На снегу розовый свет...
Шрифт:
При всей своей гениальности, маэстро Феллини согрешил против истины, когда в известном фильме представил моё публичное свидание с мадам Леокрисой. Победа над женщиной не может быть столь быстрой, даже если время схватки превысит все рекордные сроки. И здесь бессильна техника и самые древние, проверенные, любовные снадобья. Если женщина не любит вас — она бревно, даже если бьётся в счастливых судорогах от привычных, исторически сложившихся природных взаимодействий с мужчиной. Мадам Леокриса была моей любовницей, моей любовью на протяжении
Первые два месяца я просто выслушивал м-м Леокрису, потом рассеянно она отдалась, но… не то… не так… ведь самое малое, что может вам дать от себя женщина — это своё тело. С м-м Леокрисой на сей факт мы даже не обратили внимания, понимая созвучно, что не он суть главное. И я помню, хотя и страстную, её предвосхитительную дрожь и лобзания, но которыми как будто м-м Леокриса старалась от меня защититься. Смертельно серьёзное пришло после, когда мы пытались друг от друга оторваться, проваливаясь всё дальше в глубины непознанных, неизведанных мук и счастий, выбрав себе из всех запретных и губительных плодов самый ядовитый.
Любовные приёмы… Их нет. У меня их не было. Всё это очень индивидуально. Тело женщины само подсказывает вам, что с ним, с ней делать. Ласкать ли долго, отдалённо, будто бы даже избегая всяческих намёков на физическую близость, либо исхлестать нежное создание, унизить, извалять его в грязи. Тело женщины подскажет, что вам делать с ним.
От подсказок м-м Леокрисы у меня голова шла кругом, я едва поспевал за её невообразимыми, даже для меня, желаниями (а, для успеха в сердце вашей повелительницы,
ведь нужно их чуть–чуть опережать…). И каждый раз я даже пугался своих мысленных фантазий, опасаясь, что вдруг возникнет желание сэкстраполировать этот бред на милую м-м Леокрису, но и то, что даже мне казалось кощунством над женщиной, принималось ею с восторгом и выводило нас на новые круги безумных наслаждений.
Именно в эти дни шайка бездельников во дворце графа де Мурильо и с самим графом во главе решила устроить постыдное соревнование над женщиной, выбрав для этой цели меня, потому что вился за мной хвост, шлейф славы повального обольстителя и непревзойдённого мастера постельных ристалищ. Я должен был принять вызов этой оравы пресыщенных разряженных глупцов, под париками которых ползали вши, и временами возникала сыпь на местах, скрытых шелками и драгоценностями. Я должен был принять вызов, толпа стала скандировать и бряцать серебряными кубками.
Образовался круг, я вошёл в него. Следом за мной, опережая всех возможных и невозможных соперниц, ворвалась м-м Леокриса. Никто не знал о нашей связи, за одно только подозрение её муж проткнул бы шпагой и меня и её. Никто не знал, что уже от наших взглядов в м-м Леокрисе вспыхивает пламя нестерпимого оргазма. Она хотела победить меня в тот вечер, обрубить, отсечь невидимую нить непонятной, кажущейся ей колдовской, зависимости от меня.
Муж тоже находился в толпе. В том не было ничего зазорного, что м-м Леокриса прилюдно предложила себя в соревнование с мужчиной. Если вы назвали себя актёром и вышли на сцену, то всё, что вы делаете — это уже искусство, игра. Актёры могут играть любовников и ненавидеть друг друга. Мне кажется, м-м Леокриса к тому моменту уже меня ненавидела…
То, что увидели потом зрители, было только одной стороной медали, верхушкой айсберга. Я сделал несколько упражнений, повышающих энергетику организма, освободился от семени. М-м Леокриса приподняла юбки…
Через несколько часов на ней не удержалось ни одной нитки от многочисленных одежд.
Парча и бриллианты валялись вокруг в разбросанности, и сама м-м Леокриса без дыхания осталась лежать посреди импровизированной арены. Прекрасная, с тёмными кругами под глазами, без сил и влаги, она сдалась, уснула. В тишине замерли пажи, маркизы и графы, шуты и слуги. Нет красивее зрелища, чем спящая после любви обнажённая женщина. Небесное сияние исходило от побеждённой м-м Леокрисы, я незаметно оделся и ушёл из дворца.
Только мы, только я и м-м Леокриса знали, что совершилась любовь, а не физический поединок в присутствии толпы. И я, и она, и даже, может быть, она более, чем я, были уже готовы к этому. По воле рока свершилась ещё одна из моих фантазий, которая греховна, унизительна и невозможна для человека в нормальном состоянии, но которую я необходимо должен был бы предложить, сделать с м-м Леокрисой, опять на мгновение опередив, угадав её подспудное желание.
Если ваша жизнь начинает течь в любовном летоисчислении, то нет ничего невозможного в установлении ваших отношений с женщиной. Ни стыда, ни греха. Всё свято.
Засыпая под взглядами, там, на арене, мадам Леокриса шепнула мне, что никогда ещё ей не было так хорошо…
У вас уже было ваше советское время, когда я встретился и познакомился с обаятельной Сивиллой, миниатюрной замужней женщиной из городка с довольно редким названием: Лениногромск. Там придумывали что–то секретное, чтобы за одну секунду могли квакнуть сразу две Америки. И Северная. И Южная. Сивилла не работала, воспитывала детей, а тут по горящей путёвке срочно приехала покататься на лыжах в Западную Украину, где мятежный дух Бандеры ещё отзывался в лесистых горах мощными пушистыми снежными обвалами.
Пансионат «Чаривный бомбардувальник» был полупустым, несмотря на прекрасное время года. Была середина зимы, часто валил снег. Мир сосредоточенно одевался во всё белое, будто готовясь к торжествам, неведомых для нас, смертных.
После лыжной прогулки мы, смеясь, забежали в мой номер перекусить. Я и Сивилла. Нам сразу, как только встретились наши глаза, стало интересно вместе. Мы и забежали в одежде, от снега мокрой, на минутку ко мне, чтобы испить горячего чайку, поболтать.
Взрослый мужчина.
И взрослая женщина.
Забежали с морозца вечерком в тёплую уютную комнатку с торшером и широкой кроватью.
Когда я вышел из ванной, туалеты Сивиллы уже были, так сказать, отделены от тела, валялись на полу, а сама светловолосая женщина, сверкая глазами, сидела на моей постели, прикрыв для приличия освобождённые груди.
Но речь не об этом. Мужчины и женщины для того и созданы противоположностями, чтобы их влекло друг к другу. Во время наших свиданий в Сивилле зажёгся какой–то внутренний огонь, на который даже редкое население пансионата стало обращать внимание. Все вдруг стали замечать, что мы — пара. Красивая молодая пара.