На солнце ни облачка
Шрифт:
Глава третья
«Чтобы было потом, что вспомнить»
Веня постепенно осваивался. Все-таки неожиданности самого невероятного рода в последнее время обрушивались на него столь часто, что он привык, как говорят спортсмены, держать удар. Осваиваясь, он прокладывал путь сквозь тропические заросли, действуя своим тяжелым ножом словно топором.
Инструкция подсказывал, в каком направлении надо двигаться. Попутно Веня припомнил, что такие ножи, как у него, именовались красивым словом «мачете».
Наконец отчетливо запахло дымом, и пару минут спустя Веня с Инструкцией выбрались из зарослей на поляну.
Первое, что бросилось в глаза, это бревенчатая стена форта — низкого деревянного строения с прорубленными в бревнах бойницами. В них виднелись жерла нескольких пушек, а над фортом на высокой мачте реял такой же черный флаг, как и на корабле, стоявшем возле берега.
В общем, открывшееся глазам место выглядело живописно и вполне соответствовало романтичным словам «пиратский берег». Однако было здесь и нечто странное: у одной из стен форта поблескивали в солнечных лучах металлические панели некоего предмета, больше всего напоминающего игровой автомат. Но Веня пока только скользнул по нему взглядом, потому что куда более важным в этот момент было для него другое.
Дымом тянуло от костра, разложенного на поляне в некотором отдалении от форта. На огне жарилась огромная туша, вероятно, бычья. А близ костра, сидя на бочонках, а то и просто на земле, расположилась небольшая, но веселая компания людей, одетых примерно так же, как он сам. Людей было от силы десятка полтора.
Вот они-то, конечно, и были шрежами — таинственными людьми, занимающимися тем же абсурдным делом, что и он сам: выравниванием фигурок в пирамидах. Иными словами, живущими такой же двойной жизнью, что и он.
— Правильно догадался, — ухмыльнулся Инструкция, словно прочитав Венины мысли. — Все они шрежи. И твои соотечественники.
Веня остановился, во все глаза разглядывая своих таинственных соотечественников.
В данный момент шрежи заняты были не абсурдным, а вполне понятным, конкретным делом: все держали в руках огромные металлические кружки, явно не пустые, которые время от времени с громким стуком ударялись друг об друга. Стук перекрывал гул голосов, в который вплеталась также и нестройная песня. Вдобавок время от времени кое-кто из этой развеселой компании от полноты чувств палил в воздух из пистолетов.
Судя по всему, корпоративная вечеринка шрежей, совершенно непохожая ни на одну из вечеринок, на которых Вене случалось бывать прежде, была в самом разгаре. Как выглядели бы ее участники в обычной жизни, без этой пиратской амуниции, представить было совершенно невозможно.
Веня все стоял на месте.
— Иди вперед, ничего не бойся, — сказал ему Инструкция. — Здесь все для тебя свои.
— Я не боюсь, — ответил Веня. — Просто я никого из этих пиратов еще не знаю.
— Узнаешь постепенно, — сказал Инструкция.
Но Веня в нерешительности все-таки медлил. Чтобы еще потянуть время, он даже задал первый пришедший в голову вопрос:
— И у каждого из шрежей свой руководитель? Вроде, как ты у меня?
Должно быть, теперь это уже не составляло тайны, потому что Инструкция не стал уклоняться от ответа:
— Еще бы! — молвил он не без гордости. — Что бы вы, шрежы, без нас могли?! Идем!
Веня сделал один шаг и снова остановился.
— А песня-то совсем не пиратская, — сказал он, с удивлением вдруг узнав мелодию и расслышав обрывки слов. Вроде «Подмосковные вечера» поют.
— Чего же не петь, раз песня хорошая, — отвечал Инструкция. — Мне тоже она давно нравится. Пошли!
— А почему ты со мной, а все остальные без своих Инструкций? — спросил Веня, все еще медля.
— Почти все сейчас здесь, — отрезал Инструкция. — Нам ведь тоже, знаешь ли, хочется иногда повеселиться. Но чужих руководителей ты не можешь видеть. А другие шрежы не могут видеть меня. Так уж заведено. Пошли!
И как раз в этот момент разговоры у форта смолкли, а вслед за ними прервалась песня. Веня понял, что его увидели, и пошел наконец вперед.
При его приближении пираты стали вставать с бочонков. Некоторые с видимым трудом, да и понятно — в огромных кружках явно плескалась не вода. Иные из пиратов были облачены в роскошные камзолы, надетые подчас прямо на голое тело, другие красовались в рубахах, а то и только в одних кожаных штанах. На головах некоторых были широкополые шляпы, головы других повязаны косынками.
Вдобавок Веня разглядел, что у нескольких морских разбойников лица были перетянуты черными повязками, скрывавшими отсутствие того или иного глаза. На других были заметны ужасные шрамы.
Непроизвольно Веня опять стал замедлять шаги. Инструкция понял, в чем дело.
— У тебя тоже сабельный шрам через половину лица, — небрежно сказал он. — Раз ты сегодня пират, то и выглядишь как все.
Венина рука сама собой потянулась лицу, и пальцы в самом деле нащупали рубец шрама.
— Да зачем все это надо? — вырвалось у Вени.
— Чтобы было потом, что вспомнить, — ответил Инструкция. — Ты же сегодня пират, и они тоже. Не бойся, когда программа «Пиратский берег» закончится, шрама у тебя не останется.
— Я и не боюсь, — сказал Веня, опять стараясь, чтобы голос звучал мужественно. — Это же, как я понимаю, игра.
Все, что происходило с ним дальше, и в самом деле больше всего оказалось похожим на веселую игру. На какой-то новогодний утренник для детей с пиратским уклоном. В конце концов Веня даже почувствовал неясную обиду. Все-таки он ожидал от клуба шрежей чего-то другого. Хотя и не знал, чего именно.
Когда он приблизился наконец к морским разбойникам, один из них вышел ему навстречу. Пират был пожилой, с густой черной бородой и, словно Джон Сильвер из знаменитого романа Стивенсона, с попугаем на плече.