морской школы с целою плеядою знаменитых моряков (Нахимов, Корнилов, Истомин, Бутаков и др.), как Лазарев на Черном море, но он оставил заметный след в истории русского флота и высоко поднял мировой авторитет русских мореплавателей и русской океанографической и гидрографической науки своим замечательным плаванием к Южному полюсу.
32
Дело № 3 архива Географического общества Союза ССР «Об избрании новых членов», 1845 г.
В бытность свою главным командиром в Кронштадте он проявлял много заботы о подъеме культурного уровня морских офицеров, в частности он был основателем одной из крупнейших русских библиотек того времени – Кронштадтской морской библиотеки. Его большому практическому опыту многим обязаны своим
Характерны для Беллинсгаузена его гуманность по отношению к матросскому составу и постоянная забота о нем; в Кронштадте он значительно улучшил бытовые условия команд постройкой казарм, устройством госпиталей, озеленением города. Особенно много им сделано было для улучшения питания матросов. Он добился увеличения мясного пайка и широкого развития огородов для снабжения овощами. После смерти адмирала на его письменном столе нашли записку следующего содержания: «Кронштадт надо обсадить такими деревьями, которые цвели бы прежде, чем флот пойдет в море, дабы на долю матроса досталась частица летнего древесного запаха». [33] В 1870 г. Ф. Ф. Беллинсгаузену был установлен памятник в Кронштадте. [34]
33
Газета «Кронштадтский вестник», 1868 г., № 48.
34
Памятник выполнен скульптором И. Н. Шредером и архитектором И. Л. Монигетти. Беллинсгаузен на памятнике изображен во весь рост, опирающийся на земной глобус.
Михаил Петрович Лазарев. [35] Ближайшим помощником капитана Беллинсгаузена по экспедиции и командиром шлюпа «Мирный» был лейтенант Михаил Петрович Лазарев, впоследствии знаменитый флотоводец и создатель целой морской школы. М. П. Лазарев родился в 1788 г. в семье небогатого владимирского дворянина. Имея около 10 лет от роду, Лазарев был отдан в Морской корпус, и в 1803 г. произведен в гардемарины. [36] В числе наиболее способных выпускников корпуса он был в 1804 г. командирован на суда английского флота для практического изучения военно-морского дела. На английском флоте Лазарев пробыл четыре года, непрерывно находясь в плавании в Вест-Индии и на Атлантическом океане, и участвовал в боевых действиях против французов. За это время он был (в 1805 г.) произведен в первый офицерский чин мичмана. В Россию Лазарев вернулся, имея большой практический и боевой опыт; однако, в отличие от некоторых других русских морских офицеров, также проплававших на английских судах, он не стал слепым поклонником иностранщины, а навсегда остался подлинным русским патриотом, и в дальнейшей своей службе всегда боролся против оказания предпочтения иностранцам, служившим тогда в большом числе в русском флоте, – немцам и грекам. Как опытному моряку, Лазареву уже в 1813 г. вверили в командование корабль Русско-американской компании «Суворов», на котором он, 25-летним молодым человеком, совершил самостоятельно четырехлетнее кругосветное плавание – следующее по счету в русском флоте после кругосветных экспедиций Крузенштерна – Лисянского и Головнина. Вот как расценивался в то время Лазарев его современниками: «Все отдавали полную справедливость отличным знаниям лейтенанта Лазарева по морской части; он считался одним из первых офицеров в нашем флоте, и был действительно таков, обладая в высокой степени всеми нужными для этого качествами». [37] Естественно, что на лейтенанта М. П. Лазарева пал выбор при назначении командира второго шлюпа в ответственную антарктическую экспедицию 1819–1821 гг. Выбор этот оказался чрезвычайно удачным. Благодаря высокому мореходному искусству Лазарева оба шлюпа смогли, ни разу не расставаясь (за исключением отдельного плавания Лазарева, совершенного по приказанию начальника экспедиции), столь блестяще закончить это труднейшее плавание. Беллинсгаузен высоко ценил своего ближайшего помощника и сотоварища: в своей книге он неоднократно подчеркивает его исключительное искусство в управлении под парусами, что давало возможность тихоходному шлюпу «Мирный» все время следовать совместно с более быстроходным шлюпом «Восток». Когда же оба шлюпа следовали в Порт-Жаксон различными маршрутами, то Лазарев пришел в этот порт всего лишь через неделю после прибытия туда Беллинсгаузена. Качества командира и воспитателя молодых офицеров в это плавание ярко проявлялись Лазаревым, о чем образно повествует мичман П. М. Новосильский, которому командир пришел на помощь при сложном маневрировании среди плавающих льдов: «каждая секунда приближала нас к страшно мелькавшей из-за тумана ледяной громаде… В эту самую минуту вошел на палубу М. П. Лазарев. В одно мгновение я объяснил начальнику, в чем дело, и спрашивал приказания. – Постойте! – сказал он хладнокровно. – Как теперь смотрю на Михаила Петровича: он осуществлял тогда в полной мере идеал морского офицера, обладавшего всеми совершенствами! С полной самоуверенностью, быстро взглянул он вперед… взор его, казалось, прорезывал туман и пасмурность… – Спускайтесь! – сказал он спокойно». [38]
35
Использованные материалы: Общий морской список, т. VII, изд. 1893 г.; Русский биографический словарь, изд. 1914 г.; Подлинный послужной список адмирала Лазарева, 1860 г.; П. Ф. Морозов, К. И. Никульченков «Адмирал Лазарев», журнал «Морской Сборник», 1946, № 6; Письма М. П. Лазарева к А. А. Шестакову, рукопись.
36
Почти одновременно в Морском корпусе учились его братья Андрей и Алексей, также совершившие кругосветные плавания; первый из них умер вице-адмиралом, второй – контр-адмиралом.
37
«Южный полюс», из записок бывшего морского офицера, изд 1853 г. (анонимная брошюра, написанная П. М. Новосильским, плававшем на шлюпе «Мирный» в чине мичмана).
38
В цитированной брошюре «Южный полюс».
На участие в экспедиции он смотрел с чрезвычайной ответственностью и, как истинно русский патриот, прилагал все усилия к тому, чтобы высоко поднять авторитет своей Родины и завоевать ей славу и на поприще научной экспедиции. Он говорил: «Кук задал нам такую задачу, что мы принуждены были подвергаться величайшим опасностям, чтоб, как говорится, не ударить в грязь лицом». [39] И действительно, русские моряки блистательно провели плавание. М. П. Лазарев мог с полным правом воскликнуть: «Каково ныне Русачки наши ходят?». [40]
39
Письма Михаила Петровича Лазарева к Алексею Антиповичу Шестакову, рукопись, письмо от 24 сентября 1821 г., из Кронштадта.
40
Там же.
Адмирал Михаил Петрович Лазарев (по литографии У. Штейбаха, относящийся примерно к 1835 г.)
Представляя Лазарева к награждению, Беллинсгаузен писал морскому министру: «Во все время плавания нашего, при беспрерывных туманах, мрачности и снеге, среди льдов, шлюп «Мирный» всегда держался в соединении, чему по сие время примеру не было, чтобы суда, плавающие столь долговременно при подобных погодах, не разлучались, и потому поставляю долгом представить вам о таковом неусыпном бдении лейтенанта Лазарева». [41]
41
ЦГАВМФ, фонд ДММ, 1819 г., дело 660, т. II, листы 239–245.
По возвращении из экспедиции Лазарев был произведен через чин непосредственно из лейтенантов в капитаны 2-го ранга и получил еще ряд наград. Но недолго Лазарев высидел на берегу: уже через год, в 1822 г., мы видим его снова на палубе корабля – теперь уже в должности начальника кругосветной экспедиции и командира фрегата «Крейсер». Лазарев был одним из очень немногих русских офицеров, совершивших три кругосветных плавания, и единственным, трижды обогнувшим земной шар в должности командира. Фрегат «Крейсер» вернулся через три года в Кронштадт в таком исключительном порядке, что на него все смотрели, как на недосягаемый образец. На «Крейсере» зародилась дружба двух великих моряков – Лазарева и Нахимова, который был тогда в чине мичмана. После возвращения из этого третьего кругосветного плавания капитан 1-го ранга Лазарев назначается командиром лучшего и новейшего линейного корабля «Азов», на котором переходит из Архангельска в Кронштадт, а еще через год, в 1827 г., направляется в составе эскадры контр-адмирала Гейдеиа к берегам Греции. Здесь Лазарев в качестве командира «Азова» и одновременно начальника штаба эскадры особенно отличился храбростью и умелым маневрированием в Наваринском бою, за что получает чин контр-адмирала. На «Азове» с Лазаревым плавали лучшие представители его морской школы – будущие прославленные адмиралы Нахимов, Корнилов и Истомин. Впервые в истории русского флота, кораблю Лазарева было присвоено высшее боевое отличие – Георгиевский флаг. В 1829 г. Лазарев впервые командует эскадрой и с нею возвращается в Кронштадт.
В 1832 г. он переводится в Черноморский флот, сначала на должность начальника штаба, а в 1837 г. – уже вице-адмиралом – назначается командиром Черноморского флота и портов и николаевским и севастопольским военным губернатором.
Здесь, на южных рубежах нашей Родины, широко развернулась энергичная деятельность Лазарева как флотоводца, воспитателя личного состава, строителя флота, портов и крепостей. Семнадцать лет стоял он во главе Черноморского флота и довел его до блестящего состояния. Этот период в истории Черноморского флота принято называть «Лазаревской эпохой». Опираясь на лучших офицеров своей школы, он подготовил черноморский театр военных действий, корабельный и личный состав Черноморского флота к отпору чужеземного нашествия – Крымской войне 1853–1856 гг. Тем же самым, но с меньшим блеском и талантом, в этот же период занимался на Балтийском театре Беллинсгаузен. В один и тот же день в 1843 г. оба бывших антарктических мореплавателя были произведены в полные адмиралы. Почти одновременно они и окончили жизненный путь (Лазарев в 1851 г., Беллинсгаузен в 1852 г.), лишь немного не дожив до боевого испытания созданной ими обороны русских морских границ.
Михаил Петрович Лазарев в Николаеве и Севастополе много потрудился над тем, чтобы создать культурные условия жизни офицерам и матросам. Любимым его детищем была Севастопольская морская библиотека. За свои географические заслуги в кругосветных плаваниях Лазарев был избран в 1850 г. почетным членом Русского Географического общества. [42]
Среди постоянных плаваний, боевых подвигов и крупной государственной деятельности Лазареву не оставалось времени для обобщения своих мыслей в научных трудах. Он обладал, однако, хорошим литературным даром и острой наблюдательностью, что видно из содержания его писем к А. А. Шестакову. [43] Его официальный отчет за время отдельного плавания с 5 марта по 7 апреля 1819 г. был при подготовке к печати кем-то сильно искажен, а подлинник до нас не дошел.
42
30 марта 1851 г. (Список членов Географического общества по времени избрания).
43
Напечатаны в журнале «Морской сборник» за 1918 г., № 2–3.
В честь Лазарева в его любимом Севастополе в 1870 г. был поставлен памятник, возвышавшийся над Севастопольской южной бухтой и созданным им «Лазаревским адмиралтейством». [44]
Сведения о прочих участниках экспедиции
Среди офицерского состава шлюпа «Восток» наиболее выдающимися личностями были помощник командира капитан-лейтенант Иван Иванович Завадовский [45] и лейтенант Константин Петрович Торсон.
44
Автор проекта памятника скульптор Н. С. Пименов.
45
В книге Беллинсгаузена и целом ряде изданий принята транскрипция Заводовский; иногда писали Завадовский (в архивных делах имеется его собственноручная подпись «Завадовский», фонд 408, кн. 178, стр. 268).
И. И. Завадовский был взят Беллинсгаузеном с Черного моря, где он тоже был его помощником на фрегате «Флора»; он являлся участником боевых действий в Эгейском и Средиземном морях на эскадрах знаменитых русских флотоводцев адмиралов Ушакова и Сенявина; впоследствии он вернулся на Черное море, и последняя должность, которую он занимал в чине контр-адмирала перед выходом в 1829 г. в отставку, была должность командующего Дунайской флотилией. К. П. Торсон был чрезвычайно знающим и культурным морским офицером, и в своем описании путешествия Беллинсгаузен наиболее часто упоминает именно о нем, в связи с его бдительностью на вахте и наличием чувства ответственности к служебным поручениям, которые ему давались. Торсон являлся одним из морских офицеров-декабристов, был осужден в 1826 г. на каторгу и скончался в Селенгинске в 1852 г. К чести Беллинсгаузена нужно сказать, что, несмотря на выход в свет описания путешествия только в 1831 г., уже после восстания, фамилия Торсона везде сохранена без всяких комментариев, и лишь остров Торсона был переименован в остров Высокий.